Андрэ Моруа - Прометей, или Жизнь Бальзака

"У меня только две страсти: любовь и слава" - вот его излюбленная фраза. Какой юноша с сильным характером не произносил ее? Но молодой Бальзак чувствует себя ненасытным. Он жаждет обладать миром и боится обмануться в своих надеждах. В октябре он несколько успокаивается. Участь писца ему больше, видимо, не угрожает, ибо сотрудничество с Ле Пуатвеном начинает приносить плоды. Книгопродавец Юбер, чья лавка помещается в деревянных галереях Пале-Рояля, купил у молодых авторов за восемьсот франков роман "Наследница Бирага", который они подписали: "Вьейрглэ и лорд Рооне" ("Рооне" - анаграмма "Оноре"). Книга эта, по признанию Бальзака, "сущее литературное свинство". Злодей стремится завладеть наследством; речь идет о семейной тайне, вмешивается нежданный покровитель. Однако образы двух старых вояк, комических персонажей, навеянных Вальтером Скоттом, нарисованы довольно правдиво. Роман, должно быть, неплохо разошелся, потому что за следующий - "Жан-Луи, или Обретенная дочь" книгоиздатель заплатил уже тысячу двести франков. Публиковать подобные книги было унизительно, но зато как приятно говорить близким: "Я зарабатываю себе на жизнь". Впрочем, все ли так уж плохо в этих опусах? Силач Жан-Луи походил на Пантагрюэля. А ловкость, с которой Бальзак переплетал нити запутанной интриги, напоминала порою Бомарше. Несмотря на множество нелепостей, живость действия и мастерство рассказчика немало обещали. Подражание готовым образцам помогало рождению нового писателя, который, сам того не подозревая, отмечал свои романы печатью дарования. Однако постоянная нужда в деньгах вредила его таланту, заставляла работать слишком торопливо. В мыслях Бальзака уже то и дело возникали цифры: "Если я продам за две тысячи франков роман "Клотильда Лузиньянская, или Красавец еврей", который напишу один, и если я буду публиковать по четыре романа в год, то разбогатею". Действительно, он зарабатывал бы тогда больше денег, чем получал его отец в Интендантском ведомстве. Однако все эти подсчеты были лишь плодом фантазии Оноре.

Он сообщал Лоре грустные новости о чете Монзэгль. Со дня свадьбы Лоранса хворала, у нее были нервные припадки, и она теряла свои чудесные темные волосы. Муж ездил на охоту, оставляя ее одну. Больная, тоскуя вдали от родных, она читала "Дух законов" Монтескье в "большой гостиной, казавшейся особенно мрачной". Сразу же после женитьбы кредиторы начали преследовать Монзэгля, ибо Трубадур был в долгу как в шелку. Лоранса, вся в слезах, приехала в Вильпаризи жаловаться на мужа. Госпожа Саламбье заявила, что супруг ее внучки вовсе не "орел", а просто негодяй и распутник, который "даже самого Великого Могола разорит". Подобно зятю и внуку, бабуля любила исторические сравнения, у нее была склонность ко всему грандиозному и преувеличенному. "Что касается паны, то он только что не молодеет, он подобен египетской пирамиде, недвижимой среди толчков, сотрясающих земную кору". Госпожа Бальзак чувствовала себя превосходно и ездила в Париж в "элегантной коляске своей соседки госпожи де Берни, над которой она всю дорогу посмеивалась". "Делайте после этого добро!" заканчивал Оноре, жалевший милую соседку.

Дело в том, что "дамы с околицы", госпожа де Берни и ее дочери, занимали теперь много места в мыслях семейства Бальзаков. Супругам де Берни принадлежали два дома в Вильпаризи: один - рядом с домом Бальзаков, его сдавали отставному полковнику, другой дом, купленный де Берни в 1815 году у разорившихся Монзэглей, был расположен на краю селения, почему и стали говорить "дамы с околицы". Этот крайний дом отличался от остальных домов Вильпаризи только своими размерами да множеством окон с частым переплетом. Он мало походил на дворянский особняк, но был просторен и удобен; перед домом была песчаная площадка, окаймленная апельсиновыми и гранатовыми деревьями в кадках. Бернар-Франсуа давно знал Габриэля де Берни, советника Королевского суда (а еще раньше - Императорского суда). Оба семейства жили по соседству и в квартале Марэ, но дамы де Берни относились к госпоже Бальзак с некоторой снисходительностью, а дамы Бальзак относились к ним с известной почтительностью. Отправляясь к "дамам с околицы", чтобы пригласить их на какое-либо домашнее торжество "с угощением", Лора и Лоранса надевали нарядные платья. Де Берни имели гораздо больше прав на дворянскую частицу "де", чем Бальзаки, и занимали более высокое положение в обществе.

Во времена якобинской диктатуры, 8 апреля 1793 года, Габриэль де Берни женился на Лоре Иннер, дочери арфиста, выходца из Германии, и Луизы де Лаборд, камеристки Марии-Антуанетты. Крестным отцом маленькой Лоры, родившейся 23 мая 1777 года, был Людовик XVI, а крестной матерью королева. Поэтому девочку нарекли Луиза-Антуанетта-Лора. Это звучало пышно. Ребенком Лора жила среди придворных и на всю жизнь сохранила изящество и благородство манер. После смерти музыканта Иннера его вдова вторично вышла замуж - за шевалье де Жаржэ, одного из приверженцев Марии-Антуанетты, который позднее пытался устроить побег королевы, заключенной в башню Тампля. Жаржэ послужил прототипом героя романа Дюма-отца "Шевалье де Мэзон-Руж". В обстановке надвигавшихся трагических событий Лору Иннер, которой исполнилось всего шестнадцать лет, спешно выдали замуж за графа де Берни. Новобрачные почти тотчас же были арестованы. Падение Робеспьера спасло им жизнь. В 1799 году Габриэль де Берни поступил на службу по ведомству снабжения армии провиантом (тогда-то он и сделался коллегой Бернара-Франсуа). В 1800 году он стал столоначальником в одном из отделений министерства внутренних дел, а в 1811 году сделался советником парижского суда.

У супружеской четы было девять детей, двое из них - сын и дочь умерли. В семье многое не ладилось. Габриэля де Берни мучили недуги, и в пятьдесят лет он казался стариком. Сварливый, желчный, вечно брюзжащий, он постепенно терял зрение и предоставлял жене полновластно распоряжаться поместьем, "которое она кроила и перекраивала по своему усмотрению"; однако муж постоянно попрекал ее, донимал своими сетованиями и срывал на ней гнев. Прошлое супругов было омрачено странной и прискорбной историей. С 1800 по 1805 год граф и его жена жили раздельно. В ту пору Лора де Берни страстно влюбилась в "свирепого корсиканца, которому и отдала свою молодость"; от этой связи у нее родилась дочь Жюли. Потом ужасный Кампи исчез, супруги помирились, и господин де Берни порой терпел в Вильпаризи Жюли Кампи: это была девушка "редкой красоты, дивный цветок Бенгалии".

После возвращения в Вильпаризи Оноре де Бальзак часто встречал госпожу де Берни и ее детей. "Барышни в белых платьях и их родители в черном" присутствовали на деревенском празднике, были они и на крещении ребенка Луизы Бруэт, кухарки Бальзаков. "Дамы с околицы" играли в Вильпаризи роль владетельных особ.