Джон Чивер - Ангел на мосту

— Милости просим к нашему кораблю! — крикнула миссис Райян, завидя его на ступеньках. — Это мой прощальный вечер. Я отбываю в Норвегию.

Она ввела его в комнату, полную гостей. Кларисса сидела за чайным прибором. Сзади нее, у стены, стояла горка, набитая геологическими экспонатами Райянов. Руки ее были обнажены до плеч, и Бакстер следил за их движениями. Она разливала чай. «Погорячее?.. Похолодней?.. С лимоном?.. Со сливками?..» Казалось, никаких других слов она не знала. Тем не менее ее рыжие волосы и белые руки господствовали в той половине комнаты, где была она. Бакстер съел бутерброд и продолжал вертеться возле стола.

— Вы бывали на нашем острове прежде, Кларисса? — спросил он.

— Да.

— Вы ходите купаться на пляж в Холли-Коув?

— Нет, он слишком далеко.

— Когда миссис Райян уедет, — сказал Бакстер, — я охотно буду приезжать за вами по утрам и отвозить вас туда. Я обычно езжу к одиннадцати.

— Спасибо, но…

Кларисса потупила свои зеленые глаза. Она была в некотором замешательстве, и у Бакстера вдруг мелькнула радостная мысль о ее доступности.

— Спасибо, — повторила она, — но у меня есть своя машина и я, право, не знаю, я…

— О чем это, интересно, вы говорите? — спросила миссис Райян, просунувшись между ними и пытаясь широкой улыбкой хоть немного замаскировать свою назойливость. — Уж, верно, не о геологии и не о птицах, — продолжала она, — и, разумеется, не о литературе и не о музыке, потому что Кларисса ведь не интересуется ни тем, ни другим. Верно, Кларисса? Пойдемте, Бакстер, поболтаем, — и миссис Райян увела его в другой конец комнаты, где стала развивать перед ним свои взгляды на овцеводство. К концу ее монолога кое-кто из гостей ушел. Стул, на котором сидела Кларисса, пустовал. Ее уже не было в комнате. Прощаясь с миссис Райян, Бакстер выразил надежду, что она еще не сейчас уезжает в Европу.

— То-то и дело, что сейчас! — сказала она. — Я отправляюсь на материк шестичасовым паромом, а завтра днем отплываю из Бостона.

Утром следующего дня, ровно в половине одиннадцатого, Бакстер подъехал к дому Райянов. Дверь открыла миссис Талбот, местная жительница, помогавшая Райянам по хозяйству. Она сказала, что молодая миссис Райян дома, и впустила Бакстера. Кларисса сошла к нему в гостиную. Она была еще красивей прежнего, хотя и казалась смущенной его приходом. Его приглашение поехать с ним на пляж она приняла, но без особого энтузиазма.

— Ну что ж, поедемте, — сказала она.

Когда она спустилась вниз второй раз, на ней был купальный халат, накинутый поверх костюма, и шляпа с широкими полями. В машине Бакстер расспрашивал ее, как она намерена проводить лето. Кларисса отвечала сдержанно и уклончиво. Она казалась поглощенной своими мыслями и разговаривала неохотно. Оставив машину, они зашагали к пляжу по дюнам. Там она растянулась на песке и закрыла глаза. Кое-кто из знакомых останавливался подле них, чтобы убить время в болтовне, однако Бакстер заметил, что никто с ними долго не задерживался. Неотзывчивость Клариссы несколько затрудняла разговор. Бакстера это, впрочем, не очень смущало.

Он бросился в воду. Кларисса оставалась на песке, завернувшись в халат. Он вышел из воды и лег возле, лениво разглядывая соседей, проводивших вместе со своими детьми утро на море. Дни стояли погожие, и женщины успели уже загореть. Все они были замужем, и, в отличие от Клариссы, имели уже детей, но ни годы супружества, ни материнство не лишили их красоты, подвижности и жизнерадостности. Пока он ими любовался, Кларисса встала и скинула с себя купальный халат.

Это был совсем другой класс! У Бакстера захватило дыхание. Могущество ее красоты заключалось в необычайной белизне ее кожи и еще в том, что в отличие от остальных женщин на пляже, чувствующих себя совершенно непринужденно в купальных костюмах, Клариссу явно смущало и унижало ощущение собственной наготы. Она шла к морю так, словно на ней совсем ничего не было надето. При первом прикосновении воды она внезапно остановилась, ибо — опять-таки в отличие от остальных купальщиц, которые резвились в воде подле мола, как стайка морских львов, — Кларисса боялась холода. Затем, поколебавшись секунду, из двух зол — наготы и холода — она избрала меньшее, вошла в воду и проплыла несколько футов. Выйдя на песок, она торопливо завернулась в халат и снова легла. И вдруг — впервые за утро, и вообще впервые при Бакстере — она заговорила с воодушевлением и даже с чувством.

— А вы знаете, эти скалы на мысу намного выросли с тех пор, как я здесь была в последний раз, — сказала она.

— Разве скалы растут? — спросил Бакстер.

— Конечно, — сказала Кларисса. — Неужели вы не знаете? Скалы растут. У мамы в розарии есть камень, так он за последние несколько лет вырос на целый фут.

— Вот не знал, что камни могут расти, — сказал Бакстер.

— Еще как растут, — сказала Кларисса, зевнула и закрыла глаза. Можно было подумать, что она спит. Когда она наконец открыла их, она спросила Бакстера, который час.

— Двенадцать, — сказал он.

— Мне пора домой, — сказала она. — Я жду гостей.

На это Бакстеру возразить было нечего. Он повез ее домой. В машине она отмалчивалась по-прежнему и, когда он спросил ее, можно ли ему будет снова как-нибудь за ней заехать и отвезти ее на пляж, ответила, что нельзя. День стоял жаркий и солнечный, и во всех почти домах двери были распахнуты настежь. Однако, простившись с Бакстером, Кларисса захлопнула дверь прямо перед его носом.

На следующий день Бакстер захватил газеты и письма, адресованные Клариссе, и повез их к ней. Миссис Талбот объявила ему, что миссис Райян занята. Дважды на неделе он побывал на больших вечеринках, на которых рассчитывал ее повстречать. Ее не было ни на одной. В субботу он отправился на танцы и только к концу вечера — уже танцевали «Королеву озера» — заметил Клариссу. Она сидела у стены.

Было странно, что она не танцует. Она была красивей всех собравшихся женщин, но красота ее словно отпугнула от нее всех мужчин. Бакстер при первой же возможности незаметно вышел из круга и подошел к ней. Она сидела на деревянном ящике.

— Здесь и сидеть-то не на чем, — с места в карьер пожаловалась она.

— Вы разве не любите танцевать? — спросил Бакстер.

— Что вы, — сказала она. — Я обожаю танцевать и могла бы танцевать ночь напролет, но разве это танцы? — и она поморщилась в сторону скрипки и рояля. — Меня привезли сюда Хорнтоны. Они сказали, что мы едем на танцы, и все. А какие танцы, не сказали. Я не люблю все эти прыжки и приседания.

— А как ваши гости, уехали? — спросил Бакстер.

— Какие гости? — спросила Кларисса.

— Вы говорили во вторник, что ожидаете гостей. Когда мы с вами ездили на пляж.