Леонид Иванов - Глубокая борозда

Шагая к зданию комбината, Климов рассказал, как они с инженером ездили в Березовский совхоз и решили не мудрить, а просто скопировать их комбинат.

— Когда дело верное — зачем мудрить, оригинальничать? — Голубые глаза Климова устремлены на Павлова. — И не только насчет комбината, — улыбнулся он.

Вскоре Павлов с Климовым оказались у массива пшеницы, вид которой просто изумил Павлова. Такой мощной и колосистой он, пожалуй, и не встречал.

— Тридцать центнеров будет, — заметил Климов. — Здесь по чистому пару сеяли.

— А на зяби как?

— Очень пестро, Андрей Михайлович, — перешел на свой обычный напевный говор Климов. — Между прочим, это можно проследить очень наглядно… Рядом поле, на котором пшеница идет вторым хлебом после чистого пара, а следующее — третье после пара. Между прочим, Андрей Михайлович, тут ведь наши прирезки…

Прирезки… Павлов хорошо помнит эти прирезки, произведенные лет шесть назад. Колхозы снимали здесь урожай в два-три раза ниже, чем в совхозе.

— А на основных отделениях пшеница еще лучше?

— На паровых полях примерно такая же, на других лучше, но в скором времени урожаи на прирезках сравняются с основными нашими полями: первый цикл севооборота завершается…

Павлов видит в бесхитростном взгляде голубых глаз Климова упрек ему — агроному Павлову, облеченному большой властью. Агроном Климов и на прирезках, то есть на запущенных землях, смог навести должный порядок, а агроном Павлов на своих «прирезках» не смог…

Они едут по дороге вдоль полезащитной лесной полосы, пока Климов не делает знака на остановку.

Вот и второй хлеб после чистого пара… Тоже буйная пшеница, крупный колос. Только опытный агроном заметит разницу и скажет, как только что сказал Климов: здесь урожай будет центнеров на пять ниже, чем на паровом.

— А сколько даст самое плохое поле?

— Самое плохое? — переспрашивает Климов и чуть прищуривает правый глаз, видно, припоминает, где у них самое плохое. — Самое плохое даст не менее пятнадцати. Это тоже на прирезках.

«Что же получается? — думает Павлов. — Агроном Павлов, как и агрономы Несгибаемый и Гребенкин, мечтает собрать тринадцать центнеров. А вот агроном Климов на самых плохих участках, попавших ему в руки всего шесть лет назад, снимает пятнадцать! Но ведь и Павлов, и Несгибаемый больше шести лет как получили в свои руки земли области. А если бы не два хозяйства прирезать агроному Климову, а весь район? Или два района! Повысился бы там урожай?» С чего бы начал там Климов?

— С чего начал? — повторил вопрос Климов. — Я вам уже рассказывал, Андрей Михайлович, и на совещаниях говорил… Начали с наведения порядка на земле — с нарезки правильных севооборотов, увеличили паровой клин.

Павлов замечает, что весной некоторые агрономы поля, отведенные под чистые пары, засеяли, потому что весна обнадеживала. И не ошиблись: соберут приличный урожай. Климов отрицательно покрутил головой.

— Нынче-то соберут… А как в последующем будет? — Опять голубые глаза Климова ждут ответа. — На это идут те, кто не собирается долго работать на своих полях: в благоприятный год засевают все, сколько-то возьмут зерна, а потом хоть трава не расти. Только потому, Андрей Михайлович, и нет у вас правильных севооборотов.

Это «у вас» резануло слух Павлова.

— Вы же, Андрей Михайлович, хорошо это и сами знаете… Так никогда порядка на земле не навести… Нынче весна была отличной — вот и решили паров не заводить, а если будущая весна окажется малообнадеживающей, а она такой, видно, и будет, опять умники начнут свое: год трудный, без хлеба можно остаться, давайте засевать максимум площадей. Так ведь, Андрей Михайлович?.. И опять на несколько лет отбрасываем освоение правильных севооборотов. Нельзя так хозяйничать на земле! У нас много опытов, анализов. Я прямо скажу, Андрей Михайлович: если бы мы не завели паровые поля в севообороте на прирезках, то собирали бы урожай, как и соседи…

— А они что ждут нынче? — спохватился Павлов.

— Это они сами пусть определят…

— Но вы бывали на соседних полях?

— Бывал, конечно… Я думаю, что их урожай в пределах четырнадцати центнеров. Хорошо, конечно, но только потому, что год отличный, такие бывают раз в тридцать лет. Пожалуйста, не забудьте поинтересоваться, сколько они в следующем году соберут! Паров-то не оставили под будущий урожай…

— А у вас пары есть?

— Точно по севообороту. И случись засуха, на парах не менее двадцати центнеров возьмем.

— А ваши севообороты для всего района подошли бы или в каждом хозяйстве свой подход нужен?

— Наши севообороты оправдали себя, Андрей Михайлович. Конечно, когда будет много минеральных удобрений, тогда кое-что изменится. Очень нужно, Андрей Михайлович, как-то утихомирить инициаторов так называемых, которые ради того, чтобы план перевыполнить, инициативу проявить, спешат нарушить севообороты. За это надо наказывать строже, чем за разбой! — неожиданно резко заключил Климов.

Павлову вспомнилось сказанное Климовым на току: «Зачем оригинальничать в ясном деле?» Оказано было о механизированном комбинате, но ведь так можно сказать и о севооборотах. Ученые и сейчас еще спорят: какие севообороты лучше в Сибири? Зачем выдумывать, если у Климова они прошли уже проверку два десятилетия? У Соколова севообороты несколько иные, приспособленные к степной зоне, но и они оправдали себя.

Павлов пошагал под сенью тополей по полевой дорожке. Климов молча шел за ним. Павлову хотелось получше разобраться в том, что услышал от Климова. Весной один ответственный товарищ из министерства сельского хозяйства посоветовал, учитывая благоприятную весну, побольше земли засеять. Павлову это предложение показалось дельным. А вот Климов доказал, что, погнавшись за урожаем в этом благоприятном году, подорвали урожайность полей на несколько лет.

Павлов попросил Климова показать поля соседних колхозов, граничащих с прирезками.

Очень уж заметна разница в пользу климовских полей. И что особенно бросается в глаза: у Климова на полях сорняков почти нет, а у соседей и в хороших хлебах буйно разрослись сорняки. А это ведь подрыв урожая.

— В колхозе агрономы почти каждый год меняются, — заметил Климов. А когда подошли к машине, продолжил: — Вы обратите внимание, Андрей Михайлович, — у кого и в этом году остались чистые пары? Прежде всего там, где агрономы более опытные. — Он начал перечислять их, и Павлов лишний раз отметил, что Климов живо интересуется делами своих собратьев. Павлов согласен: мало объявить о правах агрономов, нужны меры, которые помогли бы с толком для урожая пользоваться этими правами.

Когда приехали на центральную усадьбу, Климов пригласил Павлова и Петровича на обед. Павлов охотно согласился. Он года три не был на квартире Климова, а ведь тут — тоже один из барометров Павлова… Тогда Климовы только что переселились в новую квартиру из трех комнат. Павлову понравилась планировка квартиры, и по его предложению в области развернулось строительство таких домов для специалистов.