Элигий Ставский - Домой ▪ Все только начинается ▪ Дорога вся белая

На углу продавали фиалки. Я подошел и купил букетик. Он был очень маленький. Я не знал, как его держать.

На вокзале мне не могли разменять рубль. Я разменял его в газетном киоске и пошел к станции метро, чтобы позвонить оттуда. Аппарат щелкнул, и донесся голос Иры. Я слушал и молчал. Несколько раз она повторила: «Алло... Алло...» - а потом сказала раздраженно:

- Нажмите кнопку.

Я бы так и молчал, но я боялся, что она повесит трубку. Она, наверное, только что пришла из техникума. И рядом за круглым столом сидит тетка. Я прикрыл трубку ладонью и сказал басом:

- Это вы?

Она не узнала меня и немного помолчала.

- Кто это говорит?

- Стыдно не узнавать своих друзей.

- Я спрашиваю серьезно. И у меня совсем нет времени, чтобы заниматься болтовней. Я тороплюсь.

- Как вас зовут?

- Меня зовут Ира. Что дальше?

Я слышал ее дыхание и каждую нотку се голоса. Очень ясно видел ее лицо, фигуру и даже жесты. И я чувствовал, что через секунду она повесит трубку. Вот сейчас выпрямится, опустит руку - и раздадутся короткие гудки. Я сказал:

- Вам привет, Ира.

- От кого?

Я снял ладонь и сказал своим обычным голосом:

- Привет, и все.

- Саша, ты?

Подошла женщина и начала стучать по стеклу.

- Ты и в самом деле приехал? — спросила Ира.

Женщина стучала все громче. Потом она открыла дверь. Я потянул дверь к себе.

- Давай встретимся, — сказал я. — Не могу больше говорить. Здесь очередь.

- Приходи вечером к нам. У Оли сегодня день рождения. Алло!

Я не знал, что сказать. Мне совсем не хотелось сидеть весь вечер с теткой. Я приехал не для этого.

- Мне, наверное, неудобно, — сказал я. — Давай встретимся сейчас.

- Что ты говоришь? Как тебе не стыдно?

- Здесь очередь, — сказал я. — Почему ты не можешь сейчас?

- Ну ладно. Давай сейчас.

В конце концов мы договорились, что встретимся через два часа у Казанского. Женщина за стеклом смотрела на меня бешеными глазами. Я повесил трубку, вышел из кабины, снял кепку и раскланялся с ней. Гражданин в шляпе посмотрел на меня, приглядываясь.

Я вышел на площадь и подумал, что ничего, если и день рождения. Ну что в этом страшного? Мы посидим немного, потом уйдем. И самое главное не это. Главное, что я приехал, и теперь мы с Ирой будем вместе.

Я вспомнил про свой костюм. Сел в троллейбус и поехал в ателье. Троллейбус был пустой, а мне хотелось, чтобы он был полный и кто-нибудь кричал: «Товарищ.!!! Продвигайтесь вперед! Имейте же сознание». Но в троллейбусе было тихо и спокойно. Я устроился у окошка и разглядывал прохожих. Шли девушки, нарядные и веселые. Шли женщины с кошелками. Шли мужчины, солидные и мрачные, приветливые и улыбающиеся. И мне казалось, что все лица до одного мне знакомы, со всеми я где-то встречался. Мы пересекали улицы одну за другой. По всем этим улицам я ходил и знал каждый дом, каждую вывеску и каждый магазин. Ехать было хорошо, и смотреть в окно было приятно. Наша деревня и наша яма остались где-то далеко, затерянные среди полей, у каких-то красивых и холодных озер. У моста троллейбус постоял. Потом мягко въехал на мост. Открылась вся набережная, узкая и застроенная дворцами, пляж, Петропавловская крепость. Я был в городе. И я мог походить вокруг крепости, или прогуляться по набережной, или постоять у Кировского моста рядом с рыболовами, или пересесть на трамвай и поехать в другую сторону, или сойти на любой остановке и просто стоять, засунув руки в карманы и надвинув кепку на самые глаза.

Перед тем как идти в ателье, я решил купить галстук. Хороший галстук - это тоже важно. Девушка вынимала коробки с галстуками и прятала их. Мне понравилось, что все девушки в одинаковых синих халатах. Раньше я не замечал, в каких они халатах.

- Какой же вам все-таки нужно? — спросила она. — Дорогой или дешевый?

- Дорогой.

- Посмотрите вот этот. Галстук замечательный!

- А еще?

Вмешалась женщина, которая стояла рядом. Потом еще двое мужчин. Вместе мы выбрали бордовый с поперечными полосками. Мне галстук не очень нравился, но они доказали, что это то, что нужно.

Еще в троллейбусе я начал уверять себя, что мой костюм готов. Не могло случиться, чтобы он не был готов. Появиться в таком виде на дне рождения и рядом с Ирой было просто невозможно. Я сказал себе: «Он готов» - и старался об этом не думать. До ателье я шел медленно, как можно медленнее. Подошел и немного еще постоял у витрин, оценивая костюмы на манекенах. На одном был костюм из такого же материала, как мой. Темно-синий, с тонкой белой полоской. Все было ничего, кроме платочка в кармане. На другом был светло-коричневый спортивный костюм. Все карманы большие. Дальше была еще одна витрина, но мне было некогда.

Я плотно закрыл за собой первую дверь, аккуратно прикрыл вторую и, когда вышел мастер, посмотрел на него так, что он не мог сказать: «Нет». Мастер улыбнулся и сказал: «Да».

Шторы на кабинах были очень красивые: светло-зеленые, бархатные. Я стоял и сразу в трех зеркалах видел, что один рукав морщит. Мастер дергал рукав, нажимал на плечо, но он все равно морщил.

- А я не скрываю, — сказал мастер. — Это же с одной примерки... Но раз пообещал - сделал. А сколько у нас работы? Все хотят к маю...

- Но все же... Вот здесь ничего, а здесь гармошка...

- Нет, это не гармошка.

- Аккордеон?

- У вас веселое настроение. Я понимаю: весна. Выступает левая лопатка. Вот у меня не выступает, а у вас выступает. На мне будет лежать хорошо.

- Теперь я знаю, кому мне отдать свой пиджак. Я все время думал: кому мне его отдать?

- Зайдите через пару дней.

- Мне нужно сегодня или никогда.

Я уже знал, что делать. Я вынул бумажник, и он унес пиджак. Он ушел, а я остался ждать.

Было много людей. Одни ходили из угла в угол, другие перелистывали журналы, и все были раздражены и недовольны. У всех лица были мрачные. Повезло, наверное, только мне одному.

Через полчаса все было готово. Старые брюки и куртку я запихал в чемодан. Сапоги завернул в бумагу и перевязал шпагатом. Встал перед зеркалом и посмотрел на себя внимательно. Галстук был завязан как полагается. Рубашка почти не помялась. Мне нравился человек в зеркале. Он выглядел хорошо. И он был похож на меня. Но в то же время и не похож. Было видно, что он никогда не ходил по колено в грязи и не таскал камни, и его никто не ругал на бюро и никто им не командовал.

- Все девушки в Ленинграде сойдут с ума, — сказал мастер. — По переписи на каждого мужчину падает полторы женщины.

Я надел свой плащ.

- Вас тоже переписывали?

- Конечно. А что?

- Нет, просто так. До свидания.

- Вы на меня не обижаетесь?

- Нет. Подвиньтесь, пожалуйста, — здесь на стуле мои цветы.

Времени оставалось совсем немного. Пришлось брать такси. Но я все равно опоздал. Ира уже стояла возле памятника. Она была в сером плаще и голубом берете и казалась издали совсем маленькой. Я увидел ее и понял, что мог бы проехать не двести, не триста, а много тысяч километров, только бы взглянуть на нее и постоять рядом. Ира заметила меня и быстро пошла навстречу. Мы обнялись прямо на виду у всех. Она поцеловала меня в губы.