Доди Смит - Я захватываю замок

Вечером, когда я писала в гостиной дневник, ко мне подошел отец. Даже не слышала, как он приехал, так меня поглотила работа!

— Привет! Уладил свои дела? — вежливо поинтересовалась я.

— Дела? Какие дела? Я ходил в Британский музей.

Отец заглянул в дневник, глаза его округлились от удивления. Я быстро дернула тетрадь к себе.

— Господи, да не собираюсь я выведывать твои секреты, — сказал он. — Хотел только посмотреть стенографические записи. Ну, хорошо, напиши тогда что-нибудь для меня специально… Например, «Боже, храни короля».

Впрочем, почему бы не показать дневник? Я выбрала страницу, где не описывалось ничего личного: вдруг отец догадливее Саймона?

Внимательно вглядываясь в закорючки, он поднес свечу ближе и попросил меня показать слова-символы.

— Тут их нет, — ответила я. — В основном сокращения.

— Не годится! Никуда не годится! — раздраженно воскликнул он, отшвыривая тетрадь, и зашагал в караульню.

Я заглянула в кухню. Топаз делала для отца бутерброды с ветчиной; как выяснилось, он ни словом не обмолвился ей о том, чем занимался в Лондоне.

— Ну, с миссис Коттон он точно не виделся, — успокоила я ее. — Он ходил в Британский музей.

— Можно подумать, это что-нибудь доказывает, — мрачно проронила Топаз. — Люди за тем и ходят в музеи — на тайные свидания. Я сама с ним встречалась в зале с мумиями.

Мачеха понесла бутерброды в караульню — так попросил отец.

Вернулась еще более расстроенная.

— Кассандра, по-моему, он сходит с ума! Представляешь, прикрепил к столу миллиметровку и велел мне взять у Томаса циркуль. Я сказала, что мальчик спит, а он в ответ: «Тогда приведи мне козла. Ладно… Иди спать». Господи, неужели ему и вправду нужен козел?

— Нет, конечно! — засмеялась я. — Просто дурацкие ассоциации. Ну, знаешь, вроде «Козел и Циркуль». Так иногда называют деревенские гостиницы. Отец и раньше так шутил. По-моему, очень глупо.

На лице Топаз отразилось легкое разочарование. Она, очевидно, уже вообразила, как из ночного сумрака втаскивает в дом козла.

Спустя несколько минут в кухню влетел взбешенный отец и потребовал циркуль. Немедленно! Даже если придется разбудить Томаса. Осторожно прокравшись в спальню брата, я бесшумно вынула циркуль из сумки; будить никого не понадобилось. Отец вернулся в караульню.

Спать он пришел ровно в три, разбудив при том Элоизу. Собака подняла до небес приветственный лай, а следом зазвонили часы на церкви.

Вы только представьте: играться до трех ночи с клеточками и циркулем! Убила бы!

Ух, так и тянет выложить новости в первом же абзаце! Молчу-молчу. Нужно учиться завязывать интригу.

После обеда в деревне Коттоны не давали о себе знать около двух недель; да мы, собственно, их и не ждали — они ведь в Лондоне.

Пока рассказывала о первом мая, я словно заново прожила тот день. До сих пор сердце поет!

Описание заняло много времени: у Топаз вдруг пробудилась страсть к уборке. От рассвета до заката она мыла, штопала, чистила и постоянно меня отвлекала. Писать приходилось в основном ночью, даже не хватало времени вызвать сестру на разговор по душам. Хотя она и не стремилась откровенничать — наоборот, часами прогуливалась вокруг замка в одиночестве. Острая потребность в уединении на нее обычно накатывает в те дни, когда в доме уборка.

Главу о первомайском обеде я закончила в субботу, почти через две недели. Пора бы приключиться чему-то новенькому! Метнув взгляд на кровать с балдахином, я осведомилась у Роуз, в какой именно день собираются приехать Коттоны.

— А они уже здесь, — равнодушно обронила она. — Утром в Годсенде слышала.

И ничего мне не сказала!

— Только на скорую встречу не надейся, — добавила сестра. — Нейл, сколько сможет, будет держать Саймона при себе. От меня подальше.

— Чепуха! — отозвалась я, хотя и сама уже пришла к выводу, что младшему брату Роуз не нравится.

Мои попытки разговорить сестру ни к чему не привели. А я-то приготовилась немножко помечтать в свое удовольствие! Впрочем, с Роуз все понятно: в значительных, важных делах мечтать рискованно.

На следующий день, в воскресенье, я позабыла о Коттонах напрочь: Стивен уехал в Лондон! Это мне утром сообщила мачеха, едва я спустилась. Никого заранее он не предупреждал — Топаз пришла в кухню готовить завтрак и застала Стивена уже на пороге.

— Стоит невозмутимый, собранный. Я говорю: «Вдруг заблудишься?» А он: «Такси возьму». Правда, он уверен, что все обойдется. Вроде мисс Марси ему подробно объяснила, «на какие автобусы садиться».

Как же я разозлилась! Мисс Марси он расспрашивает, а от нас у него секреты!

— Ненавижу эту Фокс-Коттон! — бросила я.

— Я предупредила его, чтобы не терял бдительности, — усмехнулась Топаз. — Может, у нее на самом деле чисто профессиональный интерес? Хотя сильно в этом сомневаюсь…

— Ты… ты имеешь в виду, она заманит его в постель? — ахнула я. Мне вдруг впервые стало ясно, почему так не хотелось пускать его в Лондон.

— Рано или поздно это все равно случится. Лучше бы, конечно, с милой деревенской девушкой. Кассандра, что толку ужасаться? Не будь собакой на сене.

Я ответила, что и слова бы не сказала, если б Стивеном заинтересовалась достойная девушка.

Мачеха с любопытством на меня посмотрела.

— Неужели он тебе совсем не нравится? В твоем возрасте я бы моментально в него влюбилась. Такой красавец! Никто не устоит. И дело не только во внешности…

— Да, у него прекрасный характер, знаю, — кивнула я.

— Нет, я о другом, — засмеялась Топаз. — Ладно, закроем тему. Я обещала отцу, что не стану забивать тебе голову Стивеном.

Я отлично поняла, что она имеет в виду. Но если Стивен так физически притягателен, почему на меня это не действует? Или действует?

После завтрака я отправилась в церковь. Заметив меня с кафедры, викарий явно удивился и после службы подошел поговорить — я как раз будила Элоизу, задремавшую на старой могильной плите.

— Какой чудесный сюрприз! Личное дело к Господу? — осведомился он.

Разумеется, никакого дела к Господу у меня не было, хотя я, пользуясь случаем, и помолилась за Роуз. Мне не верится в особую действенность молитвы в церкви, но не стоять же на жесткой молитвенной подушечке впустую.

— Да нет, просто зашла, — промямлила я.

— Идем, пропустим по стаканчику хереса, — весело предложил он, — заодно увидишь, как отлично смотрится на моем диване «шкурка колли» — меховая полость.

Я ответила, что мне нужно побеседовать с мисс Марси, и поспешила за учительницей (ради нее-то я и явилась в церковь).

Заходить издалека не пришлось: мисс Марси, сама любезность, сразу заговорила о волнующей меня теме.