Алексей Здоровинин - Жизнь и судьба сыщика Грунина

Вот ведь какие интересные вещи случаются с незадачливыми молодицами. Мужа Ведерниковой нашли, но по уголовному закону отправили его в места не столь отдаленные. Вот так и закончилась шторная история в Горбатовском санатории.

Этот живой анекдотический случай не придуман. Об этой истории рассказывал своим подчиненным сам хозяин Сеймовской милиции Борисов. Все сотрудники смеялись впокатушку. Но смех был сквозь слезы. Так как в этом потешном случае просматривалась абсолютная некомпетентность и юридическая безграмотность участкового уполномоченного Собина Николая Петровича. Он в уголовное дело заложил «мину» замедленного действия. Но обо всем по порядку… Шеф милиции собрал для проверки десятка два уголовных дел. Несколько дней дела пролежали в сейфе. Вскоре начальника милиции ждал самый настоящий сюрприз. В его кабинете появился какой-то специфический запах. «Что за чертовщина, — думал про себя Борисов, — откуда прет зловонием? Не крыса ли где подохла?» Не успел начальник открыть сейф, а его, как паром, обдало какой-то тухлятиной. Все полки перерыл шеф сверху донизу. Но откуда-то зловонный дурной запах обдавал начальника, как скипидаром.

Секрет открылся только тогда, когда Борисов начал проверять уголовные дела. В одном из уголовных дел начальник обнаружил куриные лапки. Эти лапки в теплом месте окончательно испортились (разложились) и издавали неприятный запах. Подобная находка возмутила шефа. Своего подчиненного начальник срочно пригласил на ковер и дал ему трепку. Но, как выяснилось, в случившемся участковый Собин не имел никакого злого умысла. Куриные лапки легли в сейф начальника как вещественные доказательства.

Вот уж, действительно, не хватало только быка привести в кабинет начальника и приобщить его в качестве вещдока! За такое самодеятельное творчество по сбору доказательств со специфическим запахом участковый получил взбучку. Он вышел от Борисова как из парной бани. Но эта куриная история не прошла бесследно для участкового Собина. Сослуживцы ему присвоили новую фамилию, точнее сказать, дали прозвище — «Курицын». А вот новый обэхээсник превзошел своего коллегу Собина и отмочил номер еще чище… Начальник милиции однажды шел по коридору и заметил незнакомого человека, несшего под мышкой уголовное дело. Это насторожило опытного оперативника, он сразу понял: тут что-то неладное. И в упор спросил прохожего:

— Что это у вас, гражданин, под мышкой?

— Как что? Разве не видишь, начальник? Я взял у Недопекина уголовное дело, чтобы подробно изучить у себя на дому.

Парадокс, да и только… Старшего лейтенанта Грунина освободили за непрофессионализм, хотя он никогда не допускал таких ошибок. А тут материалы предварительного следствия отдали в рученьки подозреваемому, чтобы он ознакомился не в служебном кабинете, а у себя на дому. А кто мог дать гарантию, что материалы уголовного дела обвиняемый возвратит обратно? Скорее всего он бы их уничтожил. Но, к счастью, такого не случилось. Помог счастливый случай. Сам начальник встретился с обвиняемым и предотвратил возможную большую служебную неприятность.

Время требует перевернуть еще одну страницу из рабочей биографии сыщика Грунина. Небезынтересно знать, как сложилась его судьба и служебная карьера на новой оперативной работе. Немножечко забежим вперед и ответим кратко: драматично. Будучи уже в новом качестве, сыщик Грунин полностью раскрыл свои незаурядные способности в уголовном розыске. В те времена служба осуществлялась по зональному принципу: то есть за каждым оперативником закреплялась часть территории района. На обслуживаемой опером Груниным территории была стопроцентная раскрываемость. Нет, не фиктивно завышенная, а реальная. Но никто из начальников не замечал огромного труда оперативника. Нет, начальники были не слепые, но сыщик Грунин у них был как бельмо на глазу. Ему откровенно мстили. «Черный полковник» готовил фронтальный удар. Старший лейтенант Грунин у него сидел на мушке. Но вот беда, подходящей причины для сведения счетов с Груниным у начальника не было.

И все-таки прицельная «артподготовка» началась. Сыщик Грунин не сберег себя, он попал, как рыбка, на крючок. Чтобы реализовать намеченный план и поступить в ВУЗ, Грунин запросил характеристику у своего начальства. Такова была установка во всех высших учебных заведениях. Предыстория этого сюжета такова. Начальник Сеймовской милиции в вежливой форме в выдаче столь необходимого документа нашему сыщику отказал. А чтобы снять с себя ответственность за соучастие в заговоре против опера Грунина, сослался на высокое начальство. Рапорт, мол, ваш подан по инстанции, а там знают, каким личностям выдавать характеристики. Было очевидно одно — в этой грязной истории кто-то должен был поставить точку над «i».

«Резина» с выдачей характеристики тянулась долго. Сыщик Грунин по праву поставил вопрос. Его просто вынудили написать такой документ… Это была ответная принципиальная реакция подчиненного на подлое бесцеремонное действо двух высоких начальников. «Черный полковник» наложил вето на выдачу служебной характеристики оперу Грунину. Эта резолюция была наложена вопреки всем установленным правилам. Она по сей день не выдерживает никакой критики. Нет смысла еще раз повторяться — опер Грунин не стал жаловаться высшему начальству. «Плетью обуха все равно не перешибешь — глаголет народное изречение. Да, пусть простит Господь Бог за грубые слова, но для крепости скажем опять-таки мудрой народной поговоркой: «Собака собаку никогда не заест».

Сыщик Грунин пошел по иному пути. Он сделал очень разумный и тактически верный ход. На стол начальника лег официальный рапорт о переводе — долгому терпению Грунина пришел конец. Длительная травля честного офицера закончилась. На все издевательства, что чинили начальники снизу и сверху, была поставлена точка.

Разумеется, такого рапорта давно ждали начальники. Рапорт о переводе сыщику Грунину незамедлительно подписали. Также незамедлительно рапорт пошел вверх к высшему начальству в УВД области. Вскоре поступил вызов Грунина на собеседование, где по существу и был окончательно решен вопрос о переводе «неугодника».

Подполковник Стародубов начал разговор с оскорбительных слов. Он не выяснял обстоятельств, а сразу в лоб оскорбил и унизил офицера Грунина, назвав его бездельником. Но старший лейтенант оказался парнем не из робкого десятка, он был тогда храбрый мужчина и, как говорится, «тертый калач». К тому времени он с избытком понюхал милицейского пороха. А потому, без дрожания в коленках, сразился с Стародубовым не на жизнь, а насмерть.