Бен Шервуд - Человек, который съел «Боинг-747»

— Почему же вы мне не сказали, что ваша Салли такая красавица? — церемонно поклонившись, спросил Джей-Джей.

— Да, навести на себя марафет она умеет, — рассмеявшись, ответил Райти. — Зато потом от этой красоты не отвяжешься. Вот я и влип: затащить ее на сеновал оказалось проще, чем вбить ей в голову, что она меня достала и что я больше не хочу с нею встречаться.

При этих словах Салли весьма ощутимо шлепнула Райти пониже спины и почти бесстрастно прокомментировала его слова:

— Вообще-то, мы сорок лет как женаты.

— Вот-вот, — подхватил Райти, — это как горячий душ: сначала обжигает, а потом, когда ты уже почти сварился, вроде бы ничего, привыкаешь.

— Ах ты старый пень, все-то тебе шуточки шутить, — воскликнула Салли и ткнула мужа локтем в бок. — Горячий душ ему, видите ли, вспомнился. Да ты хоть знаешь, где у нас дома душ расположен? Ты сколько лет назад последний раз мылся?

В этот момент оркестр вновь заиграл что-то из старых бродвейских мюзиклов, и пожилая пара, закружившись в танце, скрылась из виду.

Сорок лет в браке. «А что, неплохо», — подумал Джей-Джей. Он огляделся: по другую сторону танцевальной площадки в окружении поклонников стоял Уолли. Старый клоун Отто рассказывал собравшимся какую-то историю, от которой вся компания покатывалась со смеху. Виллы нигде не было видно. Среди танцующих мелькала лишь Роза в своем эффектном ярко-красном платье.

Неужели Вилла уже сбежала из клуба со своим стриптизером? «Тогда какого черта я вообще сюда приперся?» — вертелось в голове у Джона. В этих «Лосях» он чувствовал себя изящным благородным оленем, случайно оказавшимся в стаде сохатых. «В конце концов, с меня хватит, — подумал он. — Обязанность посещать местные светские мероприятия, можно сказать, выполнена, а значит, и делать мне здесь больше нечего».

Он заказал себе очередной «асфальт» — уже третий по счету, быстро осушил бокал и стал пробираться к выходу, ориентируясь по зеленому огоньку, указывавшему путь на улицу. Не без труда протолкавшись через толпу гостей, стоявших по периметру танцплощадки, он почти уже добрался до цели, как вдруг до его слуха донесся знакомый голос:

— Уже уходишь?

Джей-Джей ушам своим не поверил: по крайней мере, справа и слева от себя он видел лишь стоявших парами малознакомых людей — местных фермеров, пришедших на танцы со своими женами. Пришлось оглянуться. Оставалось порадоваться за свой организм: даже в состоянии изрядного, по его меркам, подпития он не выдавал желаемое за действительное и не страдал от слуховых галлюцинаций — перед ним действительно стояла Вилла.

— Ну, в общем-то, мне пора, — сбивчиво произнес он. — Дел завтра много… да и устал я что-то. Хотелось бы выспаться.

— Ну-ну, понимаю… Но что-то мне подсказывает, что никуда ты не уйдешь, пока не пригласишь меня на танец.

Ее руки лежали на его плечах, он сам едва не утыкался носом в ее роскошные волосы. Оркестр играл «Когда ты рядом со мной» — песню, которую исполняли многие хорошие певцы, включая самого Фрэнка Синатру.

Вилла танцевала лучше, чем он: это стало понятно сразу, — настолько лучше, что ей даже удавалось немного подкорректировать замысловатую траекторию движения ног своего кавалера и сгладить его неуклюжесть. «Черт, если бы еще голова так не кружилась… — подумал Джон. — Интересно, сколько бренди этот мальчишка-бармен влил в коктейль?»

— Извини, что вчера я сразу уехала, — сказала Вилла. — Ну, я имею в виду, оттуда, от водонапорной башни. Ты молодец, огромное тебе спасибо. Ты ведь, можно сказать, моему брату жизнь спас.

— А, ты об этом… Ну да. Хороший парнишка.

Вилла чуть сжала ему руку и повторила:

— Спасибо тебе.

— Да не за что, — отмахнулся Джей-Джей.

Оркестр тем временем продолжал играть…

— Ты как? — озабоченно спросила Вилла, заглянув своему кавалеру в глаза.

— Сам не знаю, — был вынужден признаться Джей-Джей.

Мысленно он пытался подыскать сколько-нибудь убедительное и вместе с тем не позорное объяснение своему состоянию. Вдруг его осенило.

— Никак не могу вспомнить, в какой категории был установлен мировой рекорд, когда в одну шеренгу в ходе танца выстроились пять тысяч девятьсот шестьдесят шесть человек. Что это был за танец — кантри или гавайская хула…

Вилла рассмеялась и сказала:

— Ну и ну. Дожили. Регистратор рекордов не помнит того, что у него от зубов должно отскакивать.

Джей-Джей не то усмехнулся, не то фыркнул — в любом случае получилось это несколько громче, чем нужно. От этого он так засмущался, что в следующую секунду наступил партнерше на ногу. Вилла, казалось, ничего не замечала. Склонив голову на плечо Джону, она тихонько подпевала музыкантам, исполнявшим бессмертный хит…

— Спасибо, — сказала Вилла, когда песня закончилась.

Зрители стали аплодировать музыкантам, и от поднявшегося шума у Джей-Джея еще сильнее закружилась голова. Он инстинктивно схватился за руку Виллы и виновато произнес:

— Мне бы это… прогуляться… Подышать свежим воздухом.

Рельсы сверкали в лунном свете. Железнодорожная ветка, начинавшаяся от ворот элеватора, уходила к горизонту. Две огромные башни зернохранилища нависали над городом. Свернув за угол и обогнув квартал, в котором находился клуб, они оказались в полной тишине.

Вилла придерживала Джей-Джея за руку, и эта дополнительная точка опоры была для него отнюдь не лишней. Кроме того, ему нравилось прикосновение пальцев и ладоней Виллы, а ей… ей нравился Джей-Джей, особенно такой, как сейчас, — чуть беспомощный, окончательно сбросивший с себя налет столичного лоска. Рядом с ним ей было так хорошо и так легко… И все же — расслабляться было нельзя. «Будь начеку, — раз за разом приказывала она себе. — Сердце — оно такое… не побережешь сама — другие тоже не позаботятся. А ему, бедненькому, и так уже досталось».

Вилла остановилась, сняла туфли и пошла дальше босиком.

— Ну вот, — сказала она, — так-то лучше.

— Слушай, — набравшись вдруг смелости, обратился к ней Джон. — Ты там с одним парнем танцевала… это — твой?

Вилла покатилась со смеху:

— Ты это про Барни? Вот насмешил-то. Да я еще девчонкой за ним присматривала. Меня его родители как няньку приглашали, когда им Барни не с кем оставить было. А теперь он у меня в газете работает. На нем и набор, и типографская машина. А парня… — Она сделала паузу и решительно добавила: — Парня у меня нет.