Евгения Мальчуженко - Куклоиды

— То есть вы хотите сказать, что леталки отвалились потому, что покрасили гвардейцев?

— Да-да-да.

— Трудно с дебилками. И что же, вы все равно хотите постричься-покраситься?

— Хотим.

— А не страшно?

— Нет, у нас же нет леталок.

— Пшли вон. Следующий.

— Я уже здесь. — Это был гном. Он привстал на цыпочки, пытаясь дотянуться до королевского уха, и быстро зашептал: — Хочу поделиться с Вашим Королевским Величеством.

Пинок опасливо отодвинулся от добровольца. Он берег нос, самую уязвимую часть королевского тела, а гном-коротышка в своем стремлении к высочайшему уху все пытался за этот самый нос ухватиться. Чтобы прекратить безобразие, Пинок сказал:

— Говорить громко, всем интересно послушать, и у меня нет тайн от моих подданных. — «Ах, какой я демократ, таких еще поискать!» — Так чем ты хочешь поделиться, пробками, что ли?

— Откуда же у меня пробки? — Гном попятился.

— Стоять на месте. Пошутил. Радоваться должен.

Гном сразу взбодрился. Много ли куклоиду надо! Сам король с ним пошутил! Редкое счастье.

— Можешь начинать, — поторопил его Пинок. — Чего ты такого знаешь?

— Я все знаю, все-все. Я знаю, кто во всем виноват. Это, конечно, клоун. Он такой гад…

— Если гад, отправится на Свалку. Но это не твоего ума дело. Клоун, значит… А сам-то где был?

— Ваше Кукство, сначала я был у Зеленого Дома. Имел разговор с подозреваемым.

— А потом?

— Потом я имел разговор с подозреваемым у игрового зала. В ходе разговора был оскорблен подозреваемым много раз подряд.

— Нас, то есть население Кукборга, ваши дрязги не интересуют. Докладывай по делу. Если можешь. Ведь вас обоих около Зеленого Дома не было, когда… — он чуть не сказал «леталки отваливались», но преодолел себя, — когда неожиданно занемогли мои славные гвардейцы.

— Как вы прозорливы, Ваше Кукство! Меня, конечно, в этот момент на месте происшествия не было. И гада, то есть клоуна, тоже. Это и подозрительно. Он это, Ваше Кукство, точно он. Больше некому. Нутром чую.

— Что ж ты, поганец, на нашего единственного артиста клевещешь!

— Да чтобы я клеветал!!! Никогда. А вот он обзывал меня ябедой. Есть многочисленные свидетели.

— А кто ж ты после всего? Ябеда и есть. Наговариваешь на своего брата куклоида. Помнишь, что все куклоиды — друзья навек?

— Помню. Но один такой гад может все испортить. Вы, Ваше Кукство, надавите на него как следует. Он живо сознается.

Идея Пинку понравилась: «Действительно, чего тут разговоры разговаривать, когда можно властью мне данной… надавить… может, и получится. Он ведь — клоун — мягкий, набивной. Я на него насяду и в лепешку раздавлю. Вот если бы он был фарфоровый или, к примеру, из твердых пластиков, он бы раскололся, а так… Эх, мечты-мечты. Но надо работать с тем материалом, который есть. А начать можно с резиновой парочки. Они податливые и при виде моего носа так громко визжат!»

Мысли о разнообразии сырья, идущего на изготовление куклоидов, спокойно растекались по деревянной голове Пинка. Он думал о прочности материалов, о методиках сборки, о долговечности и прочности конечного продукта. О последнем — в связи с происходящим допросом. Вот что Пинка абсолютно не смущало, так это бессмысленность затеянного расследования. Ну не Томми же допрашивать! С ним и так все ясно. И он продолжил развлекаться.

— Спасибо, дружище гном, за ценную мысль. Будешь поощрен.

— А когда, когда?

— При случае. Всё. Исчезни.

— Ваше Кукство, а что гаду будет?

— Что будет, то будет. Я сказал, проваливай! Резинки, ко мне!

Миня-Таня, как всегда подпрыгивая, приблизились.

— Что поделывали в момент трагических событий?

— Это когда?

— Мозгов никаких. Перед тем, как сюда прискакали.

— Мы учились плавать.

— Кто может подтвердить?

— Наш инструктор по плаванию.

— Это кто же у нас инс-трук-тор?

— Мариша, у нее такое Предназначение.

— Хорошо излагаете. Еще кто?

— Еще Громила.

— Ясно. И где все это происходило?

— На берегу Просто Лужи.

— То есть вы хотите сказать, что не нанесли умышленных повреждений моим гвардейцам, потому что были в другом месте?

— Да.

— А если бы вы находились около Зеленого Дома?

— Мы не смогли бы этого сделать.

— Почему?

— Мы из мягкой резины, а у гвардейцев есть опасные для нас детали.

— Ага-а-а! Вот вы и сознались!

— В чем?

— Во всем.

— Но мы же ничего не сказали…

— Тем более. Внимание, население Кукборга! Все слышали? Только что эти злодеи признались, что будь у них возможность, они бы лишили мою гвардию признаков летучести. При этом у них хватило наглости сделать это заявление при вас, мои дорогие подданные! Какой позор!

— По-зор, по-зор! — радостно подхватили куклоиды.

— Вот видите, мой народ думает так же, как я! — Пинок победно посмотрел на близнецов, а потом обратился к толпе: — Народ мой, что делать с этим фантом?

— Ще-ко-тать, ще-ко-тать!!! — дружно отозвались куклоиды.

Население города заранее веселилось — такого развлечения раньше в Кукборге не было. Больше всех, однако, наслаждались происходящим животные. Их, обыкновенных жителей Зоопарка, впервые за все время существования Кукборга пригласили на беседу с самим очередным Куком! ОН назвал их, ну не только их, все равно приятно, «народ мой»! ОН попросил у них, ну не только у них, совета! От этого животные так возбудились, что даже забыли на время о грозящей всем куклоидам Свалке. Более того, они решили, что если Кук обратится непосредственно к ним — спросит, например, чего они хотят, — они скажут, о, они сразу скажут ему…

Энтузиазм животных был замечен Куком: «Эк их развезло, громче всех квакают-мяукают! Надо будет что-нибудь для них сделать…»

Что можно сделать для животных, Кук еще не продумал, не до того было. Щекотка! Пора было начинать. Он ведь по этому делу (даже если бы не королевский пост) был главным.

Кук легонько тыркнул носом в Таню-Миню, те нервно взвизгнули, их визг на той же ноте подхвачен был духовым оркестром, потом бухнули ударные, задавая ритм процедуре. Кук от ритма не отставал, население дружно прыгало и кружилось. Получился бал под открытым небом. Настоящий бал!

К сожалению, через некоторое время близнецы охрипли от воплей, а Кук устал от непривычной физической нагрузки. Расследовать ему тоже больше ничего не хотелось. Он махнул рукой и велел расходиться.

Разошлись довольно быстро. Лайла потопталась у своего бывшего жилища. С Клавдой ругаться не хотелось, и она окликнула Беатрисс:

— Бетка, возьми меня с собой, а? Что-то я устала. И не знаю, где эта квартира дурацкая. Возьмешь? Только до завтра.

— Пошли, если хочешь. Поможешь дойти. Такие утомительные танцы сегодня были, а тут еще пробки. Боюсь юбку порвать… Томми куда-то делся.