Эрве Гибер - Призрачный снимок

Может быть, следовало похоронить его, но как похоронишь снимок? Он никогда не был бы совершенно умершим, к тому же он по-прежнему не старел, он сохранял молодой облик, он только лишь разрушался, но этот распад, на мой взгляд, проходил слишком медленно. Я подумал, бережно отделив снимок пинцетом, ввести с помощью маленькой груши пульверизатора, пипетки или инстиллятора под него кислоту или окись, более чистую, более действенную, нежели клей. Или же сжечь его, бросить в огонь, оставить в размягчающей жидкости. Но выражение его лица изменилось: его взгляд опустился чуть ниже, еле заметное химическое изменение привело к тому, что он принялся смотреть на меня, видеть меня, тогда как раньше он никогда меня не замечал. И я не мог вынести этого взгляда, становившегося, как и его рот, все более умоляющим. Подкрасить его значило бы сделать его смешным. Я думал порвать его, проткнуть шпильками и иголками, накинуться на него или скрутить. Я завесил снимок, но он продолжал мне являться, и покрывала было для меня недостаточно.

Я взял снимок на какое-то время в кровать под одеяло, я сдавил его и слышал, как он стонет. Он жил в моих снах. Потом через какое-то время я решил носить его прямо на себе, прижав к коже, к моему туловищу, закрепив его ленточками и резинками. Он стягивал меня, он был словно корсет под моей рубашкой. Я не мог больше его видеть, он обнимал меня, я представлял, что он цепляется ко мне, как уснувший ребенок, и прикосновение бумаги к моей коже уже не было холодным, бумага размягчалась, и я купал снимок в своем поту и грязи. Он был словно приросший ко мне мертвый младший брат, он был моим гетерадельфом.

Когда я, наконец, решил отделиться от него, когда я решил счесть эту привязанность смешной и нелепой, когда, наконец, я развязал ленточки и резинки, я увидел, что на размягченном картоне ничего нет, снимок был полностью белым, но он не испарился бесследно, он не растворился в моем поту. Перед зеркалом я проверил, пристал ли он к моей коже, словно татуировка или переводная картинка. Все химические пигменты бумаги нашли место в порах моей кожи. И тот же образ в точности отобразился наоборот. Этот переход избавил его от болезни…

— Я рассказал тебе эту историю и чувствую себя от нее свободным. Эта история составляет мою тайну, понимаешь?

— А что потом?

— Тебе я не хочу говорить: «Прошу тебя, не рассказывай ее никому».

— Да. Но теперь твоя тайна стала и моей тайной. Она часть меня, я поступлю с ней, как поступаю со всеми своими тайнами: я воспользуюсь ею, когда придет время. И она станет чьей-то чужой тайной.

— Ты прав. Нужно, чтобы тайны переходили из уст в уста…

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Биби Фрикотен — веселый и справедливый мальчик, герой комиксов (здесь и далее прим. переводчика).

The Rank Organisation английская компания, специализировавшаяся на развлечениях и уделявшая особое внимание киноиндустрии.

Эрве Гибер часто гостил у близкого друга, фотографа и культурного деятеля Ханса Георга Бергера в его доме на острове Эльба. Они познакомились в 1978 году и вместе выпустили несколько иллюстрированных книг. Бергер сделал множество фотопортретов Гибера.

Серии детских комиксов.

Персонажи французского кукольного ярмарочного театра.

По французской традиции в день Богоявления готовят праздничный пирог с сюрпризом — спрятанной в тесте фигуркой короля, приносящей нашедшему ее счастье.

Т. е. локонами, по форме как бы напоминающими маленькие фигурные булочки из воздушного теста.

Игрушка, которую Гибер не раз фотографировал.

Речь идет о знаменитом снимке Лейлы, жены фотографа Эдуарда Бубы.

Бернар Фокон (р. 1950) — известный фотограф, близкий друг Э. Гибера, прототип героя книги «Путешествие с двумя детьми».

Судя по всему, речь об Ивонн Баби, главе отдела культуры в газете «Монд». Поверив в юного Гибера, пришедшего в редакцию с жгучим желанием работать там кинокритиком, Баби поручила ему писать о событиях, связанных с фотографией. Впоследствии Ивонн Баби стала близким другом писателя.

Цит. по: И.В. Гете., собр. соч. в 10 тт., перевод А. Федорова, М., «Худ. лит-ра», 1978.

См. рассказ «Поездка в Брюссель» в книге Гибера «Одинокие приключения».

См. примечание на стр. 40. Бернар Фокон (р. 1950) — известный фотограф, близкий друг Э. Гибера, прототип героя книги «Путешествие с двумя детьми».

Ныне не существующая сеть французских супермаркетов.

В Париже пассажиры речных трамвайчиков могут на них сфотографироваться и после прогулки выкупить свои фотографии.

Знаменитая мужская труппа современного японского «антизападного» танца «Санкай Дзюку» была основана в Японии в 1975 году, дает спектакли по всему миру, в том числе и в Москве.

Навязчивую идею подобной съемки Гибер воплотил, сфотографировав так, как описано в тексте, свою двоюродную бабку Луизу.

Изабель Аджани.

Агат Гайар, владелица одной из первых парижских фотогалерей, открытой в 1975 году и существующей до сих пор. Гайар выставляла многих фотографов, о которых рассказывает Гибер, и была его близким другом.

Ролан Барт. Гибера и Барта связывали довольно напряженные и тесные отношения, закончившиеся разочарованием со стороны Гибера. Он нуждался в Барте как в наставнике, Барт же говорил: «На твой счет я совершенно спокоен, я верю в очарование твоих текстов» и не давал никаких советов, что не мешало ему делать Гиберу определенные предложения, а последнему, в свою очередь, отказывать Барту.

Гибер рассказывает о концерте Далиды, на который он отправился вместе с Джиной Лоллобриджидой.