Ивлин Во - Упадок и разрушение

"Нет, -- говорит, -- не писал".

"Ну хорошо, а палец-то ты ему, надеюсь, оттяпал, папаше в почтовый ящик подсунул?"

"Нет", -- отвечает.

"Ну, брат, -- говорю я ему, -- значит, так тебе и надо. Какой же ты после этого специалист?"

"Да ладно, -- говорит тут Джимми, -- трепаться все мы мастера. Ты сам десять лет не у дел. Поглядел бы я, что бы ты на моем месте сделал".

Тут-то я и призадумался. Я ведь уже говорил, что совсем одурел оттого, что день-деньской по пивной слоняюсь и бездельничаю. "Ты погоди, -- говорю я, -- лучше давай поспорим, что я проверну такое вот дельце, ты только скажи, с кем и когда". -- "А почему бы нет! -- отвечает Джимми и за газету берется. -- Значит, единственное чадо богатых родителей?" -- спрашивает. "Вот именно", -- отвечаю. В общем, искать долго не пришлось -- сразу же наткнулись на фото леди Периметр с единственным сыном лордом Тангенсом на скачках в Уорике. "Вот он, твой клиент", -- сказал мне Джимми. Потому-то я сюда и приехал...

-- Господи! -- ахнул Поль. -- Ума не приложу, для чего вы мне рассказали про все эти гнусности. Ничего себе история! Можете не сомневаться -- я обо всем сообщу в полицию.

-- Да вы не беспокойтесь, -- сказал Филбрик. -- Дело-то лопнуло! Джимми выиграл пари. А знаете почему? -- Потому что я встретил Дину.

-- Дину?

-- Мисс Диану. Я зову ее Диной, потому что есть такая песня. Увидел ее и пропал. И этот вечер нашей встречи в моей душе запечатлен. Это тоже из песни, -- пояснил Филбрик. -- Эта девушка способна вырвать вас из когтей дьявола.

-- Вы так сильно влюблены?

-- Да я готов за нее в огонь и в воду. Плохо ей тут, бедняжке. По-моему, отец ее обижает. Иногда мне даже кажется, что и за меня она выходит, лишь бы поскорее уехать отсюда.

-- Господи, боже мой! Так вы, значит, женитесь?

-- В прошлый четверг приняли такое решение. Гуляем-то мы уже порядочно. Барышням вредно сидеть взаперти. Когда я здесь появился, она была готова сойтись с первым встречным, до того ей обрыдло хозяйство, день-деньской на ногах... Только и радости у нее -- на всем экономить и слуг, чуть что, увольнять. Впрочем, они и сами бегут без оглядки, и месяца не проработав, -держат их тут впроголодь. Да, министерская голова у этой девушки, ей-богу. Всем хозяйкам хозяйка, такая-то и нужна мне в "Барашке". Однажды она услышала, как я по телефону даю указания своему директору в "Синематографе". Услышала и призадумалась. Решила, что я переодетый принц, так сказать. Она-то и завела разговор насчет женитьбы. У меня бы и духу не хватило сделать предложение. Пока я для нее только дворецкий. Мечталось мне -- найму автомобиль и подкачу как-нибудь с бриллиантовым кольцом и при бутоньерке, тогда и поговорим. Не понадобилось. Вот что значит любовь.

Филбрик умолк, по-видимому, растроганный собственным же монологом. Дверь павильона отворилась, и вошел мистер Прендергаст.

-- Ну как там соревнования? -- спросил Поль.

-- Так себе, -- ответил мистер Прендергаст. -- По правде говоря, они не состоялись.

-- Не состоялись?

-- Нет. Дело в том, что никто из участников первого забега назад не вернулся. Добежали до конца аллеи, скрылись за деревьями, и больше я их не видел. Наверное, решили пойти переодеться. Я на них не сержусь. Страшный холод. Хотя, приятного мало, когда все по твоей команде куда-то бегут, а назад не возвращаются. Словно солдаты на поле боя.

-- Нам и самим, кстати сказать, не мешало бы пойти переодеться.

-- Совершенно с вами согласен. Ну и денек! В учительской они обнаружили Граймса.

-- А я только что из веселого города Лландидно, -- доложил он. -- Для того ли я, спрашивается, в закрытой школе обучался, чтобы бегать по магазинам с Динги, а? Ну а что соревнования?

-- Так и не состоялись, -- признался Поль.

-- Не беда, -- утешил его Граймс. -- Положитесь на меня. Я в этом кое-что смыслю. Такие соревнования надо проводить у камина. Сейчас мы тихо и мирно напишем, кто и как выступил. Но лучше не мешкать. Наш начальник хочет, чтобы результаты сегодня отослали в типографию.

И, вооружившись листом бумаги и огрызком карандаша, Граймс набросал программу.

-- Прошу оценить, -- сказал он.

-- Клаттербак у тебя как преуспел! -- удивился Поль.

-- Одно слово -- талант, -- сказал Граймс. -- Ну, теперь звони в типографию и продиктуй им результаты, тогда они сегодня напечатают программки. Не знаю только, не включить ли нам еще и бег с препятствиями.

-- Нет, -- сказал мистер Прендергаст.

Глава 8

СПОРТИВНЫЙ ПРАЗДНИК

На следующий день дождя, к счастью, не было, и после утренних занятий все разоделись в пух и прах. Доктор Фейган облачился в светло-серую визитку и щегольские клетчатые брюки -- ни дать ни взять jeune premier1. Его походка сделалась пружинистой, а в манере держаться обнаружилась удивительная моложавость, чего Поль за ним раньше не замечал. Флосси нарядилась в фиолетовое шерстяное платье, которое ей связала прошлой осенью сестра. Казалось, кто-то разлил по промокательной бумаге химические чернила, у талии платье украшали цветы из розовой и изумрудно-зеленой шерсти. Шляпка на Флосси тоже была самодельной, результат самоотверженного труда долгими зимними вечерами. На отделку пошли остатки многочисленных старых шляп. Сама Динги украсилась маленькой металлической брошкой в форме бульдога. Граймс напялил негнущийся целлулоидовый воротничок.

-- Праздник, как-никак! -- подмигнул он Полю. -- Вот и решил надеть ошейник. Тьфу, черт, до чего же тугой. Ты обратил внимание на последнее творение моей ненаглядной? Одно слово, Париж! Слетаем-ка к миссис Роберте, пропустим по одной, пока праздничные толпы не заполонили окрестности?

-- Я бы с радостью, но нам с доктором нужно осмотреть спортплощадку.

-- Ясно, дружище. Тогда до скорого! Ба! Это что еще за радуга! На мистере Прендергасте был полинялый разноцветный блейзер, от которого немилосердно разило нафталином.

-- Сегодня, как мне кажется, доктор Фейган поощряет отступление от обычного распорядка, -- сказал мистер Прендергаст. -- Я играл в колледже в крикет, неважно играл, по причине близорукости, но все же завоевал право носить этот блейзер, который, -- не без вызова продолжал он, -- куда больше приличествует сегодняшнему событию, нежели целлулоидовый воротничок.

-- Пренди, дружище! -- воскликнул Граймс. -- Сменить одежду -- великое дело! Совсем другим человеком становишься -- лихим. Я это понял, когда впервые надел военную форму. Ну да ладно, счастливо оставаться! Мне некогда. Пошли со мной, Пренди, -- пропустим по маленькой!

-- А знаете что! -- сказал вдруг мистер Прендергаст. -- Я, пожалуй, не откажусь.

Поль удивленно проводил взглядом удаляющуюся по аллее парочку, потом ринулся на поиски доктора.

-- Откровенно говоря, -- вещал доктор Фейган, -- я и сам не могу понять, что со мной происходит. Казалось бы, нет в мире зрелища, которое внушало бы мне большее отвращение, нежели легкоатлетические соревнования -разве что только народные пляски. И, опять-таки, общество многих представительниц женского пола мне неприятно, но особенно в тягость мне миссис Бест-Четвинд и леди Периметр. В довершение ко всему, у меня только что состоялся крайне странный разговор с нашим дворецким, который распоряжался на обеде, облачившись в сюртук болотного цвета, брюки гольф, а в галстуке у него я заметил алмазную заколку. Я сделал ему замечание насчет его вида, а он в ответ понес какую-то совершенную чепуху то ли о цирке, то ли о плавательном бассейне, которым он якобы владеет. И все же, несмотря на все это, -- продолжал доктор Фейган, -- я охвачен приятным волнением. Сам не знаю почему. Подобные празднества нам не в диковинку. За четырнадцать лет, что я провел в Лланабе, у нас было шесть спортивных праздников и два концерта, и хоть бы один прошел удачно! То отравилась леди Банвей, то фоторепортеры отличились с этим снимком -- я вам рассказывал, -- то какие-то ровным счетом ничего собой не представляющие родители привезли собаку, которая покусала двух учеников и одного учителя. Если б вы слышали, как он сквернословил. Я понимал его состояние, но тем не менее пришлось с ним расстаться. На одном из концертов дети наотрез отказались петь "Боже, храни короля" -- потому что им не понравился пудинг, который был подан на обед. Словом, как ни старался я создать в школе атмосферу веселья и непринужденности, все шло прахом. И вот я снова радуюсь -- а чему, спрашивается? Не очередному ли фиаско? Но кто знает, Пеннифезер, а вдруг вы принесете нам удачу. Уже принесли -- посмотрите, какое солнце!