Пэлем Вудхауз - Цепь преступлений в Бландингском замке

-- Но Джулия в самом деле стреляла в гувернантку.

-- Если это и так, нет нужды исповедоваться в этом перед дворецким.

-- Как же звали эту гувернантку? Мне кажется, что ее имя начиналось с буквы...

-- Оставь в покое ее имя или с чего оно там начиналось. Скажи мне про Джейн. Я видела, как она выходила из библиотеки. Ты с ней поговорил?

-- О да. Я с ней поговорил.

-- Я надеюсь, ты проявил твердость?

-- Да-да, я был очень тверд. Я сказал: "Джейн..." Но послушай, Конни, черт возьми, не слишком ли сурово обращаемся мы с девочкой? Ведь мы не хотим, черт побери, разрушить счастье всей ее жизни?

-- Я знала, что она обведет тебя вокруг пальца. Но запомни, ты не уступишь ей ни дюйма.

-- Но этот парень, по-моему, очень подходящий. Один из Аберкромби и все такое прочее. Он хорошо проявил себя в крестовых походах.

-- Я не позволю, чтобы моя племянница выходила за человека без гроша в кармане.

-- Ты знаешь, она не хочет выходить за Роугейта. Никто ее не заставит. Она сказала, что не вышла бы замуж за Роугейта, если бы даже она была единственной девушкой в мире, а он -- единственным мужчиной.

-- Меня не интересует, что она сказала. И я больше не желаю дискутировать на эту тему. Сейчас я пришлю к тебе Джорджа, чтобы ты с ним серьезно поговорил и дал хороший нагоняй.

-- У меня нет времени.

-- У тебя есть время.

-- Нет, нету. Я собираюсь взглянуть на мои цветы.

-- Ты не собираешься. Ты собираешься поговорить с Джорджем. Я хочу, чтобы ты заставил его ясно осознать, какую злонамеренную шутку он выкинул. Мистер Бакстер был вне себя от ярости.

-- Я все вспомнил! -- воскликнул лорд Эмсворт. -- Мэйплтон!

-- О чем ты говоришь?

-- Ее фамилия была Мэйплтон! Гувернантка Джулии.

-- Перестань болтать о гувернантке Джулии! Поговоришь ты с Джорджем?

-- Ну хорошо, хорошо.

-- Хорошо, я найду его и пришлю к тебе.

И вскоре появился Джордж. Для мальчика, который только что запятнал репутацию благородного семейства, выстрелив в гувернера из духового ружья, он выглядел на редкость жизнерадостно. Он держался так, будто заглянул поболтать к закадычному приятелю.

-- Хэлло, дедушка, -- беззаботно сказал он.

-- Хэлло, мой мальчик, -- ответил лорд Эмсворт с такой же приветливостью.

-- Тетя Конни сказала, что ты хотел меня видеть.

-- Да? А!.. Э... Да. -- Лорд Эмсворт постарался собраться с мыслями. -Да, конечно. Да, это так. Без сомнения, я хотел тебя видеть. Что за дела, мой мальчик, а? Что это такое? Что все это значит?

-- Что "все", дедушка?

-- Стрелять в людей и все такое прочее. Стрелять в мистера Бакстера и тому подобное. Этого, знаешь, не следует делать. Это не полагается. Это очень неправильно и... э... опасно, стрелять в людей из этого чертова большого ружья. Ты разве этого не знаешь, а? Мог бы выбить ему глаз, черт побери.

-- Да я не мог бы попасть ему в глаз, дедушка. Он стоял спиной ко мне и нагнулся, чтобы завязать шнурок.

Лорд Эмсворт с живостью воскликнул:

-- Что?! Ты попал Бакстеру в филейную часть?

-- Да, дедушка.

-- Ха, ха, ха... То есть я хотел сказать, какой стыд... Я... э... я думаю, он подпрыгнул?

-- О да, дедушка. Он подпрыгнул, как козел!

-- В самом деле?! Это так мне напоминает гувернантку Джулии. Твоя тетя Джулия однажды выстрелила в свою гувернантку при точно таких же обстоятельствах. Та завязывала шнурок на ботинке.

-- О! А она подпрыгнула?

-- Конечно, мой мальчик!

-- Ха-ха-ха!

-- Ха-ха-ха!

-- Ха-ха-ха!

-- Ха... хм... э... Ну, значит, так, -- сказал лорд Эмсворт. В его душу стало закрадываться запоздалое сомнение -- правильный ли тон он выбрал для разговора. -- Значит, это самое, Джордж, мне, конечно, придется конфисковать этот... э... инструмент.

-- Валяй, дедушка, -- сказал Джордж с уступчивостью мальчика, знающего, что наверху в ящике его комода лежат две запасные рогатки.

-- Я, понимаешь, не могу позволить тебе слоняться по имению и стрелять в людей.

-- О'кей, шеф.

Лорд Эмсворт любовно погладил ружье. Ностальгическое чувство в нем росло.

-- Знаешь ли, молодой человек, когда я был мальчишкой, у меня было такое же.

-- Да ну? Разве в то время уже изобрели ружье?

-- Да, у меня было ружье, когда я был в твоем возрасте.

-- И тебе удалось что-нибудь подстрелить, дедушка? Лорд Эмсворт почувствовал себя несколько задетым.

-- Конечно. Я подстрелил много чего. Крыс и всякое такое. Я был очень метким стрелком. Теперь я даже не смог бы зарядить эту чертову штуку.

-- Оно заряжается вот так, дедушка. Ты его открываешь вот так, загоняешь сюда пульку, защелкиваешь, и все готово.

-- В самом деле? Вот так? Понимаю. Да, конечно, теперь я вспомнил.

-- Чего-нибудь крупного из него не подстрелишь, -- сказал Джордж с задумчивостью, которая выдавала затаенное стремление к более высоким целям. -- Но все равно оно очень годится, чтобы пулять в коров.

-- И в Бакстера.

-- Ха-ха-ха!

-- Ха-ха-ха!

Лорд Эмсворт еще раз попытался найти правильный тон.

-- Мы не должны над этим смеяться, мой мальчик. Это не предмет для шуток. Это очень нехорошо -- стрелять в Бакстера.

-- Но он ... .

-- Да, он ..., -- согласился лорд Эмсворт, как всегда честный в суждениях. -- И все же помни: он твой гувернер.

-- Ну да, но я не понимаю, почему мне навязывают гувернера во время летних каникул. Я потею, как скотина, всю осень и зиму в школе, -- сказал Джордж, и голос его задрожал от жалости к самому себе, -- и вдруг -- раз! -как палкой по голове... в самые каникулы тебе на шею навешивают гувернера! Я это называю свинством!

Лорд Эмсворт мог бы сказать мальчику, что в Бландингском замке назревает свинство и почище этого, но воздержался. Он отпустил его с доброй, сочувственной улыбкой и продолжал любовно поглаживать духовое ружье.

Как и у многих людей, вступающих в осеннюю пору жизни, у лорда Эмсворта была память особого рода. Ей нельзя было доверять ни на йоту, если речь шла о событиях, случившихся вчера. От нее почти всегда было мало толку даже в таких мелочах, как поиски шляпы, которую он куда-то положил пять минут назад. Но в качестве компенсации его память могла служить полной энциклопедией отдаленного прошлого. Его детство разворачивалось перед ним как открытая книга.

Лорд Эмсворт погрузился в приятные воспоминания детства. Счастливые дни, счастливые дни! Он ясно увидел дядю, подарившего ему точно такое же ружье, из которого его сестра Джулия стреляла в гувернантку. Он вспоминал бодрые, ветреные утренние часы, когда он крался по двору конюшни в надежде подстрелить крысу -- и мог похвастаться славными трофеями. Странно, что бег времени убил это желание бродить с духовым ружьем и брать что-нибудь на мушку...

Но смог ли?

Со странной дрожью, из-за которой его пенсне закачалось на носу, лорд Эмсворт внезапно осознал, что не смог. Время смогло лишь ненадолго подавить желание целиться -- лет этак на сорок или около того. Он вдруг осознал, что это желание, находившееся в состоянии спячки -- скажем, лет пятьдесят, -все еще тлело где-то в глубинах его естества. И теперь оно мало-помалу начинало в нем бродить. И пока он сидел, любовно поглаживая ружье, он медленно, но верно снова превращался в потенциального стрелка.