Пэлем Вудхауз - Синдикат несчастных происшествий

- Откуда же у тебя это чувство?

- Не знаю, - ответил мечтательно Акридж. - Просто у меня чувство такое, а откуда оно, я не знаю.

Уже одна мысль о том, что Тэдди Викс был искусан собакой, подействовала на меня вдохновляюще, и я молча поспешил за Акриджем. В каждом из десяти журналов, на которые мы подписались, всем подписчикам горячо рекомендовалось именно укушение собаки. Раны, нанесенные зубами собак, красовались на самом почетном месте в перечне тех несчастий и бед, которые давали максимальную прибыль. Они следовали тотчас же за переломом ребра. Вот почему осенили меня в ту минуту светлые, блаженные мечты. Но вдруг восклицание Акриджа вернуло меня к суровой действительности. Из-за угла вынырнула хорошо знакомая фигурка Тэдди Викса, и одного взгляда на его изысканную, элегантную внешность было достаточно, чтобы понять, что все наши надежды построены на песке... Даже самая крохотная комнатная собачонка, - и та не укусила его.

- Здравствуйте! - крикнул он.

- Здравствуй! - угрюмо ответили мы.

- Я, простите, не могу останавливаться, - сказал Тэдди Викс. - Бегу за доктором.

- За доктором?

- Да. Бедняга Виктор Бимиш. Его укусила собака!

Мы с Акриджем мрачно переглянулись. Казалось, судьба насмехалась над нами. Какая нам выгода в том, что Виктора Бимиша укусила собака? Даже если бы сотня собак искусала Виктора Бимиша, мы не получили бы за это ни гроша. Искусанный собакой Виктор Бимиш не имел никакой рыночной цены.

- Это хозяйкина собака. Ты ее знаешь. Здоровенная псина. Гигантская, - говорил Тэдди Викс.

Я вспомнил этого пса. Овчарка, обросшая шерстью, с дикими глазами и торчащими наружу клыками. Я сам имел с ней однажды схватку на улице, и только присутствие Акриджа, для которого все собаки были братьями, спасло меня от судьбы Виктора Бимиша.

- Эта подлая тварь каким-то чудом пробралась ко мне в комнату, продолжал Тэдди Викс. - Когда я вернулся домой, она уже была там. Я привел с собой Бимиша, и собака схватила его за ногу, едва я открыл дверь.

- А почему она не схватила тебя? - огорченно спросил Акридж.

- Одного я не понимаю, - продолжал Тэдди Викс. - Каким образом она могла попасть ко мне в комнату? Кто-нибудь впустил ее туда. Но кто? И зачем? Не понимаю. Не знаю.

- Почему собака не укусила тебя? - снова спросил его Акридж.

- О, я взобрался на шкаф, пока она кусала Бимиша, - ответил Тэдди. Потом пришла хозяйка и увела ее прочь. Но у меня нет времени болтать с вами. Я должен бежать за доктором...

III

Он помчался по улице, а мы долго глядели ему вслед. Мы видели, как он на минуту остановился, стараясь не попасть под проезжавший мимо грузовик, и как он снова пустился бежать, когда грузовик исчез за поворотом.

- Ты слышал? - спросил меня Акридж. - Он взобрался на шкаф.

- Да.

- И ты заметил, как он вывернулся из-под этого красного грузовика?

- Да.

- Надо что-нибудь предпринять, - твердо сказал Акридж. - Этот негодяй и думать не хочет о своем нравственном долге.

На следующий день к Тэдди Виксу явилась целая депутация.

Акриджу было поручено говорить от имени всех собравшихся, и он начал свою речь с очаровательной прямотой.

- Ну, как? - спросил Акридж.

- Что как? - переспросил Тэдди Викс, опуская глаза, чтобы не встретиться с укоризненным взором оратора.

- Когда же ты возьмешься за работу?

- Ах, ты говоришь о несчастных случаях?

- Да.

- Я об этом подумываю, - сказал Тэдди Бикс.

Акридж запахнул свой резиновый плащ, который он носил, не снимая, во всякую погоду и летом и зимой. Так, должно быть, Цицерон запахивался в тогу, перед тем как обрушить свое яростное красноречие на Клодия. Он тронул бутылочную проволоку, на которой держалось его пенсне, и попытался поправить воротничок, соскочивший с запонки. Когда Акридж волновался, ни одна запонка не могла удержать стремительно прыгающий воротничок.

- Итак, ты пока только п о д у м ы в а е ш ь об этом! - сказал он со свирепой иронией.

Мы зашевелились на стульях, выражая свое одобрение.

- Клянусь Вельзевулом, тебе давно уже пора подумать об этом. Да понимаешь ли ты, что мы вложили в тебя большой капитал и ты обязан возможно скорее вернуть его нам с процентами? Или ты жалкий трус, который не в состоянии выполнить долг чести? Мы были о тебе лучшего мнения. Мы считали тебя энергичным, великодушным, стопроцентным мужчиной с крепкими кулаками, который будет стоять за друзей до конца.

- Да, но...

- Если в тебе осталась хоть капля совести, ты должен понять, что значат для нас вложенные в это предприятие деньги. А между тем ты не только не ищешь несчастного случая, но нарочно избегаешь его, когда он сам идет тебе навстречу. Вчера я видел своими глазами, как ты малодушно удирал от грузовика, который мог наехать на тебя.

- Ты думаешь, так легко стоять и ждать, когда тебя раздавит грузовик?

- Чушь! Для этого нужно только немного силы воли. Представь себе, например, что под этот грузовик упал ребенок, крохотный златокудрый мальчик, - с глубоким чувством произнес Акридж. - Вот-вот колеса раздавят его. Мать младенца оцепенела от ужаса. Она стоит на мостовой и сжимает руки в отчаянии. "Собачьи дети, - кричит она, обливаясь слезами, - неужели никто не спасет мою крошку?" - "Я спасу его", - заявляешь ты и кидаешься под колеса. И через полсекунды младенец спасен. Вот и все. Стоит ли толковать о таких пустяках?

- Да, но... - сказал Тэдди Викс.

- И, главное, это ничуть не больно. Легкий толчок - и только...

- Кто тебе это сказал?

- Не помню. Один человек...

- Передай ему от моего имени, что он осел, - грубо произнес Тэдди Викс.

- Отлично, если ты не хочешь попасть под грузовик, есть немало других замечательных способов. Но, клянусь дьяволом, тебе трудно давать полезные советы. У тебя совсем нет находчивости. Вчера я с огромным трудом втащил к тебе в комнату пса, который выполнил бы за тебя весь твой долг, который укусил бы тебя, даже если бы ты палец о палец не ударил для этого, и что же? Ты взобрался на...

Тут Виктор Бимиш перебил оратора взволнованным голосом:

- Так, значит, это ты втащил в комнату проклятого пса?

- Что? - спросил Акридж. - Ах! Конечно я. Но мы еще успеем поговорить... Сейчас мы должны заставить этого трусливого лодыря вернуть нам наши страховые деньги. По-моему, ты должен...

- А я тебе говорю... - запальчиво начал Виктор Бимиш.

- Да! Да! - сказал Акридж. - Мы с тобой успеем поговорить. А сейчас у нас дело. Я говорил, - продолжал он, обращаясь к актеру, - что ты мог бы подумать не только о своих друзьях, но и о себе. Ты вечно жаловался, что у тебя нет хороших костюмов и что из-за этого ты будто бы не можешь играть в первоклассных театрах. Подумай только, сколько прекрасных вещей ты можешь накупить на те деньги, которые достанутся тебе, если ты исполнишь свой долг. Подумай о своих будущих костюмах и шляпах. Ты говорил, что твоя карьера загублена потому, что у тебя нет возможности хорошо одеваться. Теперь твоя судьба в твоих руках!