Глен Мид - Кровь фюрера

Когда он встретил ее, мужчины уже выстраивались в очередь за право попользоваться ее телом за пригоршню гуарани [11] Гуарани — денежная единица Парагвая. . Эрнандес как раз писал статью о проблемах сирот в бедных кварталах, когда одна женщина рассказала ему о ситуации с Грациеллой, и спросила, не может ли Эрнандес чем-то помочь.

Когда шесть месяцев назад он впервые увидел эту девушку, его поразили ее невероятная красота и невинность. Дедушка, бывший ее опекуном, умер, и она осталась без гроша. Эрнандесу стало жаль ее. Он предложил оплачивать ей квартиру в другом районе города, он не хотел, чтобы столь невинное создание жило в этом жутковатом районе среди отбросов. Но эта маленькая девочка с телом женщины отказалась, она боялась оказаться вне своего привычного мира. Этот бедный квартал был ее домом, ее прибежищем, несмотря на то что жить здесь было небезопасно.

Так Эрнандес стал ее опекуном — каждую неделю он давал ей денег, сколько мог, нашел ей работу у доброго священника, следящего за алтарем в соборе неподалеку от Плаца. Он договорился со старушкой, чтобы та каждый день приходила к девушке и помогала ей выполнять домашнюю работу, с которой Грациелла не справлялась.

Мужчины больше ее не беспокоили. Один приятель Эрнандеса, грубоватый, но честный парень, который работал паромщиком, стал ее ангелом-хранителем. Ему пришлось разбить в кровь лица нескольким мужикам, которые неуважительно отнеслись к его подопечной.

Дом, в котором жила Грациелла, состоял из трех крошечных комнат. Сейчас они находились в самой большой из них — эта комната использовалась как кухня, и девушка гордилась ее незатейливым убранством: здесь было огромное количество глиняных горшков с цветами. Цветы были везде, девушке они нравились, и когда Эрнандес шел к ней, он всегда приносил какой-нибудь гостинец: новое растение, конфеты или дешевую бижутерию, чтобы порадовать девушку, увидеть благодарность в ее невинных карих глазах. Но сегодня все было иначе.

Было уже около трех ночи, а Эрнандес сидел за шатким стареньким кухонным столом. Спать не хотелось. Девушка отказалась идти спать в спальню — она хотела быть рядом со своим защитником. Эрнандес не чувствовал усталости — слишком много мыслей крутилось в его голове. Девушка, гордясь собой, приготовила ужин, она подала гостю кукурузные лепешки и мате, а потом заснула на старом матрасе на полу.

На столе находился магнитофон, и Эрнандес слушал запись, надев наушники. Он столько раз уже прослушал эту кассету за последние семь часов, что выучил записанное на ней наизусть, — так актеры учат роль. Каждое слово отложилось в его памяти, он запомнил даже изменения интонации. Девушка была заинтригована. Увидев Эрнандеса с магнитофоном, она улыбнулась и спросила:

— Музыка, Руди?

Улыбнувшись в ответ, Эрнандес покачал головой.

— Нет, это кое-что поважнее музыки, Грациелла.

Девушка промолчала и снова занялась приготовлением ужина. Объяснять ей было бессмысленно, она все равно не поняла бы его.

Он закурил сигарету и еще раз посмотрел на кассету. Записано там было мало, меньше, чем он надеялся, но это уже было кое-что, кое-что, с чего можно было начать. Но вот что?

Отмотав пленку назад, он нажал кнопку «play».

— Что с кораблем?

— Груз заберут из Генуи, как мы и договаривались.

— А итальянец?

— Его нужно будет устранить, но я хочу удостовериться, что груз не вызовет никаких подозрений. Лучше подождать, пока Бранденбург заработает. А потом мы разберемся с ним, как и с другими.

Последовала пауза.

— Те, кто говорит о своей лояльности… Мы должны быть в них уверены.

— У меня есть подтверждение их надежности. К тому же их родословные безупречны.

— А турок?

— Тут я проблем не вижу.

— А эта девушка… вы абсолютно уверены, что мы можем на нее положиться?

— Она нас не подведет, я вас уверяю. — Еще пауза. — Изменений в списке имен нет?

— Их всех нужно убить.

— А ваше путешествие, все уже организовано?

— Мы уезжаем из Парагвая шестого.

— Распорядок… может быть, нужно еще раз все проверить?

Он нажал на кнопку «пауза» и вздохнул.

О каком же корабле они говорили? Что они транспортируют? Кокаин? И кто эти люди? Покупатели из Франкфурта? Возможно, они приехали в Южную Америку, чтобы заключить контракты. А может быть, они… Эрнандес чувствовал, что здесь что-то не так. Что-то было во всем этом необычное, что-то смущало его. Он все время видел перед собой вестибюль гостиницы «Эксельсиор» и комнату, где они проводили собрание. Пожилой мужчина, тот, у которого были серебристые волосы, был каким-то странным, но Эрнандес не мог понять, что именно его смущало.

Он почувствовал, как спина покрывается гусиной кожей, и еще раз прослушал последнюю часть разговора.

— Теперь нам придется вас покинуть. Нам еще долго ехать на север. Водитель отвезет вас в безопасное место.

Немного подождав, он нажал на кнопку «стоп».

Он решил, что нужно позвонить Санчесу, рассказать ему все, что он знает, и попросить у него совета. Но ведь эти люди наверняка уже изменили свои планы! Эрнандес покачал головой. Если разобраться, то он рисковал слишком многим непонятно ради чего. Голоса на пленке, обсуждающие что-то, чего он не понимал…

Он взглянул на часы: 03:10. Санчес не появится на работе до восьми, а может, и до девяти утра. Эрнандес тихо выругался. Он хотел, чтобы Санчес прослушал эту пленку, возможно, он смог бы помочь расшифровать ее.

Взглянув на ангельское лицо спящей девушки, Руди почувствовал угрызения совести. Эти люди не найдут его в Ла-Чакарита, в этом он был уверен, но какой бы малой ни была такая вероятность, он не хотел подвергать девушку опасности.

Если за ним охотились, то у него не было права впутывать сюда Грациеллу. Он поспит несколько часов и уедет, затеряется в плотном утреннем потоке машин на Плаца, тогда ехать по городу к своей квартире будет безопаснее.

Вздохнув, Эрнандес посмотрел на магнитофон и нажал на кнопку выброса кассеты. Она выскочила наружу. Он покрутил ее в пальцах. Возможно, лучше спрятать ее в безопасном месте, пока он не поговорит с Санчесом, ведь тогда его не в чем будет обвинить, если его найдут. Правда, в том, что его найдут, он сомневался. Родригес ничего им не сказал, в этом Эрнандес был уверен.

Неиспользованная кассета лежала на столе, там, где он ее и оставил.

Эрнандес встал. Девушка заворочалась во сне и перевернулась на другой бок, но не проснулась. Машину он оставит здесь, так будет безопаснее. До станции, где в камере хранения у него была ячейка, идти было недалеко. Можно пройти переулками и вернуться сюда через двадцать минут, уже без пленки. Тихо выйдя в коридор, он отодвинул задвижку на двери и снял запасной комплект ключей с гвоздя у двери, где девушка всегда их оставляла.