Николай Шмагин - А любовь всегда бывает первой

– Он што, твой дядя? – Тимоха даже замедлил ход, с уважением глядя на школьного приятеля плутоватыми глазками.

Ванька молча кивнул. Ему вдруг взгрустнулось.

– Ты чего загрустил, Ванька? А где твой дружок закадычный, Борис? То все вместе шныряете по городу, и вдруг ты один.

– Пропал Борька, влюбился, – Ванька безнадежно машет рукой. – Теперь ему не до меня.

Он хмурится, но тут же делает вид, что это ему глубоко безразлично.

– Влюбился, а ты, чо же отстаешь?

– При чем здесь я? – Ванька удивленно воззрился на приятеля.

Тимохе вдруг захотелось уважить ему. Особенно теперь, когда он узнал, какие авторитеты в друзьях у Ивана.

– Хочешь, я тебя с клевой девчонкой познакомлю? Райкой зовут. Моя соседка, во красотка! – показал Тимоха большой палец, и аж глазки прижмурил от восхищения, представив красоту своей соседки.

– Влюбишься, и будешь не хуже друга. Чтоб он не задавался, идет?

– Идет! – бесшабашно махнул рукой Ванька, перестав грустить. – Ну, пока, я как раз к нему иду. Обещал рассказать, что к чему.

Они расстались на остановке автобуса. Ванька побежал к другу, а Тимоха сел в подкативший автобус, идущий на Бугор…

Еще издали, он разглядел в тусклом свете уличного фонаря худую фигуру друга, маячившего возле ворот своего дома.

– А я как раз тебя поджидаю, – обрадовался ему Борис. – Думал, уже не придешь, заучился совсем. Да и дома не сидится.

Они опустились на лавочку, глядя на мрачно темнеющий горсад напротив. Летний сезон давно закончился.

Стало накрапывать, но что такое для друзей легкий моросящий дождь, пусть и осенний, холодный, когда душа томится в предчувствиях чего-то нового и необыкновенного, ожидающего их впереди.

– Видел как-то на днях Нинку, помнишь ее? С мужем и с коляской: младенчика своего везут. И Гале тогда я тоже привет передал. Она обиделась на тебя: сказала, мог бы и сам прийти, попрощаться перед отъездом, – рассказывал Борис давние новости перед тем, как подойти к разговору о главном, животрепещущем.

– Надо съездить к ней на Бугор, повидаться, – Ванька чувствовал себя виновным перед девушкой, даже сейчас, спустя время.

– Можешь не спешить. Она уехала в Саратов, в педучилище поступила.

– Если бы ты видел, Боря, какая у меня девчонка в Чебоксарах осталась, Иркой зовут. Здесь таких нет.

– Так я скоро всех твоих краль по именам перепутаю. И не запомнить.

Они помолчали, испытующе поглядывая друг на друга.

– Ну, чего смотришь, давно не видел? – Борис весел и беззаботен, как никогда. Таким Ванька его еще не видел.

– Жениться будешь? – наконец, вымолвил он внезапно охрипшим голосом провидца, чем привел друга в полный восторг.

– Ну, ты даешь! Все знаешь, только в уборную не просишься. Может, и буду, чем черт не шутит? – Борис стал серьезным, задумался:

– Такое с кондачка не решишь. Требуется обоюдное согласие. Я лично готов хоть завтра в ЗАГС идти, слово за ней.

– Все ясно, друг. Влюбился ты по уши.

– А я и не скрываю. Между прочим, она тоже на Бугре проживает.

– Ладно, Борь, мне пора. Тебе вон за угол завернуть и в койку. А мне еще три квартала чесать, – вскочил Ванька, озаботившись внезапно.

Они попрощались, как всегда, за руку.

Совсем не простое это дело, изготовить первый в своей трудовой жизни штамп, пусть и под руководством такого опытного учителя, как Стеценко Михал Петрович.

Иван корпел над своим будущим изделием, в который раз замеряя детали при помощи еще не совсем изученного им штангенциркуля, но до завершения работы было далеко.

Михал Петрович одобрительно поглядывал на ученика, предоставив ему полную свободу и не вмешиваясь в процесс, хотя прекрасно понимал, как трудно тому приходится. Если только сам обратится за помощью, тогда другое дело.

Резкий звонок возвестил о начале обеденного перерыва, и цех остановил работу; смолкли разноголосые станки, слесаря запирали ящики своих верстаков, и кто шел в столовую, кто спешил домой, если жил неподалеку.

Михал Петрович обедал, не отходя от рабочего места. Иван тоже, было, пристроился рядом со своим свертком, как вдруг к ним подбежал Тимоха, радостно улыбаясь, и он вспомнил о вечернем обещании школьного друга.

– Ты чего, забыл о нашем уговоре? – напомнил Тимоха, и они поспешили на выход, тут уж не до обеда. Потом как-нибудь. Успеется.

Михал Петрович понимающе покачал головой, усердно поглощая обед на газете; когда-то он и сам был молодым, тоже вот так бегал к сборочному цеху, на девок поглазеть. И добегался. Теперь их очередь…

Поднявшись этажом выше, ребята увидели возле сборки стайку девушек, засмеявшихся при их появлении. Но Тимоху ничем не смутить.

– Райка, поди сюда. Кому говорю? – на правах соседа по улице, позвал он миловидную, стройную девушку в белом халатике.

Товарки подтолкнули заупрямившуюся, было, подругу, и она несмело приблизилась к ребятам, обдав Ваньку жаром черноокого взгляда исподтишка, так что он сам вспыхнул, тоже засмущавшись.

– Знакомьтесь. Это Райка, о которой я тебе вчера говорил, а это Иван, мой товарищ, – познакомил он молодых людей, которые сразу же понравились друг другу, с первого взгляда.

– Приезжай к нам вечерком, прогуляемся. Тем более, тебя сам Быков знает, так что опасаться нечего. С Раисой познакомишься поближе, – вильнул он своими плутоватыми глазками в сторону соседки, и подмигнул приятелю, чем окончательно ввел их в краску.

– Мне пора, девчонки ждут, – девушка улыбнулась Ваньке, и приятели поняли, что приглашение получено.

Подождав, пока девушки не упорхнули в свой цех, Ванька с Тимохой побежали вниз по лестнице в свои цеха; Ванька в третий, Тимоха во второй, ниже этажом. Оба были чрезвычайно довольны фактом состоявшегося, наконец, знакомства, каждый по-своему…

Еще немного, и осень окончательно сдаст свои позиции надвигающейся зиме, но Ваньке было мало дела до этого. Он шел по Кировской, не чуя под собой ног от обуревавших его чувств.

Лицо сияло радостью и еще чем-то особенным, что присуще лишь впервые по-настоящему влюбленным юношам.

Свернув за угол, он увидел Бориса. Тот сидел на лавке у своего дома в распахнутом пальто, но Ванька не обратил, на сей факт, никакого внимания, ведь все влюбленные эгоисты, и думают только о себе.

– Здорово, Борь! – Ванька присел рядом, но ему не сиделось. Он нетерпеливо ерзал по лавке, не замечая странного, «опрокинутого» лица друга.

– Ты знаешь, я тоже тут познакомился с одной… – начал, было, он, но не выдержал и зачастил, захлебываясь от избытка слов:

– Боря, ты даже не представляешь себе, какая она замечательная! Я познакомлю тебя с ней, завтра же. И мы вчетвером пойдем в кино, хорошо?..

Она работает на сборке, у нас на релейном. И живет на Бугре, как твоя.