Светлана Бестужева-Лада - История России в лицах. Книга вторая

Его имя известно далеко за пределами нашей Родины. Свидетельство тому – многочисленные храмы, посвященные покровителю воинов, святому Александру Невскому. Наиболее известные из них: Патриарший собор в Софии, кафедральный собор в Таллинне, храм в Тбилиси. Эти храмы – залог дружбы русского народа-освободителя с братскими народами.

Нетленные мощи благоверного князя были открыты, по видению, пред Куликовской битвой в 1380 году. А 30 августа 1721 года Петр I, после продолжительной и изнурительной войны со шведами, заключил Ништадский мир. Этот день решено было освятить перенесением мощей благоверного князя Александра Невского из Владимира в новую северную столицу, Санкт-Петербург, в специально построенный Троицкий собор Александро-Невской лавры.

За что же Александр, второй сын переяславского князя, удостоился всех этих почестей?

– Как за что? – воскликнет знакомый с русской историей читатель. – За то, что разбил на Чудском озере «псов-рыцарей» и не дал им захватить русские земли! Об этом даже фильм сняли…

Сняли, сняли. Но не документальный же! И за одну победу, пусть и громкую, князя-полководца не стали бы причислять к лику святых, строить в его честь лавры и храмы и учреждать орден его имени. В жизни Александра Ярославовича было много деяний, помимо «Ледового побоища», о которых, к сожалению, почти забыли.

Однако обо всем по порядку.

В мае 1220 года у переславского князя (позже великого князя киевского и владимирского) Ярослава Всеволодовича и его супруги, урожденной княжны Торопецкой, родился второй сын – Александр. Ему было пять лет, когда его отец «учинил сыновьям княжеский постриг» – то есть совершил над ними в Спасо-Преображенском соборе обряд посвящения в воины.

Еще через пять лет Новгородская республика, порядком притомившись от внутренних «разборок», призвала Ярослава Всеволодовича на княжение, но тот пробыл в Новгороде лишь две недели, после чего своею властью посадил на новгородский престол обоих сыновей – Фёдора и Александра.

Однако три года спустя Фёдор умер, и Александр остался старшим наследником своего батюшки. В качестве боевого крещения юный князь принял участие в походе под отцовским стягом на Дерпт, захваченный ливонцами, и в 1234 году праздновал свою первую победу в битве на реке Омовже.

С шестнадцати лет Александр становится практически самостоятельным князем: его отец сел на киевский престол. Вместе с независимостью от отца молодой князь получил целый ворох запутанных внешнеполитических проблем: соседи Новгородской земли давным-давно пытались подчинить себе вольнолюбивый город, правда, без особого успеха. Но после разорения Северо-Восточной Руси монголами, которые к тому же зимой 1237/1238 годов взяли Торжок после двухнедельной осады и самую малость не дошли до Новгорода, западные соседи Новгородской земли практически одновременно развернули наступательные действия.

Александр к этому времени был уже женат на дочери Брячислава Полоцкого, княжне Александре, и даже успел стать отцом первенца – Василия. Увы, год рождения княжича ознаменовался не слишком радостными для новгородцев и их князя событиями. Немцы подступили почти вплотную к Пскову, а шведы двинулись на Новгород, который, правда, был предусмотрительно укреплен по приказу Александра.

Согласно русским летописям, во главе шведского войска был сам зять короля, ярла Биргера, который прислал новгородскому князю гордое и надменное послание:

«Если можешь, сопротивляйся, знай, что я уже здесь и пленю землю твою».

По Неве Биргер хотел плыть в Ладожское озеро, занять Ладогу и отсюда уже по Волхову идти к Новгороду.

Сказать, что Александру не понравился тон письма и намерения его автора – значит ничего не сказать. Со сравнительно небольшой дружиною новгородцев и ладожан князь белой июльской ночью 1240 года врасплох напал на шведов, когда они остановились лагерем для отдыха при устье реки Ижоры, на Неве, и нанёс им полное поражение. Шведы бежали на свои корабли и в ту же ночь все уплыли вниз по реке.

Эта ночная сеча вошла в историю под названием «Невская битва». Сам сражаясь в первых рядах, Александр «неверному кралю их (Биргеру) возложил остриём меча печать на челе». Победа в этой битве продемонстрировала военный талант и ум Александра, а также навечно закрепила за ним имя Невского, с которым он и вошел в историю.

Ведь действительно, знаменитая битва, о которой фильмы снимают и книги пишут, произошла на Чудском озере, и логичнее было бы именовать славного победителя Александром Чудским. Но почему-то мало кто задумывается над тем, каким образом герои получают свои имена.

Церковные хроники уделяют этой битве куда больше внимания. В них, в частности, сказано, что «…множество кораблей подошло к Неве под командованием ярла Биргера, покуда Александр долго молился в храме Святой Софии и был благословлен архиепископом Спиридоном на брань сию… Выйдя из храма, Александр укрепил дружину исполненными веры словами: „Не в силе Бог, а в правде. Иные – с оружием, иные – на конях, а мы Имя Господа Бога нашего призовем!“ И было чудное предзнаменование: стоявший в морском дозоре воин видел на рассвете 15 июля ладью, плывущую по морю, и на ней святых мучеников Бориса и Глеба, в одеждах багряных. Александр, ободренный, мужественно повел с молитвой дружину… И была сеча великая с латинянами, и перебил их бесчисленное множество».

Впечатление от победы было тем сильнее, что она произошла в тяжелую годину невзгод в остальной Руси. Традиционно считают, что сражение 1240 года предотвратило потерю Русью берегов Финского залива, остановило шведскую агрессию на новгородско-псковские земли. В Новгороде долго помнили Ледовое побоище немцев: вместе с Невской победой над шведами, оно еще в 16 веке вспоминалось на ектениях по всем новгородским церквам.

Так что Александр – теперь уже Невский – отвел от Новгорода серьезнейшую опасность. Но благодарность никогда не была отличительной чертой новгородцев. В том же году они разругались с собственным спасителем, и тот был вынужден уехать из Новгорода и стать князем в Переславле-Залесском, как решил его отец. В принципе, Александра это тогда устраивало: по характеру он отнюдь не был агрессивен и оборону предпочитал нападению, а на Переславль пока никто нападать не собирался.

Увы, этого никак нельзя было сказать об оставленном им Новгороде: на вольнолюбивый город надвигались ливонские немцы. Рыцари осадили Псков и вскоре взяли его, воспользовавшись предательством среди осаждённых. В город были посажены два немецких фогта, что стало беспрецедентным случаем в истории ливонско-новгородских конфликтов.