Исса Плиев - Дорогами войны

Обходный фланговый удар казачьих дивизий и пехоты Завьялова захлестнул оборонительные позиции противника. Оказывая ожесточенное сопротивление, гитлеровцы медленно отходили вдоль дороги, загибали свой левый фланг к Рауховке.

…То особое упорство, с которым командование группы армий «А» стремилось как можно дольше удерживать район Березовки, объясняется серьезными причинами не только оперативного, но и политического характера. Важным являлось то, что одновременно с действиями главных сил фронта уже сам выход конно-механизированной группы в район Березовки перекрывал все дороги, по которым могли отойти на запад войска противника, противостоящие центру и южному крылу 3-го Украинского фронта. По существу, 6-я немецкая и 3-я румынская армии оказались «в мешке», главный выход из которого «перевязала» конно-механизированная группа. Дальнейшее развитие нашего наступления грозило поразить основные жизненные центры боевого организма группы армий «А» генерал-фельдмаршала Клейста. Впрочем, уже не Клейста, а генерал-полковника Шернера.

Мне в то время не было известно, что в одну из мартовских ночей личный самолет Гитлера «Кондор» приземлился на аэродроме города Николаева. В него сел единственный пассажир. Это был Эвальд фон Клейст. «Кондор» тут же поднялся в воздух и взял курс на Лемберг (так гитлеровцы именовали Львов). Здесь он встретился со своим коллегой – командующим группой армий «Юг» генерал-фельдмаршалом Эрихом фон Манштейном. Интересная деталь. Клейст вел 1-ю танковую армию на Кавказ, а Манштейн выводил ее через Ростов, спасая от разгрома. Впрочем, у Клейста в это время были не менее ответственные задачи – спасение остатков группы армий «Юг», понесшей невосполнимые потери на Волге и Дону. Вскоре оба они были доставлены в Оберзальцберг. Фюрер наградил их «рыцарскими крестами» и… снял с занимаемых постов. Причина? Она, разумеется, кроется в поражениях, которые понесли войска неудачливых полководцев. Так считал Гитлер. По его мнению, Клейст и Манштейн в новых условиях не способны были полноценно воплощать его «военный гений».

Кто же виноват? Бывшие фельдмаршалы, заделавшиеся учеными-историками, считают, что виноват Гитлер.

Читая их творения, видишь: в оперативных планах немцев была заложена прочная основа победы. И они достигли многого. Но вот в руководство войной начал вмешиваться фюрер, и, по его недомыслию в военных делах, срывались или проигрывались блестяще начатые операции. Утверждения «Гитлер не давал на это согласия», «Гитлер болезненно воспринимал…» и так далее стали уже притчей во языцех. Но они зря размежевываются. Если говорить только о военной стороне дела, то надвигающаяся катастрофа еще больше объединила творческую мысль всей военной школы гитлеровской Германии. Однако в борьбе старого с новым – таков извечный движитель истории – победила передовая советская стратегия, оперативное искусство и тактика, победили Советские Вооруженные Силы, победил наш передовой общественный строй, на котором они базируются.

Впрочем, я несколько отвлекся. Кроме военной, оперативной причины столь ожесточенного упорства немцев под Березовкой была причина и политическая. Отойти – значит бросить на произвол судьбы 3-ю румынскую армию. Это может вызвать нежелательные осложнения с правительством Иона Антонеску. По газетам мы знали: он выразил Гитлеру недовольство тем, что Румыния потеряла более четверти миллиона солдат, и заявил, что не может больше посылать на Восточный фронт новые соединения.

При выезде с железнодорожной станции Раздельная стоит последний на советской земле семафор, который может еще преградить путь на запад эшелонам гитлеровцев с награбленным богатством советского народа. На пути к этой станции перед нами лежит крутобрегий Большой Куяльник. На него, словно бусы на суровую нитку, нанизаны синие села и хутора. Через десяток километров течет очень похожий на своего старшего брата Малый Куяльник. Он примечателен тем, что его хотя и не очень обильные воды образуют Хаджибейский лиман, отделяющий своим устьем знаменитую одесскую Пересыпь от города. До Раздельной около сотни километров. Впрочем, на войне расстояние нельзя считать по карте, а тем более заранее. Иногда, чтобы продвинуться вперед на пять километров, надо несколько раз атаковать и откатываться, маневрировать, делая обходы, охваты, и снова атаковать уже с флангов и с тылу в обратном направлении, и только потом идти вперед.

Новый командующий войсками группы армий «А» генерал-полковник Шернер не принес новых веяний на южное крыло советско-германского фронта. События развивались примерно в той же последовательности, что и в междуречье Днепра и Южного Буга. Снова над левым флангом группы армий «А» нависла мощная группировка советских войск. Снова войска 3-го Украинского фронта прорвали оборону, теперь уже на Южном Буге. Снова конно-механизированная группа вышла на оперативные тылы в третий раз наспех восстановленной 6-й армии генерал-полковника Холлидта. И как прежде, в жарком пламени боев быстро сгорают его оперативные резервы, рушится связь и управление войсками, парализуются тылы, прекращаются продовольственное снабжение и боевое питание войск, эвакуация раненых, выдыхается боевой дух, и его место заполняет гнетущее чувство обреченности, деморализованные войска вновь охватывает паника.

С утра 1 апреля начал моросить мелкий, холодный дождь, пошел мокрый снег. Дороги превратились в труднопроходимую трясину. Кони, вытянув шеи и подавшись вперед, надрываясь, тянут брички-тавричанки и пулеметные тачанки. Около автомобилей, артиллерийских тягачей, орудий и другой боевой техники натужно дышат бойцы, помогая моторам проворачивать завязшие в грязи колеса. Танки идут по правой обочине. На них, как говорят солдаты, пальцем ткнуть некуда – десантники сидят впритирку друг к другу. Какой-то шутник кричит: «Эй, казак, давай к нам с кобылой, потеснимся!»

Части движутся туда, откуда доносится грозный гул боя. По левой обочине навстречу медленно ползет плотная колонна пленных. Они направляются в Березовку, куда уже подошли части 46-й армии. Во главе этой колонны вижу моего старого знакомого, пожилого казака Жукова. Он заметно преобразился. На нем почти новая смушковая кубанка, домашний бешмет и чекмени. Только та же сеть лукавых морщин под копной седых волос да та же набитая махрой трубка во рту, запах от которой может за версту коня с ног сбить…

Показания пленных и дерзкие действия наших разведчиков помогают раскрыть намерения генерала Холлидта. Перед конно-механизированной группой появились две новые – 97-я горнострелковая и 17-я – дивизии фашистов. Усиленные заслоны их спешно закрепляются на высотах южнее села Котовское. Главные силы возводят рубеж обороны по западному берегу реки Большой Куяльник. Вторая полоса обороны готовится по линии реки Малый Куяльник. На эти позиции должен отойти противник. Теперь перед нами уже шесть дивизий. Две из них полнокровные.