Давид Кизик - Время Феофано

Если станет уж совсем грустно, то ты всегда сможешь найти какого-нибудь спесивого франка при дворе герцога. И облегчить свою душу в хорошей драке.

– Успокоил, – усмехнулся Никифор. – Но почему базилевс делает трагедию из-за этого Оттона? Он что, первый? В Италии все как обычно. Так уж повелось там со времен Римской Республики. Очередному наемнику надоел беспорядок среди нанимателей. И он навел порядок в грызне аристократии. А заодно сам стал царем, посадив псов патрициев на короткий поводок. Не о чем беспокоиться, – рассуждал Никифор. – Интересно, сколько времени Беренгар сможет сносить положение вассала у дикого северянина? – Беренгару остается пока только скрипеть зубами, – так же рассудительно продолжал излагать Василий. – Герцог Октавиан и архиепископ Рима Агапит предпочитают служить не ему, а у рексу восточных франков Оттону. За их преданность тот благоволит им. А самому рексу нужен послушный иерарх западной Церкви, который рукополагает епископов не за их веру, а за их преданность правящей династии. Наглядный пример тому, как брата Оттона, герцога Лотарингии Бруно, папа Агапит рукоположил архиепископом Кельна. В благодарность за это Оттон поспешил привести войско эрманских рыцарей и баронов в Италию по призыву папы Агапита. Получился взаимовыгодный альянс, – продолжал разбирать политическую обстановку Василий. – Этот варварский рекс не так глуп. Он использует христианских епископов, как узду для заносчивых и независимых баронов. Не изволите подчиняться – получите обвинение в ереси и отправляйтесь бегом на костер. Он строит сильное государство на западе. И поэтому становится потенциально опасен для Византии. – Ладно, ладно, уяснил, – отмахнулся Никифор. – Что ж навестим Октавиана с Агапитом. Пусть и дальше остаются вассалами Оттона и запугивают им Беренгара. Но пусть Каролинги не забывают, кто истинный хозяин во всей Западной Римской империи и на Аппенинах, в частности. Кстати, говорят, что бароны Оттона так боятся смерти, что покрывают железом не только себя, но и своего коня, – заметил Никифор.

– Не думаю, что боятся, – таким же ровным голосом возразил Василий. – И нельзя недооценивать фронтальный удар тяжелой рыцарской конницы. Покрытые тяжелыми доспехами рыцари-норманны составляют конкуренцию легковооруженным берберским наемникам из Африки. В Риме сейчас много этого сброда. Иногда там проходят состязания. Сможешь сам составить представление о западных рыцарях, если по пути туда не произойдет нечего непредвиденного. Ведь берберских пиратов полно и в море.

Но прошу тебя Никифор, помни, что басилевс нас послал не для того, чтобы ссориться с Каролингами. Они все-таки, какие никакие, а христиане. А вот подданные халифа Магриба, которых сейчас полно в Италии, действительно опасны. И с ними можешь не любезничать.

– Что может произойти в пути? И чем же это так опасны берберы? – Презрительно скривил губы Никифор. – Обычные пираты и грабители. В лучшем случае наемники.

– Я знаю! – Встрял в разговор Роман. – Мы проходили это на факультете, в разделе о сектантах, которые в Персии зовутся шиитами. У нас это Павликиане [103] Павликиане – религиозное движение возникшее в середине 7 в. на востоке Византийской империи (в Западной Армении). В начале 8 в. движение распространилось и в Восточной Армении (аналогом павликиан были тондракийцы), и в византийской Малой Азии. Основную массу павликиан составляли крестьяне и частично городские низы. Движение носило антифеодальный характер. Павликиане призывали наследовать апостолу Павлу, в частности, отказываясь получать средства от других и зарабатывая на жизнь трудом своих рук. Они осуждали поклонение кресту как куску дерева, орудию казни злодеев и символу проклятия и, вместе с тем, почитали крест как геометрическую фигуру, имеющую символическое значение. Павликиане выступали за восстановление простоты, которая была свойственна апостолам. Они были противниками многочисленных внешних церковных церемоний и ритуалов. Отрицали крещение водой, утверждая, что под крещением Христос имел в виду лишь крещение Духом. Павликиане решительно выступали против роскоши и распущенности духовенства, отвергали церковную иерархию, требовали упрощения церковных обрядов. Павликиане осуждали почитание святых и икон, считая это идолопоклонством. Они требовали восстановления социального равенства по примеру раннехристианских общин. , в Багдаде – Исмаилиты и карматы, а в Африке – Фатимиды.

И те и другие грабят и убивают, прежде всего, своих же собратьев по вере, но инакомыслящих. В отместку сектантов травят, как бешенных собак.

– А твой отец еще говорит, что ты ничего не знаешь и учиться ленишься, – удивился Никифор. Роман засмущался от похвалы своего кумира.

– Юный цезарь прав, – поддержал Романа и паракимомен Василий. – С берегов Африки ползет карматская зараза. Воинственных берберов и туарегов нанимают в свои отряды князья Лангобардии на юге Аппенинского полуострова.

Вместе с наемниками на полуостров попадают и имамы Фатимидов. Они сеют смуту и вражду. Мы уже когда-то потеряли Сицилию и Крит. Если ничего не предпринимать, то на очереди наши южные провинции на Аппенинах, впрочем, как и наши союзники в мусульманской Испании. И если для противостояния Фатимидам нам надо будет заручиться поддержкой Каролингов, мы сделаем это. А опасаюсь плавания я потому, что мир миром, но именно в таком же безобидном путешествии, пять лет назад от рук берберских пиратов погибла юная Берта, дочь Гуго, графа Арля и жена цезаря Романа. Помнишь ее, Роман? – Василий с некоторым любопытством посмотрел на наследника. – Ты едва начал ходить, когда тебе ее сосватал басилевс Лакапин. Если бы не тот несчастный случай, быть бы тебе Роман законным цезарем Италии. И не маячил бы теперь Оттон «спаситель вдовиц» у ворот Рима.

– Что я могу помнить? Мне едва тогда минуло 10 лет, а она была уже взрослой девушкой. Иногда мы играли, но больше времени она проводила со своим братом епископом, – проворчал Роман.

– Что поделать Роман. Не зря ведь говорят, что любовь и скипетр дружбы не водят, – вздохнул Василий. – Но после той выходки пиратов басилевс Константин действительно вышел из себя. Не в силах больше сносить дерзость критян и их внезапные набеги, он снарядил большое число огненосных триер. Добавил к ним вспомогательный [104] В морской экспедиции к Криту в 949 году во вспомогательном флоте федератов находились 584 варяга на 9 кораблях. флот федератов и отправил к Криту. В то время твой Багрянородный отец надеялся одним ударом овладеть всем островом. Но…

– И получилось бы, – в сердцах воскликнул Никифор и ударил кулаком по перилам ограждения. – Если бы не трусость жалкого бездельника Константина Гонгилы. Любимца твоей бабки Зои, матери Багрянородного. Тоже мне командующий военным флотом. Престарелый пафлагонский евнух, украшенный славным достоинством патрикия. Благодаря этой бездарности, все собранное войско было разбито и уничтожено пиратами, – возмущался Никифор. – Запомни, Роман, если бы командование флотом доверяли бы военным, а не дворцовым бюрократам и лизоблюдам, давно бы от пиратов не осталось бы и следа. И тому наглядный пример твой дядя Роман Лакапин, флотоводец, занявший высокий пост соправителя империи, благодаря своим воинским талантам.