Юрий Широков - Хочу, чтобы меня слышали! Книга 1. Жизнь – это Любовь!

– А через неделю к нам прибыл сам Великий Князь Николай Николаевич. Он подошёл к выстроенным войскам, снял обеими руками папаху и поклонился до земли. Затем обнял и расцеловал генерала Юденича —восторгался Андрей.

Потом были победы над турецкой крепостью Трапезун, уничтожение 3-ей Турецкой армии, а за ней пришла очередь прибывшей с Галлиполи 2-ой Турецкой армии.

– По моему, и не только моему разумению, личность генерала, как полководца по праву может быть приближена к таким мастерам войны и боя, как Суворов и Наполеон. Он дорог нам как величественное отражение русского духа, как полководец, возродивший во всем блеске Суворовские заветы, а значит и наше национальное военное искусство.

– С верою в Бога и с преданностью своему Императору, всегда скромный, всегда благородный генерал Юденич преданно служит величию Российской Державы – так закончил свое повествования о Генерале Андрей.

Не отставал в геройстве старшему брату и Петр.

Петр Михайлович имел чин подпоручика и орден Святого Георгия IV степени за спасение командира. До того, как пропал без вести, числился в 6-м Финляндском стрелковом полку и воевал на Салоникском фронте, в составе особой пехотной бригады, которую в срочном порядке отправило туда русское правительство по просьбе союзников.

Вот только писем от него не было, хотя бы малую весточку какую получить!

Ясно, что при таких братьях-героях не мечтать о подвигах Ванюше было, ну никак нельзя!

Он был самым младшеньким, а значит любимым, «поскребышем» называли.

Отец Михаил видел в нем своего приемника, с «малика» готовил к духовной жизни. Воспитывал Ваню, как и старших сыновей, с детства строго, по-военному.

Сам в прошлом, будучи полковым священником в действующей армии, воевал с турками на Кавказе в 1877—1878 годах. Дети знали из его рассказов о победах у Аладжи-Дага, подавлении мятежа в Абхазии, взятии Сухума, Ардагана.

Про оборону Баязетской цитадели, названой Баязетским сидением, где русскому гарнизону численностью в 1600 человек противостояло 25-тысячное войско Фаик-паши, знали в подробностях о каждом дне обороны.

Но главными героями батюшкиных рассказов были простые русские казаки. Ему самому пришлось учиться ратному делу у этих казачков, называемых «пластунами».

Пластуны – выходцы из Запорожской Сечи. Там, в низовьях Днепра, они оттачивали свое мастерство и закаляли характер.

Название «пластун» выводят из украинского слова «пластувати», что значит ползать.

Пластунские отряды вначале входили в состав Черноморского казачьего войска, а вслед за этим стали частью Кубанского казачества.

Именно на Северном Кавказе сформировался легендарный тип пластунов, которых боялись черкесы, татары и турки.

Даже в те времена, когда пластуны не считались казачьей элитой, попасть в их ряды мог далеко не каждый.

Чаще специальность пластуна передавалась по наследству, или же ими становились казаки с малых лет прислуживающие опытным бойцам.

Будущий пластун должен был обладать не только физической силой и крепким здоровьем, но и определенными чертами характера – выдержанностью и хладнокровием, быть неприхотливым в быту, выносливым в походе и терпеливым в бою.

Не каждый ведь сможет часами напролет сидеть в студеной воде или под палящим солнцем.

Горячий нрав и яркая внешность – гибель для пластуна.

Это были спокойные и малоприметные люди.

Они и следопыты, и разведчики, диверсанты и стрелки. Хорошо знали артиллерийское и саперное дело, могли искусно лазить по горам и плавать в бурных реках, владели навыками ведения рукопашного боя.

Долгий процесс обучения военному ремеслу был залогом выживания пластуна в условиях постоянных набегов горцев и суровой Кавказской природы.

В пластунском лексиконе даже появились новые термины: «выстрел на хруст» – способность поражать любую цель при плохой видимости или ее отсутствии, «волчья пасть» – умение провести молниеносную разящую атаку или «лисий хвост» – искусство заметать свои следы при возвращении с задания.

Боевые традиции и тактика пластунов складывались веками. В походе они находились в передовом разведывательном дозоре, на привале – в засаде в боевом охранении. В полевом укреплении – в постоянном поиске по окрестным лесам и ущельям. При этом пластуны ночью небольшими группами от 3 до 10 человек проникали глубоко в расположение неприятеля, наблюдали за ним, подслушивали разговоры.

В интересах скрытности разрешалось носить даже крашеную бороду. Многие знали местные наречия, нравы и обычаи. В некоторых аулах у пластунов были приятели – кунаки, сообщавшие им замыслы противника. Одежда, которую носили казаки-пластуны, была легкой, удобной и не броской. Потрепанная черкеска, обветшалая папаха с башлыком, кожаные чувяки делали их похожими на местных обитателей предгорий Кавказа.

На поясе у пластуна – длинный кинжал, пороховница и мешочек для пуль, а в руках – дальнобойный штуцер. Ну и конечно нагайка, подруга и в бою, и в мирной жизни.

В знойное лето и в суровую зиму пластуны совершали рейды по неприятельской земле, патрулировали по обоим берегам Кубани, открывали неизвестные тропинки в болотах и броды в пограничной реке, обозначали их только им одним известными метками, читали следы, обнаруживали подготовку к набегу.

Выждав момент, пластуны наносили удары по небольшим отрядам горцев, уничтожали их вожаков, угоняли табуны лошадей.

Небольшие группы пластунов, «товарищества» или «батареи» имели небольшую сигнальную пушку, из которой производился тревожный выстрел при обнаружении неприятеля. Оружие они имели более современное, чем прочие казаки, первыми получали дальнобойные штуцера с примкнутыми штыками. С учетом трудностей и полной опасностей службы пластунам было назначено и повышенное по сравнению с другими казаками жалование.

Привлекались пластуны и для разблокирования осажденных неприятелем казачьих укреплений.

Так было, к примеру, когда горцы численностью около трех тысяч человек предприняли попытку захвата Крымского укрепления, расположенного за кордонной линией на реке Кубани. На помощь гарнизону атаман Бабич направил 40 пластунов.

Командир отряда – казак Крыжановский, решил оттянуть на себя возможно большее количество атаковавших. Он рассредоточил и укрыл пластунов на берегу реки за стволами деревьев, принесенных во время весеннего половодья. Меткий огонь стрелков наносил неприятелю ощутимые потери. Попытки горцев в конном и пешем строю смять горстку храбрецов успеха не принесли. После двухчасового боя пластуны во взаимодействии с гарнизоном укрепления вынудили противника отступить на свою территорию.