Александр Бабчинецкий - Иван III. Новгородское противление. Роман

– Мне скучно, тошнёхонько, тоска меня гложет, будто змея подколодная лежит у сердца.

– Ты просто изгоревалась по отъехавшему супругу своему. Успокойся, голубушка моя! Вот прогонит Иванушка басурманов да прочих нехристей и воротится.

Мать-княгиня пыталась ласковостью да уговорами привести невестку в нормальное состояние.

– Нет, нет, – горячо всхлипнула Тверичанка. – Чувствую, я жар в голове, а в ногах – смертный холод. Пусть священник меня исповедует перед отшествием в мир иной.

– Свят, свят, с тобой, дитятко, – испуганно взмахнула ладонью Мария Ярославна. – Сейчас лекаря выкликну либо доку 13 13 Особливо на деревне человек тот видный. Всякие порчи от ведьм и злых колдунов исправить может. (Владимир Даль). . Кто-нито обязательно поможет в бедствии твоём.

Немедленно покинут спальный покой и послан человек за царским лекарем. Мария Ярославна не могла оставаться в бездействии. В такие мгновения скучная и, похожая на истёртую монету, жизнь становилась для неё полной душевных переживаний. Эта женщина весьма сочувствовала своей невестке, но в то же время знала, что брак княжича с Марией Борисовной был вынужденным и имел чисто политическую подоплёку, поэтому Иван тяготился таким супружеством. И не считал нужным скрывать своих настроений даже от придворных.

– Если кто-то из сторонних действительно приложил к смерти её свою преступную длань, клянусь образом Пресвятой Богородицы, узнаю это непременно, – с упрямой настойчивостью прошипела мать государя. – И сделаю всё возможное для должного наказания.

Её довольно скоро известили о приходе дворцового медика, которого сразу провели к постели великой княгини. Туда прошла и Мария Ярославна. И обнаружила тщедушного вида мужичка с явно иудейскими чертами лица. Оный внимательно осматривал невестку, заглядывал в рот и ноздри, трогал ладонью лоб, приглядывался к зрачкам. Время от времени что-то бормотал под крючковатый нос с совершенно белыми усами и клиновидной бородкой, чем-то напоминающей козлиную. Внезапно он обернулся назад и увидел наблюдавшую за ним государеву матушку.

– Ну что поведаешь об её недуге? – пытливо осведомилась она и бросила такой же взгляд на неподвижную невестку, весь вид которой говорил сам за себя.

– Не жилица она уже. Хотел ей кровь пустить, однако отрава адская её сгустила. Этот яд невозможно определить и средства спасения от него нет.

– Неужели и взаправду ей суждена смерть от зелья?

– Я немного сомневаюсь, что здесь применили только его. Мне довелось случаем узнать, будто Наталья Полуектова якобы тайно посылала к некой бабе – ворожее в Новую Слободку пояс великой княгини для злой ворожбы. А от такой напасти уже ничего не спасёт, слишком поздно. Лекарь словно предчувствовал назревающий вопрос.

– Она не доживёт и до полудня завтрашнего дня. Советую послать скорого гонца к государю с печальным известием в Коломну. А сюда допустить треба священника. Кому могла помешать добрая и смиренная женщина – неведомо.

С этими словами иудей вышел из спального покоя и зашагал в известном ему направлении. Мария Ярославна мысленно согласилась с пожеланием лекаря и повелела отправить верхового к Ивану Васильевичу. Она знала, что по тяжёлой весенней распутице самый настойчивый и быстрый всадник мог достигнуть Коломны только за день.

Предпринимать какие-либо шаги супротив отравительницы и дьяка Полуектова она тоже не решалась без дозволения на то сына или согласия кого-либо из Боярской Думы. И предавать земле Тверитянку в случае её кончины (а в последнем мать государя не сомневалась) было нельзя ввиду отсутствия Ивана. Так что оставалось только, уповая на милость Божью, дожидаться завершения Им всех начинаний.

Мария Борисовна Тверская скончалась накануне большого праздника – весеннего Юрьева дня, в пять часов утра преставилась благоверная и христолюбивая, добрая и смиренная дочь великого князя тверского. В граде Москве «митрополит же Филипп, пев над нею обычна песни и положи ю в монастыри». Обычно в ту эпоху умерших хоронили на другой день по кончине.

** ** ** ** **

Великий князь получил весть о смерти жены не ранее, чем в среду вечером. Однако не поспешил в Москву, чтобы скорее стать главным вдохновителем и организатором похорон.

– Неужто поспешать не станем? – осторожно поспрошал государев дьяк Гридя 14 14 Волнин Григорий (Гридя) Иванов – дьяк великого князя Ивана III; в 1471\72гг. был послом при татарском хане Ахмате, который при своём бегстве увёл оного с собой. В 1477 г. русский царь послал его во Псков, чтобы поднять псковский люд против Новгорода. Похоже, это то же лицо, что Гридка Иванов, кой писывал купчую князю Даниилу Холмскому. .

Иван обернулся на топтавшегося подле двери слугу, на лице которого явно выражалось страстное ожидание, а в глазах плясали огоньки некоего желания. Ведал о нём молодой государь. Дьяк хотел торопливо оказаться в столице, чтобы скорее предстать пред очи своей возлюбленной. И тогда Ивану пришло на ум вполне естественное: умершая супружница сотворила Богу угодное. Теперь государь волен по своему желанию связать себя новыми священными узами брака. Вот только есть ли у царя своё желание? Сомнительно сие.

– Поздно уже ныне, – спокойно обрезал он Гридю. – Ночевать тут станем. Всё большое делается по утреннему разумению. Нельзя гневить Господа недомыслием.

Слуга с видимой неохотой повернулся к двери.

– Повели от моего имени седлать лошадей к рассвету. Поедем верхом с подможными: так скорее будет.

Государь довольно усмехнулся, посмотрев на удалившегося дьяка, а сам прошёл в спальный покой и присел подле трёх свечей, бросавших яркие отблески на роскошную постель, однако пока не собирался отдыхать. Думалось о многом.

В январе 1464 года вся Москва гуляла на свадьбе молодого рязанского князя Василия Ивановича. Жених – единственный наследник некогда могущественного Рязанского княжения – согласно завещанию отца, с восьми лет воспитывался при московском дворе. Здесь заботливые опекуны, которые уже давно присмотрели для своей власти Рязанскую землицу, подыскали ему невесту – княжну Анну, родную сестру великого князя Ивана Васильевича. Это вспомнилось как-то само собой в думах о потере супруги.

А теперь это внезапное появление в русских землях татарских воинов. Их нападение, к счастью, оказалось не столь опасным. Не успев дойти до Оки, они схватились между собой. Известие, полученное Иваном в Коломне, весьма его обрадовало. Оказалось, хан Волжской Орды, Махмуд пришёл на Русь со всей своей Ордой и остановился на Дону, но затем пошёл дальше. И ближе к Оке столкнулся в жаркой схватке с войском правителя Крымского ханства Хаджи-Гиреем. Начавшаяся битва между «погаными» успокоила великого князя. Русские княжества неожиданным образом избавились от очередного басурманского нашествия.