Джон Уильям Мансон - Воспоминания партизана «Команды Мосби»

Это был мой первый солдатский опыт в этой войне, и я считаю, первый в Вирджинии.

Спустя несколько дней после этого события, когда однажды ночью я, лежа в своей постели в Ричмонде дрожал от страха, что война не продлится достаточно долго, и я не успею повоевать, грохот военного барабана эхом прокатился от одного до другого конца улицы, а за ним последовал топот шагов солдат регулярной армии. Как и любому другому жившему в то время парню, все это очень нравилось мне. Однако со временем мы привыкли видеть мужчин в сером, а когда в результате разгоревшегося конфликта страна начала бедствовать, от романтики не осталось и следа.

Вот тогда мы и узнали о Мосби и его людях. На мой взгляд, Мосби был идеальным бойцом – от кончика пера на шляпе до шпор. Рассказы о его замечательных достижениях слетались в Ричмонд со всех сторон. Никогда Жанна д'Арк не чувствовала такого желания сражаться, как я, так страстно желавший присоединиться к Мосби. У меня не было никаких сомнений в своем желании и понимании того, что главный партизан – рейнджер требовал от своих людей непременно стрелять, если того будет требовать ситуация и спать на открытом воздухе при любой погоде. И я, соответственно, обуздал свой аппетит и отказался от всех видов комфорта, полагая, что голодание и самоистязание со временем позволят мне выдержать суровые кампании с рейнджерами. Всякий раз, когда я получал очередную новость о подвигах Мосби, я добавлял новые неудобства к своей повседневной жизни и с нетерпением ждал момента, когда я смогу появиться перед моим героем, которого я никогда не видел, и сделать так, чтобы он лично убедился, что я весьма умел и опытен, не боюсь трудностей, и способен быть ценным дополнением к его партизанскому отряду.

Однажды я узнал, где он сейчас находится. Конечно, найти его было очень тяжело, ведь на него охотились люди из армии Союза, но в то же время, многие солдаты той же армии находили его тогда, когда занимались другими делами, и эта встреча для них была полной неожиданностью. Информация, которую я получил из разных источников, позволяла мне уверенно утверждать, что он тогда был в графстве Фокир, штат Вирджиния, недалеко от Блю-Ридж Маунтинс, в ста пятидесяти милях от Ричмонда. Я думал только о том, чтобы добраться до него, и чтобы как можно скорее. Лошадей было мало, да и купить лошадь тоже почти невозможно и, кроме того, мой отъезд верхом из Ричмонда вызвал бы интерес у моих друзей и породил бы сплетни, а я старался держать свой патриотический пыл в полной тайне ото всех.

Таким образом, мне ничего не оставалось, как идти пешком.

Готовясь к партизанской жизни, я полагал, что быстро вырасту и физически стану сильнее, и потому надел на себя китель из ткани тускло-серого цвета, изначально скроенный для мужчины шести футов ростом. Я также коротко подстригся, и это тоже не красило меня. Рубашка моего костюма была тоже серой с легким оттенком желтого и заканчивалась не доходя до колен. Я был, пожалуй, самым безнадежным кандидатом на роль славного солдата, если учесть, как я выглядел, когда уходил из Ричмонда. По какой-то необъяснимой для самого себя причине, в качестве оружия у меня был только карманный нож. Множество покрывавших мое лицо веснушек и вздернутый нос, который таким навсегда и остался, сияли от загара, полученного мной от постоянного пребывания на свежем воздухе. Я покинул Ричмонд под покровом ночи, опасаясь, что какой-нибудь любознательный сосед увидит меня, таким образом подготовившегося к военной жизни, и это закончится тем, что Мосби не примет меня.

Спустя десять дней после этого, пройдя через места, которые нельзя было назвать богатыми и приятными для проживания, я подошел к предгорьям Блю-Ридж недалеко от станции Маркхэм, где, как я предполагал должен был находиться Мосби и его люди. Прибыв туда поздно вечером, я был вынужден потратить около двух часов своего драгоценного времени, чтобы окончательно уточнить их местонахождение. По сути дела, спросив любого местного жителя, я через пять минут мог быть на месте, но мне казалось, что для будущего человека команды Мосби неправильно было бы так начинать свою службу. Партизанский лидер отдыхал после одного из своих успешных рейдов, и восхищавшиеся им местные жители наперебой соперничали друг с другом в оказании ему чести и предоставлении своих домов и различных приятных развлечений для него и его партизан. В конце концов, я нашел его в доме м-ра Джеймисона Эшби, сторонника Дела Юга, человека с большим сердцем, чей дом был всегда открыт для его друзей. Человек старых времен Вирджинии жил в построенном в те же годы особняке и развлекался в столь же традиционной манере.

Уставший, со стертыми ногами, я подошел к этому дому, и через промежутки между стволами окружавших его деревьев я смутно видел некоторых из людей Мосби, прогуливающихся на лужайке и широкой веранде. Сгорая от волнения, я смотрел, и пытался найти среди них высокого человека в прекрасном мундире, в шляпе с развевающимся пером и сверкающей саблей. В течение всего времени моего путешествия из Ричмонда в моем сознании постепенно сложился образ Мосби – идеального героя. Я воображал, что он подобен таким людям, как генералы Ли, Джексон и Стюарт, и не был уверен, что он не похож еще на Робин Гуда или Ричарда Львиное Сердце. К тому времени, когда я стал на дорожку, ведущую к широкому крыльцу, я окончательно понял, что вряд ли смогу узнать того выдающегося командира, под чьим руководством я так жаждал быть. Где же Мосби? Внезапно я почувствовал, что кто-то тронул меня за локоть, и, в, этой, казалось, удушающей меня тишине, я услышал:

– Вот он. Посмотри туда!

Наконец-то! Я проследил за направлением пальца, который появился совсем рядом с моим веснушчатым носом, и был потрясен. Я увидел невысокого, просто одетого человека с немного бледным лицом. Не атлет, но маленький и жилистый, заложив руки за спину, он тихо разговаривал с одним из своих людей. Его талию опоясывал военный ремень, на котором висели два армейских кольта.

Все заполнявшие мой разум образы сверкающих и величественных героев тотчас испарились. Ни огромных мускулов, ни пышности в одежде – простой, тихий и обычный человек – это так удивило и расстроило меня! Он даже ходил спокойно и скромно.

Я стоял как вкопанный, размышляя, что лучше – подойти к нему, или отправиться обратно в Ричмонд. Я чувствовал, что одежда на мне стала вроде еще больше, а может это я уменьшился?

Стойкие соратники Мосби – и те, кто стоял рядом с ним, и те, кто отдыхал на веранде, никак не старались облегчить поглотившие меня чувства обиды и унижения. Это были абсолютно реальные живые партизаны, ради которых я проделал столь долгий путь.