Элисон Уэйр - Екатерина Арагонская. Истинная королева

Будто прочитав ее мысли, Генрих добавил:

– У нас с Артуром был долгий разговор. Его возвращение в Ладлоу после свадебных торжеств было решено уже давно, однако я сказал ему, что если он неважно себя чувствует, то может подождать до весны. Тем не менее Артур непреклонен в своем решении: его долг – находиться в Ладлоу.

Артур так и сказал бы, подумала Екатерина. Она уже достаточно изучила своего молодого супруга, дабы понимать: он избегал давать кому-то хоть малейший повод заподозрить, что ему не хватает сил выполнять свои обязанности.

– Вопрос в том, – сказал король, – поедете ли вы с Артуром или останетесь с королевой и принцессой Маргаритой, по крайней мере на зиму. Что касается меня, я не хочу, чтобы вы уезжали. Я считаю – и мне известно, Артур говорил вам об этом, – что мой сын еще недостаточно повзрослел для исполнения обязанностей мужа и что вы должны повременить с началом супружеской жизни. Мои советники согласны с этим, учитывая нежный возраст моего сына. И мы все обеспокоены тем, как вы, приехав из Испании, перенесете зиму на границе Уэльса. Нам не хотелось бы, чтобы ваши родители, король и королева, решили, будто мы заставили вас сделать это, особенно если жизнь там скажется на вашем здоровье.

Екатерина молчала. Решение в этом деле оставалось за королем. И слова Генриха звучали так, будто он уже его принял. Она должна остаться.

– Тем не менее, – продолжил он, – я не хочу рисковать обидеть короля Фердинанда и королеву Изабеллу, разлучая вас и Артура, а потому посоветовался с доном Педро де Айалой и доньей Эльвирой. Оба они убеждали меня, что вы должны остаться. Честно говоря, я не знаю, что и подумать. Скажите мне, Кэтрин, каково ваше мнение?

Принцесса заметила, как доктор де Пуэбла при упоминании дона Педро и доньи Эльвиры покачал головой. Потом он сказал:

– Ваша милость, мой совет – принцесса должна ехать.

Екатерина не удивилась – он из принципа не мог согласиться со своими противниками. Уж не втягивают ли ее в какую-то запутанную игру, смысла которой она не может понять? Будут ли родители довольны, если она примет решение самостоятельно? Могло быть и так, что королем и впрямь движет забота о ней. Хотя, учитывая, как он печется о своем сыне, скорее стоило ожидать, что он боится предоставить их обществу друг друга в отдаленном замке: вдруг молодая пара не совладает с искушением и пренебрежет его распоряжением ждать?

И еще она не могла отделаться от мысли, не связано ли все это каким-то образом с ее приданым. Если король отправит ее в Ладлоу и она там по каким-то причинам начнет пользоваться утварью, ее родители могут сказать, что король принудил ее к этому. А если она поедет в Ладлоу по своей воле и сделает то же самое, зная, какие будут последствия, это посчитают ее ошибкой, не так ли?

– Я буду довольна тем, что решит ваша милость, – ответила она.

– Подумайте об этом, – завершил беседу Генрих. – Продолжим в другой раз.

Екатерина пошла к своему духовнику отцу Алессандро и попросила у него совета.

– Доктор де Пуэбла может подтвердить, – сказал священник, – король и королева, ваши родители, хотели бы, чтобы вас не разлучали с принцем Артуром. Если так случится, они будут недовольны.

Разрываясь на части, она долго думала о словах отца Алессандро и молилась о подсказке. Она хотела поступить правильно, но что было правильным?

Четыре дня она колебалась, не зная, что ответить королю. Потом к ней пришел принц Артур.

– Отец хочет знать ваше решение. Вы очень порадуете меня, если поедете в Ладлоу вместе со мной.

Наверное, ему велели сказать это.

– Решение остается за его милостью, – уперлась Екатерина.

– Но чего хотите вы?

– Я хочу во всем радовать его и вас.

Артур вздохнул и ушел. За ужином в тот вечер король со скорбным видом склонил голову к уху принцессы:

– Мне больно говорить это, Кэтрин, но я решил, что вам следует отправиться в Ладлоу. Нет в мире ничего, о чем я сожалел бы сильнее. – Он грустно покачал головой. – Мы будем скучать по вас, но я должен считаться с желаниями короля и королевы, ваших родителей, даже если, разрешая вам ехать, я могу подвергнуть опасности своего сына.

«С чего бы это?» – едва не выпалила Екатерина. Но разумеется, слова короля были произнесены ради тех, кто сидел рядом. Притворство должно выглядеть убедительно.

– Как будет угодно вашей милости, – с улыбкой ответила Екатерина, несмотря на дурные предчувствия.

И беспокойство ей внушало не одно только здоровье Артура. Ее страшила жизнь наедине с ним на этой отдаленной холодной окраине.

Разумеется, донья Эльвира устроила переполох.

– К отъезду вашего высочества ничего не приготовлено, и я подозреваю, что в Ладлоу не сделано для вас запаса продуктов. Полагаю, мы должны быть благодарны королю за то, что он позволяет вашим испанским слугам сопровождать вас.

– Благословляю его за это, – сказала Екатерина.

– Разве что за это! – мрачно произнесла дуэнья. – Вы знаете, что сказал мне дон Педро? Его величество не дал принцу Артуру ничего для меблировки дома.

Это выглядело странно. Если принц Артур собирался вернуться в Ладлоу, для чего вывезли обстановку? При дворе ему не требовалась ни мебель, ни утварь, и тем не менее, похоже, все это вернулось к королю.

Донья Эльвира была вне себя:

– И можете вы в такое поверить, там нет даже столового сервиза! У вашего высочества не будет иного выбора, как только начать пользоваться своей посудой! Дон Педро говорит, вам следует сейчас же отдать всю ее, и драгоценности тоже, королю, чтобы избежать упреков в будущем.

– Но родители велели мне ждать, пока они прикажут сделать это, – запротестовала Екатерина. – Они дали такие распоряжения дону Педро?

Донье Эльвире явно не хотелось этого говорить, но она призналась:

– Нет, ваше высочество.

– Тогда пусть посуду и драгоценности упакуют, – распорядилась Екатерина.

Никогда в жизни своей Екатерина так не мерзла. Она все время думала, что это безумие – пускаться в столь долгую поездку посреди суровой зимы! Король потерял рассудок, если решил отправить Артура в Ладлоу в такое время! Но она не осмелилась возражать, и когда настал момент прощания, тепло обняла короля, королеву, принца Генриха, принцессу Маргариту и леди Маргарет. Королева Елизавета прильнула к Артуру и расцеловала его.

– Храни тебя Господь, мой прекрасный, нежный сын! – взмолилась она, когда принц встал на колени для благословения.

Потом он вскочил на коня – ему непременно нужно было, как полагается, верхом возглавлять процессию. Тем временем Екатерина, закутанная в меха и все равно дрожащая, забралась в ожидавшие ее носилки. Донья Эльвира оказалась тут как тут – плотно задвинула шторки.