Сергей Рубинштейн - Бытие и сознание

Такова, например, абстракция от температуры тела, закономерно практикуемая научным мышлением при изучении изменений давления газа, вообще так называемых изотермических явлений, т. е. явлений, изменение которых как таковых обыкновенно не зависит от температуры. Примененная к исследованию этих явлений, абстракция от температуры приводит к открытию закономерности давления и объема газа (закон Бойля – Мариотта), которая не выступает, пока мысль не абстрагируется от привходящих обстоятельств. Но абстракция от температуры не применяется в науке при изучении, например, звуковых волн и вообще так называемых адиабатических явлений, которые объективно связаны с температурными изменениями. Абстракция в научном мышлении направлена на раскрытие собственных, внутренних, существенных свойств явлений в закономерных зависимостях, в соответствии с которыми она совершается.

В этих положениях заключена основа теории абстракции, отправная точка для решения связанных с нею проблем.

На этой основе можно внести ясность и в теорию научного обобщения.

Обобщение, как и абстракция, на двух крайних полюсах выступает в отчетливо различимых формах – в виде генерализации и собственно обобщения – понятийного, необходимо связанного со словом как условием и формой своего существования. Генерализация (первосигнальная) – это обобщение, осуществляющееся физиологически посредством иррадиации возбуждения; это обобщение, которое совершается по сильному признаку (т. е. по признаку или свойству, являющемуся сильным раздражителем), или по нескольким таким признакам, или, наконец, по отношению между ними.

Отличительная особенность первосигнальной генерализации по отношению к понятийному обобщению отчетливо выступает в ранних детских обобщениях, выражающихся в переносе слова на разные предметы. Здесь генерализация (первосигнальная) и обобщение (понятийное, второсигнальное) непосредственно сталкиваются между собой, поскольку речь идет об оперировании словом, а самое оперирование им – перенос его с одного предмета на другой совершается сначала по законам генерализации, а не словесно-понятийного обобщения – не по понятийно существенному, а по «сильному» признаку. В результате получаются те своеобразные обобщения, многочисленные примеры которых зафиксированы в различных дневниковых записях. При овладении словом сначала вместо объективно существенного в качестве определяющего выступает наиболее сильный признак и лишь затем сильным становится объективно существенный признак.

В пределах собственно обобщения тоже различаются две разные формы: элементарное эмпирическое обобщение и обобщение, до которого возвышается теоретическое мышление в результате раскрытия закономерных, необходимых связей явлений.

Согласно эмпирической теории обобщения, которая знает только одну элементарную его форму, обобщение совершается путем сравнения различных предметов или явлений, отбрасывания признаков, отличающих их друг от друга, и выделения тех, в которых они сходятся. Одно из возражений, которое обычно выдвигают против этой теории, заключается в том, что она оставляет нерешенным основной вопрос: по каким линиям, признакам должно идти это сравнение и какие предметы должны быть в него вовлечены. В связи с этим в этой эмпирической теории обобщения усматривали наличие порочного круга: класс тех предметов, сравнение которых должно определить общие им свойства, сам может быть определен лишь посредством этих свойств; таким образом, процесс обобщения посредством сравнения предполагает знание тех общих свойств, которые должны быть определены в его результате. Такой круг преодолевается жизнью, практикой. Элементарные формы обобщения совершаются независимо от теоретического анализа. Элементарное обобщение первоначально совершается по сильным признакам. Сильные свойства – это свойства жизненно, практически существенные. Они непосредственно, чувственно выступают на передний план в восприятии и регулируют направление чувственного эмпирического обобщения. Таким образом, практика разрывает порочный круг, который выступает в теории эмпирического обобщения, когда оно, как и вообще познание, рассматривается в отрыве от жизни, от практики. На самом деле эмпирическое обобщение реально существует; в признании его нет никакого порочного круга.

Эмпирическая теория обобщения вызывает тем не менее серьезные возражения. Первое состоит в том, что теория обобщения посредством сравнения и отбрасывания различных расходящихся свойств сравниваемых предметов, отвлечения от них и сохранения тех, в которых они сходятся – тождественных или схожих, – это в лучшем случае теория элементарного чувственного обобщения, которое не выходит за пределы чувственного и не ведет к абстрактным понятиям, а не общая теория обобщения, включающая его высшие научные формы. Второе возражение затрагивает рассматриваемую теорию и в этой ограниченной сфере чувственного: обобщение, практически значимое и научно оправданное, – это не выделение вообще каких-либо общих свойств, в которых предметы или явления схожи между собой, независимо от того, что это за свойства; обобщение как акт познания практически и научно значимого есть выделение не любых общих свойств явлений, а таких, которые для них существенны . Существенные же свойства выделяются посредством анализа и абстракции. Эмпирическое познание на первых шагах нащупывает существенное в явлениях, путем сравнения, сопоставления явлений, раскрывая общее между ними, потому что общее, устойчивое, служит вероятным индикатором того, что для данных явлений существенно. Но нечто не потому является существенным, что оно оказалось общим для ряда явлений, – оно потому оказывается общим для ряда явлений, что существенно для них . Приведенное положение образует основу теории обобщения , отправной пункт для решения всех вопросов, связанных с проблемой обобщения.

К теоретическим обобщениям высокого порядка приходят, раскрывая посредством анализа, сочетающегося с абстракцией, существенные свойства явления в их закономерных, необходимых связях. «…Самое простое обобщение , первое и простейшее образование понятий … – пишет Ленин, – означает познание человека все более и более глубокой объективной связи мира» [ [173] ; «Всякое общее есть (частичка или сторона или сущность) отдельного» [ [174] ; в общем «мы отделяем существенное от являющегося» [ [175] , от случайного. Совокупность свойств, необходимо друг с другом связанных, всегда оказывается общей для всех явлений, в которых налицо хотя бы одно из этих свойств. Чем более глубокие связи раскрывает мысль, к тем более высоким обобщениям она приходит. Особенно широкие возможности открывает обобщение отношений. Система положений, выражающая зависимость производных отношений от исходных, может быть распространена сразу на любую совокупность предметов, между которыми есть исходные отношения, независимо от всех прочих свойств этих предметов. Поэтому члены таких отношений выступают как переменные, на место которых могут быть подставлены любые значения (при условии, что отношения между ними отвечают исходным положениям). Не только члены отношений, находящиеся в закономерной зависимости один от другого, но и сами эти отношения могут заключать в себе переменные. Тогда при определенных частных значениях переменных данный закон переходит в другой, более частный.