Екатерина Мурашова - Должно ли детство быть счастливым?

Теперь понимаете?

— Сильная история, — признала я. — Но при чем тут Страшный суд?

— Ничего нельзя исправить. Раньше — память стирается, информация при передаче искажается, архивы засекречены, большинство подлостей уходило в небытие намного раньше своего носителя. И всякие гадости липли к человеку лишь на время: переехал в другой двор, перешел в другую школу — и все забыли, начали с чистого листа. Сейчас все хранится вечным и неизменным. Той девочке, что бы она ни сделала и как бы ни выглядела потом, от этого моего ролика не избавиться — кликни и смотри. Мне — никак сделанное не стереть, и не забыть, и не оправдать себя: дескать, да ладно, не так всё и плохо было. Всегда ведь можно справиться, как на самом деле. Интернет — книга судеб, вы понимаете?

— Ура! — я несколько раз аккуратно хлопнула в ладоши. — Вы все-таки небезнадежны. Я расскажу об этом своей знакомой, инспектору по делам несовершеннолетних.

— Кому? Почему? — насторожился (уже не театрально) Миша.

— Какое-то время назад у безмозглых подростков было такое развлечение: одна в супермаркете что-нибудь ворует, а вторая снимает на камеру, и потом они это в инет выкладывают. Знакомая возмущалась: они что, совсем идиоты, почему им родители и учителя не объясняют, что это ОБЯЗАТЕЛЬНО увидят, что это уголовка, что даже условная судимость НАВСЕГДА закрывает множество дорог… Так вот, я ей теперь скажу, что хотя бы некоторые подростки эту интернет-окончательность понимают…

— А-а-а, — Миша явно успокоился. — А мне-то что же делать?

— Как что? Продолжать в том же духе — страдать и каяться.

— Как это? А вы разве мне не скажете… не поможете… мама сказала…?

— Миш, ты ничего не перепутал? — усмехнулась я. — Грехи отпускают в другом месте…

Миша снова сгорбился и закрыл лицо руками.

— Прекрати! — велела я. — Хватит себя жалеть. Если хочешь искупления — иди и действуй.

— Но как?!

— Думаю, что в наступившую инет-эпоху в этом плане ничего особо не изменилось. Найди девочку, расскажи ей о том, что понял и сожалеешь. Признай, что какой-то твой духовный рост произошел за счет этого омерзительного эпизода и ты у нее и твоего одноклассника в долгу. Поклянись себе, что в дальнейшем твое искусство будет не таким склизким и ты не будешь делать себе пиар на чужих страхах и несчастьях. Расскажи ей о своем восхищении ее бывшим возлюбленным (ты ведь восхищаешься его мужеством, я не ошиблась?). Вдруг она не видела его страницы? Потом иди к нему, расскажи о встрече с ней, вырази ему все те чувства, которым тебя мать обучала и которые ты умеешь чувствовать. Предложи ему, в плане закрытия гештальта, набить тебе морду (тебе не привыкать, можешь рассказать, что по этому же поводу тебе морду уже били). И запишись уже, что ли, в театральный кружок…

— Что?! Почему в театральный?!

— Да ладно, проехали. Остальное понял?

— Понял. Вы думаете, это поможет?

Я, чтобы лишний раз не разочаровываться, не стала уточнять, кому именно поможет, и просто кивнула.

Представляю уважаемым читателям результаты моего очередного «эксперимента на детях». Впрочем, участвовали в нем не только дети, но и подростки. Да и не эксперимент это на самом деле, а скорее исследование, да и не исследование вовсе, а «исследование», потому что ни о какой научной строгости, точности и достоверности в моем случае говорить не приходится.

С этими оговорками представляю вам — гипотезу, методику, результаты. Судите сами, но мне кажется, интересно.

Тема, любимая родителями и журналистами, — «Дети и гаджеты». Когда-то давно я провела очень этически неоднозначный эксперимент по встрече детей и подростков с самими собой. Так на эту мою изначальную тематику — «встретиться с самим собой» — никто из многочисленных журналистских и педагогических инстанций, которые потом мои результаты обсуждали, даже и внимания не обратил. Все почему-то говорили именно про гаджеты, хотя они в том эксперименте занимали вовсе не ведущее место.

Здесь ведущее место — у позиции родителей, но и сами гаджеты имеют место быть.

Теперь — к сути.

В исследовании участвовали три группы семей. Разделялись они мною на группы по позиции родителей в отношении компьютеров-гаджетов для ребенка (подростка). Родители о сути исследования не знали ни-че-го. То есть сначала я их как бы невзначай опрашивала: а какая у вас позиция по вопросу компьютеров-гаджетов в отношении вашего конкретного чада?

Они отвечали, и все ответы легко делились на три типа.

Мы четко контролируем использование компьютера и гаджета. Нашему сыну разрешено играть в компьютер: полтора часа — в будний день, и по воскресеньям — три часа. Интернета и игр в телефоне у него нет. (Сами понимаете, сроки и их распределение по дням могли быть любыми, главное — четкость позиции и ее понятность для ребенка (подростка).) Ребенок подтверждает: да, родители придерживаются именно такой позиции, и она ими соблюдается.

Сроки у нас (у большинства) как бы обозначены, но четко контролировать их у нас не получается, мы находимся в состоянии непрерывной борьбы: положи телефон, почитай книгу, не будешь слушаться — отберу гаджет, еще одна двойка — и компьютера ты лишишься, и т. д. Иногда смартфон реально отбирают, компьютер ставят под пароль, потом все это, разумеется, возвращается, и начинается новый виток борьбы. Ребенок подтверждает: да, всё именно так, постоянно боремся с переменным успехом. Тем не менее вопрос: ну сколько приблизительно в среднем за день ваш ребенок в гаджетах и инете? Ответ записываю. Практически все родители этой второй группы считают, что им надо бы перейти в первую группу. Но в реальности им все время что-то мешает.

Использование компьютера и гаджетов родителями не контролируется вовсе. Вполне себе идеологически или просто лень. «Мы (а особенно наши дети) живем в компьютерную эру, гаджеты — естественная часть жизни, поэтому как использует, так и использует»; «Если я с ним еще и из-за этого буду сражаться, так у нас вообще положительных коммуникаций не останется, хватит мне его школы»; «Да все равно ничего не выйдет, не стоит и заморачиваться». Перейти в какую-нибудь другую группу эти родители и не помышляют. Ребенок подтверждает: да, использование им смартфона и компьютера родители никак не контролируют (что, разумеется, не отменяет их других требований — по учебе, касательно помощи по хозяйству и т. д.). Вопрос к родителям: сколько приблизительно времени в день ваш ребенок проводит в виртуальных играх и прочем? Ответ записываю.

В первой группе у меня набралось девятнадцать семей, во второй — двадцать три, а в третьей — всего шесть (я всё понимаю, но их больше просто не было и взять неоткуда!).