Адель Фабер - Как говорить, чтобы подростки слушали, и как слушать, чтобы подростки говорили

Он остановился, взглянул на меня и сказал: «Мам, иди почитай свой шкаф».

Вместо того чтобы отдавать приказы («Сделай музыку потише! Немедленно!»), вы можете:

1. Описать проблему:

«Когда у тебя так громко включена музыка, невозможно ни думать, ни разговаривать».

2. Описать свои чувства или ощущения:

«У меня от такого шума болят уши».

3. Проинформировать:

«Частые повышенные звуковые нагрузки могут повредить слух».

4. Предложить выбор:

«Что тебе больше подходит: убавить звук или закрыть дверь в свою комнату?»

5. Сказать одним словом:

«Громкость!»

6. Озвучить свои жизненные ценности и ожидания:

«Нам всем следует больше задумываться о том, как окружающие переносят громкую музыку».

7. Сделать что-нибудь неожиданное:

Закрыть уши руками, жестом показать, что надо убавить громкость, сложить ладони и выразить свою благодарность поклоном.

8. Изложить в письменном виде:

Наш третий семинар еще не начался.Люди все еще собирались маленькими группками и вели оживленные беседы. Некоторые обрывки фраз долетали и до моих ушей.

«После того, что она натворила, я ее на месяц под домашний арест посажу!»

«Вот и я сказал себе, больше никакого миндальничанья… Я слишком жалею этого пацана. На этот раз он будет наказан».

Ага, подумала, мы еще не говорили о наказаниях, но, судя по всему, некоторые из родителей уже более чем готовы к этому разговору.

«Лора, Майкл, – сказала я, – не желаете ли вы рассказать всем нам, чем вас так рассердили ваши дети?»

«Я не просто рассердилась, – выпалила Лора, – я еще и от беспокойства чуть с ума не сошла! В 6 часов Келли уже должна была быть на дне рождения своей подруги Джилл. Но в 7 мне позвонила ее мать: «А где же Келли? Она знала, что к 7.30 мы должны были быть в боулинге, и на приглашении это написано. А теперь мы все, уже одетые, стоим и ее дожидаемся».

У меня чуть сердце не прихватило…. Я сказала: «Ничего не понимаю. Она ушла заранее и должна была уже давно быть у вас».

«Ну, я уверена, что беспокоиться не о чем. Надеюсь, она скоро появится», – сказала мама Джилл и повесила трубку.

«Я заставила себя подождать минут пятнадцать, а потом перезвонила обратно. Трубку подняла Джилл: «Нет, Келли еще нет. А я даже напоминала ей сегодня в школе, чтобы она не опаздывала».

Тут я уже начала паниковать. В голове у меня замелькали всякие ужасные картинки. Через двадцать кошмарных минут зазвонил телефон. Это была мама Джилл: «Я подумала, надо вам сообщить, что Келли наконец пришла. Я так понимаю, она встретила по дороге какого-то мальчика и так с ним заболталась, что забыла о том, что мы все здесь ее ждем. Остается только надеяться, что в боулинге никому не отдали забронированные нами дорожки».

Я извинилась за дочь и поблагодарила мать Джилл за звонок. Но когда Келли вернулась домой, я молчать не стала: «Ты понимаешь, в какое положение ты меня поставила? Как можно настолько наплевательски относиться к окружающим? Ты никогда ни о ком, кроме себя, не думаешь. У Джилл ведь был день рождения. Но разве ты чувствовала хоть какую-нибудь ответственность перед своей подругой? Нет! У тебя одни мальчики и развлечения на уме. Так вот, развлечения закончились, девушка. До конца месяца будешь сидеть дома! И не рассчитывай, что я передумаю, потому что я не передумаю».

Все это я ей тогда высказала. Но сейчас я уже и не знаю… Может, я переборщила со строгостью…»

«Мне думается, – вступил Майкл, – Келли получила в точности по заслугам, как и мой сын».

Все присутствующие повернулись к нему. «А что случилось? – спросил кто-то. – Что он наделал?»

«Он, наоборот, ничего не делал, – отозвался Майкл. – А если конкретно, то домашнее задание. С тех пор, как Джефф собрал команду, он ни о чем, кроме своего футбола, вообще не думает. Он каждый день приходит с тренировок поздно и сразу после ужина исчезает в своей комнате, а когда я спрашиваю его, успевает ли он делать уроки, он мне говорит: «Не волнуйся, пап. У меня все под контролем».

Одним словом, в воскресенье, когда его не было дома, я проходил мимо его комнаты и заметил, что на полу у двери валяется какое-то письмо. Я его подобрал и увидел, что адресовано оно мне. Оно было вскрыто, а дата на нем стояла недельной давности. И знаете, что это было за письмо? Предупреждение от учителя математики. Оказывается, Джефф не сдавал домашнюю работу – вообще – на протяжении последних двух недель. Узнав об этом, я просто взорвался.

Как только он переступил порог дома, я уже был готов. Я поднял перед собой письмо и сказал: «Ты лгал мне про домашнюю работу. Ты открыл письмо, адресованное мне. Ты не показал мне это предупреждение. Так вот, у меня для тебя новости, дорогой. До конца учебного года никакого футбола. Я завтра же позвоню тренеру».

«Папа, ты не можешь так со мной поступать!» – сказал он.

Я сказал: «Я с тобой никак не поступаю, Джефф. Ты сам с собой так поступил. Разговор окончен».

«А он и правда окончен?» – спросила Лора.

«Джефф так не думает. Он всю неделю обрабатывает меня, пытаясь заставить передумать. Да и жена тоже, – Майкл многозначительно посмотрел на нее. – Она считает, что я поступил слишком строго. Ведь так, дорогая?»

«А сами вы как считаете?» – спросила я Майкла.

«Зато теперь Джефф понял, что я не шучу».

«Да, – подключился Тони, – иногда только наказанием можно встряхнуть ребенка и заставить его вести себя более ответственно».

«Интересно, – обратилась я к группе, – действительно ли наказание заставляет подростка вести себя более ответственно? Задумайтесь на минутку и вспомните себя в юности».

Первой ответила Карен: «Когда меня наказывали, я вела себя менее ответственно. Мне было тринадцать, когда мама застукала меня с сигаретой и запретила болтать по телефону. Я стала курить еще больше. Только я начала делать это на заднем дворе, где меня никто не видел. Потом я шла домой, чистила зубы и с широкой улыбкой говорила: «Привет, мам». И мне удавалось так водить всех за нос много лет. К сожалению, я так до сих пор и курю».

«Не знаю, – сказал Тони, – но, мне кажется, в жизни есть время и место наказаниям. Взять, например, меня. Я был очень трудным подростком. Компания, в которой я тусовался, постоянно попадала в неприятности. Мы были дикой бандой. Один из нас закончил тюрьмой. Клянусь, если бы отец не наказывал меня за некоторые мои поступки, не знаю, где мог бы оказаться сегодня».