Гельмут Фигдор - Развод. Излечение травмы утраты и предательства

Примечание редактора немецкого издания: на ежегодной конференции Австрийской ассоциации консультантов по вопросам брака и семьи в 1999 году Г. Фигдор прочитал доклад под названием «Новые формы семьи – как в них живется детям» [19] Впервые опубликован в сборнике конференции. Перепечатан в: Jellenz-Siegel, B.; Prettenthaler, M . & Tuider, S. (Hg.) (2001):… und was ist mit mir? Kinder im Blickpunkt bei Trennungs- und Verlusterlebnissen. Graz (Rainbows/Steirische Verlagsgesellschaft). . Первая часть доклада включена во введение к I части данной книги; вторая, немного переработанная в сравнении с публикациями часть составляет основу настоящей главы.

Изложенные мною в предыдущей главе соображения о значимости отца для психологического развития ребенка показывают, насколько важно матери или отцу попытаться найти способ обеспечить ребенку после своего расставания интенсивные отношения с обоими родителями, несмотря на все реальные и эмоциональные трудности. Они призваны укрепить профессиональных помощников семьи во мнении о том, что необходимо уделить первоочередное внимание продолжению совместного родительского воспитания – даже в том случае, если родители или один из них поручают консультанту поступить иначе [20] На проблематике «поручений» в рамках консультирования родителей я подробно остановлюсь в части II и III. .

Но что, если эта затея провалится? Что, если отец не готов выполнять свою роль в жизни ребенка? Что делать, если он пропал, его нельзя разыскать или же он неизвестен?

Я уже указывал во введении на то, что огромное значение триады «мать – отец – ребенок» для психологического развития ребенка может привести к следующему выводу: нуклеарная семья в любом случае предлагает детям наилучшие возможности для развития, поэтому ради детей следует избегать разводов (расставаний), – а это закончится сильным чувством вины у не справившихся с проблемами родителей и стигматизацией затронутых ими детей [21] Недавно 25-летняя пациентка рассказала мне о своих воспоминаниях о разводе родителей. Ей было тогда девять лет. Тяжелее всего для нее был не переезд отца, а жалость всех родных и близких: «Как будто мне отрезали ногу и заставили всю оставшуюся жизнь ходить на костылях! В особенности моя мама и учительница обвиняли во всех моих проблемах развод. То, что мои проблемы могут иметь отношение к совершенно другим вещам – например, к их собственному отношению ко мне, им даже не приходило в голову». .

При ближайшем рассмотрении оказывается, что речь идет о, возможно, идеологически направленном ложном умозаключении по (как минимум) двум причинам:

♦ во-первых, тот факт, что ранние процессы внутренней триангуляции традиционно разворачиваются в рамках биологических отношений «мать – отец – ребенок», естественно, не означает, что для этого принципиально не подходят и другие констелляции отношений;

♦ во-вторых, такое ложное умозаключение указывает на понятийную неточность моих предыдущих мыслей. Говоря о стимулирующей развитие функции треугольных отношений, я по умолчанию имел в виду, в первую очередь, либидинозно окрашенные отношения . А именно – внутренняя триангуляция задерживается или нарушается не только при отсутствии или выпадении третьего объекта, но и при сильной агрессивной окраске внутренних отношений. Это касается не только отношения ребенка к своим объектам, но и в значительной степени – воспринимаемых ребенком отношений между объектами, т. е. между отцом и матерью в традиционной семье. Если ребенок не может опознать отношения между родителями именно в качестве любовных , ему приходится делать между ними выбор . И при каждом выборе он неизбежно вступает в антагонистическое противостояние с оставшимся третьим. Вместо возможной триангуляции объектных отношений каждое установление отношений с одной стороной означает отрицание отношений с другой стороной, любовь к одному ведет к потере («смерти») другого. Вместо освобождения из (всегда амбивалентной [22] В психоанализе под амбивалентностью (отношений) понимается то обстоятельство, что любые доверительные отношения также содержат проявления агрессивных влечений и эмоций (и наоборот). С четвертого или пятого года жизни амбивалентные проявления – особенно по отношению к родителям – постепенно уступают место вытеснению или неосознанно перерабатываются («отвергаются»), а где-то «переносятся» на других людей, так что ребенок, например, любит только свою мать, одновременно полностью отвергая другого человека (других людей). Чем сильнее беспокоящий ребенка в свете его амбивалентных чувств страх, тем сильнее должны действовать механизмы вытеснения и защиты и тем выше предрасположенность к невротическим расстройствам – как в процессе развития, так и в дальнейшей жизни. ) диады – как я пытался показать в предыдущей главе – агрессивно окрашенные «треугольные» отношения ввергают ребенка еще и в экзистенциальный конфликт лояльностей, который может не только серьезно задержать психическое развитие, но и через механизм переноса [23] Под «переносом» в психоанализе понимается бессознательный процесс, посредством которого текущие отношения обогащаются опытом прошлых отношений. В частности, все люди склонны впоследствии переносить на других людей желания, чувства и фантазии, направленные ими в детстве на родителей или братьев и сестер, так что может случиться, что определенные модели отношений из детства иногда всю жизнь бессознательно повторяются с партнерами. иногда сделать субъект на всю жизнь неспособным устанавливать и поддерживать разнообразные отношения, потому что любые (новые) отношения кажутся ему принудительной альтернативой, конкуренцией другим отношениям, либо установление новых отношений заставляет исчезать существующие (старые) отношения.

Из этого и из размышлений в предыдущей главе можно сделать два вывода: во-первых, нуклеарная семья образует способствующую здоровому психическому развитию ребенка основу только в том случае, если она функционирует . То есть если триада отношений – со всей природной амбивалентностью – является преимущественно любовной триадой, и ребенку не нужно бояться, что его любовь к одному члену семьи повредит или приведет к потере другого либо вызовет его ненависть. Если же этого не происходит, то альтернативные формы семьи, несомненно, открывают лучшие возможности для развития!

Разумеется, для этого – вот и второй вытекающий из функций отца вывод – недостаточно просто изменить форму семьи: чтобы расставание родителей, семья с одиноким родителем или отчимом (мачехой), семья с детьми от разных браков или многодетная семья не были связаны с риском структурного дефицита [24] См. главу 1. , необходимо обеспечить сохранение или создание заново необходимых для здорового развития возможностей внутренней триангуляции. Разумеется, для этого требуется нечто большее, чем просто «дополнительные», «альтернативные» референтные лица: