Джон Дьюи - От ребенка – к миру, от мира – к ребенку (сборник)

А между тем классификация не составляет сущности детского опыта; жизнь не преподносит индивидууму явлений, разделенных по рубрикам.

…Классифицированные предметы являются продуктом науки веков, а не опыта ребенка.

…Мы имеем уже достаточное количество основных противоречий:

прежде всего узкий, но личный мир ребенка, противополагаемый безличному, но бесконечному миру времени и пространства;

во-вторых, единство и полноту детской жизни, не соответствующие специализации программы и ее делению на рубрики;

в-третьих, отвлеченные принципы логической классификации и распределения, и практика и наука детской жизни.

Одна школа обращает внимание на содержание программы, сравнивая ее с содержанием личного детского опыта. Выходит так, как будто они говорят: жизнь ребенка мелка, узка и несовершенна…

Наша работа как воспитателей заключается в том, чтобы дать взамен этих поверхностных и случайных явлений прочные и правильно расположенные реальности; а их можно найти только в предметах преподавания и на уроках. Разделите каждый предмет на отдельные отрасли; отрасли – на уроки; каждый урок – на определенные факты и формулы. Заставьте ребенка овладеть шаг за шагом каждой из этих отдельных частей, и, наконец, он овладеет всей площадью. Дорога, которая кажется такой длинной, если на нее смотреть в целом, может быть легко пройдена, при условии ее деления на целый ряд ступеней. Поэтому главное внимание обращается на логическое распределение и последовательность в предметах преподавания. При таком взгляде проблема обучения заключается в составлении учебников, разделенных на логические части, расположенные в известной последовательности, и в преподнесении этих частей классу таким же определенным и постепенным образом.

Содержание программы является целью и определяет метод. Ребенок – это просто незрелое существо, и его нужно сделать зрелым; он поверхность, и его надо углубить; его узкий опыт должен быть расширен. Он должен получать, принимать. Его роль исполнена, если он послушен и дает вести себя.

Не так говорит другая секта. Ребенок – это исходная точка, центр и конец всего. Надо всегда иметь в виду его развитие, его рост, потому что только они могут служить мерилом. Все предметы преподавания должны служить его росту; они лишь инструменты, имеющие ценность постольку, поскольку они служат этой цели. Личность и характер важнее школьных предметов. Целью должно быть не знание или осведомление, а выявление личности. Ужасно обладать всеми знаниями мира, но потерять самого себя. Кроме того, никакие знания не могут быть внедрены в ребенка извне. Ученье есть процесс активный: оно предполагает достижение всего посредством ума; оно основано на органической ассимиляции, исходящей изнутри. Буквально, мы должны стать на место ребенка и исходить от него. Не программа, а он должен определять как качество, так и количество обучения.

Единственный правильный метод тот, который следит за достижениями ума и его способностью ассимиляции. Содержание программы есть только умственная пища, возможный питательный материал. Он не может сам переварить себя и превратиться собственными усилиями в кости, мускулы и кровь. Источником всего мертвого, механического и формального в школах является как раз это подчинение программе жизни и опыта ребенка. Именно поэтому «учение» стало синонимом чего-то неприятного, а урок – тождественен тяжелой обязанности.

Жизнь ребенка эгоистична, центрична, импульсивна. В таком случае в этих предметах будет найден объективный мир истины, законности и порядка.

Отсюда следует мораль: игнорируй и умаляй индивидуальные особенности, причуды и опыт ребенка.

Разделите каждый предмет на отдельные отрасли… Заставьте ребенка овладеть шаг за шагом каждой из этих отдельных частей, и, наконец, он овладеет всей площадью.

При таком взгляде проблема обучения заключается в составлении учебников, разделенных на логические части, расположенные в известной последовательности, и в преподнесении этих частей классу таким же определеным и постепенным образом.

Содержание программы является целью и определяет метод. Ребенок – это просто незрелое существо, и его нужно сделать зрелым; он поверхность, и его надо углубить…

Это основное противоположение ребенка программе, выявленное в этих двух доктринах, может быть подкреплено целым рядом других выражений. «Дисциплина» является лозунгом тех, кто возвеличивает программу; «интерес» – тех, кто на своем гербе начертал слово «Ребенок». Исходной точкой первых является логика, вторых – психология. Первые выдвигают необходимость хорошего образования для учителя; вторые – необходимость симпатии к ребенку и знания его естественных инстинктов.

«Руководство и контроль» – вот требования одной школы; «свобода и инициатива» – другой. Здесь утверждается законность; там провозглашается непосредственность. Одним дорого все старое, все то, что было достигнуто трудом и усилиями в течение веков; симпатии других лежат на стороне нового, меняющегося, прогрессивного. И они взаимно обвиняют друг друга в инертности и рутине, с одной стороны, в хаосе и анархизме – с другой. В ответ на упреки в пренебрежении к священному авторитету и обязанностям слышатся обвинения в подавлении индивидуальности и в проявлении тиранического деспотизма.

Такие разногласия редко доводятся до логического разрешения. Здравый смысл не может помириться с их крайностями, и поэтому они предоставляются теоретикам, между тем как здравый смысл колеблется в лабиринте компромиссов. И вот необходимость объединения теории с практическим здравым смыслом возвращает нас к нашим первым положениям, а именно к тому, что мы имеем перед собой условия, которые неминуемо бывают связаны между собой в процессе воспитания, так как этот последний является процессом связующим и приспособляющим.

В таком случае, в чем же состоит задача? Да именно в том, чтобы отделаться от предвзятого мнения, что есть какая-то разница в качестве (в отличие от степени) между детским опытом и различными предметами, входящими в состав программы. Со стороны ребенка все дело в том, чтобы увидеть, что его опыт содержит элементы – факты и истины – того же самого порядка, которые входят в школьный курс; и, что еще важнее, понять, что этому опыту присущи те же переживания, поводы и интересы, которые действовали в развитии и распределении школьного курса. Со стороны ученья вопрос состоит в том, чтобы рассматривать их как выявление сил, присущих ребенку, и отыскать тот мостик, который должен быть возведен между опытом ребенка в настоящий момент и его более зрелым состоянием.