Джордан Питерсон - Карты смысла. Архитектура верования

Встреча с ужасным неизвестным потрясла основы вашего мировоззрения. Душа оказалась во власти хаоса. На вас невольно повлияло нечто принципиально неожиданное . Это означает, что придется поменять долгосрочные цели и пересмотреть – буквально переоценить — побудительное значение текущих событий. Способность к полной переоценке при узнавании чего-то нового присуща человеку еще больше, чем вышеупомянутая способность к исследованию неизвестного и накоплению свежей информации. Иногда, совершая действия, мы обнаруживаем явления, само существование которых противоречит привычной картине бытия (и благодаря которым мы приписываем событиям побудительное значение). Исследование этих новых явлений и включение открытий в имеющееся знание иногда означают переосмысление самого знания [44](и последующее повторное знакомство с неизвестным, которому больше не препятствуют устаревшие представления) [45]. Это означает, что простое движение от настоящего к будущему иногда прерывается полным распадом и перестройкой – переосмыслением того, что представляет собой настоящее и каким должно быть будущее. Становление личности сопровождается периодами «распада и возрождения» [46]. Более общая модель адаптации человека – наиболее просто определяемая такими понятиями, как устойчивое состояние, надлом, кризис, восстановление [47], – показана на рисунке 4 . Процессы революционной адаптации, происходившие и подспудно символизировавшие разнообразные культурные явления, варьировались от обрядов первобытного посвящения [48]до постулатов сложных религиозных систем [49]. Действительно, мировые культуры возведены на фундаменте одного великого сценария: рай, встреча с хаосом, падение и искупление .

Рис. 4. Революционная адаптация

Через месяц после увольнения вам в голову приходит новая мысль. Вам не нравилась эта чертова работа, хотя вы никогда не решались в этом признаться. Вы приняли предложение только потому, что от вас этого все ждали. Вы никогда не выкладывались с полной отдачей, потому что на самом деле хотели заниматься чем-то другим – чем-то, что большинство людей считает рискованным или глупым. Давным-давно вы приняли неверное решение. Может, вам нужен был этот удар, чтобы вернуться на путь истинный. Вы начинаете представлять себе новое будущее. Оно, возможно, не такое безопасное, но там вы делаете то, чего действительно хотите. Бессонница проходит, аппетит возвращается. Вы успокаиваетесь, становитесь менее высокомерным, более терпимым – за исключением моментов слабости. Окружающие не одобряют, восхищаются или завидуют переменам, которые с вами происходят. Вы словно выздоравливаете после долгой болезни – вы родились заново.

Вполне разумно рассматривать мир как арену действий, как место, в котором знакомое и незнакомое пребывают в вечном сопоставлении. Мозг состоит в основном из двух подсистем, приспособленных совершать действия в этом месте. Если не вдаваться в детали, правое полушарие бдительно реагирует на новизну и отвечает за быстрое «создание обобщенных предположений». Левое полушарие, напротив, «включается», когда события – четко определенные события – происходят в соответствии с имеющимся планом. Правое полушарие быстро рисует обобщенные, основанные на значимости «метафорические» картины нового; левое, более склонное к работе с деталями, подбирает для них ясное словесное выражение. Таким образом, наш мозг, наделенный способностью исследовать, «строит» мир знакомого (известного) из мира незнакомого (неизвестного).

Когда мир остается известным и знакомым, то есть когда наши убеждения сохраняют значимость, мы с легкостью управляем эмоциями. Когда же появляется нечто неизведанное, эмоции выходят из-под контроля, в зависимости от относительной новизны случившегося преобразования, и мы вынуждены отступить или вновь начать исследовать.

Можно составить списки общих благ и бедствий, и многим они покажутся разумными, потому что наши суждения о значении и смысле довольно типичны и предсказуемы. Пища, к примеру, хороша , если она вкусная, а удар по голове тем хуже , чем он сильнее. Список хорошего и плохого можно спокойно расширить. Вода, кров, тепло и интимная близость – это хорошо; болезни, засуха, голод и войны – это плохо. Видя существенное сходство суждений о смысле, можно легко прийти к заключению, что добро или зло вещей или ситуаций является чем-то более или менее постоянным. Однако мы знаем, что существует субъективное толкование. И его влияние на оценку и поведение значительно усложняет картину. Мы будем работать, тратить силы и преодолевать препятствия, чтобы получить нечто хорошее (или избежать беды). Но мы не будем в поте лица добывать пищу, если у нас ее достаточно; мы не будем прилагать усилия, чтобы добиться интимной близости, если секса нам и так хватает, и мы с радостью воздержимся от обильной пищи, зная, что в это же время наш враг умирает от голода. Предсказания, ожидания и желания людей непостижимо мощно влияют на их оценки. Вещи не имеют абсолютно определенного значения, несмотря на то что мы способны обобщать их ценность. Поэтому именно личные предпочтения определяют значимость бытия (но эти предпочтения весьма ограничены!)

Смысл, который мы приписываем объектам или ситуациям, неустойчив. У разных людей разные приоритеты; потребности и желания ребенка и взрослого сильно отличаются. Значение вещей и событий в глубокой и практически непостижимой степени зависит от того, как они соотносятся с нашими нынешними устремлениями. Смысл меняется, когда меняются цели. Такие перемены неизбежно преображают ожидания и желания, которые эти цели сопровождают. Мы познаем «вещи» лично и индивидуально, несмотря на то что многие люди сходятся в вопросах их ценности. Цели, к которым мы стремимся в одиночку, результаты, которых лично мы ожидаем и желаем, определяют смысл нашего опыта.

Пионер экзистенциального психоанализа Виктор Франкл рассказал историю своего заключения в концентрационном лагере, которая поразительно подтверждает эту мысль: