Валерия Щербань - 2/6. Разум

Слышу шуршание пакета.

Я знаю каждую секунду в этом воспоминании. Но воспоминание ли это?

Достав из него одну единственную вещь – блокнот в коричневом переплете – она, сидя на кровати, открыла его.

Я не хочу идти в спальню. Мне страшно и я ничего не понимаю. Я хочу убежать, выйти отсюда. Потому что идти туда – значит второй раз навредить себе. Но, как говорится, все мы немножко мазохисты.

Я вышла из гостиной, прошла по коридору и свернула направо. И вот я уже в своей комнате. Все ровно так же, как было в тот день.

Подойдя к своей копии или к самой себе, по правде говоря, меня это уже не волновало. Я присела рядом с собой, смотря на блокнот. Три года я его так и не осмеливалась ни читать, ни даже открыть после этого случая.

– Ты ведь знаешь, что там, не так ли?

Спросила моя копия, снова повернувшись ко мне. Ступор. Это единственное, что я могла чувствовать сейчас. Неужели я правда схожу с ума? Я ничего не ответила, просто кивнула ей. Но затем шепотом добавила:

– Ты можешь говорить со мной… – Наконец я произнесла то, что хотела, как только увидела её.

В ответ на это она всего лишь рассмеялась.

Открыв дневник, на первой странице появились пять надписей, выведенные красивыми буквами:

– Любовь

– Навсегда в моем сердце

– Такие разные, но одинаковые

– Мечта

– Твой голос

Я узнала этот список сразу. Это наши цитаты. Мы писали их другу в сообщения, когда мне или ей было слишком плохо.

Убивать себя. Вот, что значило читать во второй раз этот блокнот. Но я сидела рядом с ней, не собираясь уходить. Однако в голове вертелась лишь одна фраза:

Ненавижу!

Личный дневник Авролоны. Это тот момент, та секунда, когда моя жизнь рухнула, так и не восстановившись. Я знаю, что там написано. Точнее, помню. Не всё, так как прошло четыре года, но я помню главный момент, и этого достаточно, чтобы ненавидеть.

Первая запись датируется 2 сентября. То есть за два месяца до сегодняшнего дня.

«Боже, как же мне страшно писать. Но я понимаю, что нужно. Я решила, что так будет лучше, чем просто вывалить на тебя всё это словами. Ты же знаешь, что я терпеть не могу прощаться.

Сегодня я узнала, что мои родители приняли решение уехать в город, который находится далеко от нашей деревни. Они считают, что для меня там больше возможностей, да и им будет ближе ездить на работу. Тем более, мне нужно будет поступать в университет. Ты позвала меня сегодня гулять, но я отказалась. Причины я тебе так и не сказала. Но вот и причина – мы готовимся к переезду

Слезы огромными крупинками начали скатываться по щеке одна за другой. Вскачив с кровати, я начала расхаживать по комнате, в то время как моя копия продолжала сидеть. Я помню, что я тогда чувствовала. Потому что ничего не изменилось, я и сейчас это чувствую. Обида, злость, гнев.

Меня бросили. Меня бросила лучшая подруга. Мы клялись, что будем вместе до конца, а затем она все три гребанные месяца описывает свои чувства. Она не предупредила меня. Она предала меня. Иногда она даже радовалась переезду. Это предательство.

Снова сажусь рядом.

Эта запись была сделана в ночь на Хэллоуин, пока я спала. За час до того, как я проснулась.

«30 октября 2016 года

Как же я надеялась встать тихонько, чтобы тебя не разбудить. У меня получилось. Сейчас я смотрю на тебя и улыбаюсь, но слезы превращают мою улыбку в нечто странное.

У меня остается еще полчаса перед тем, как уйти. Потому что через полчаса я сажусь в машину, и мы уезжаем отсюда.

Ты знаешь, как я тебя люблю. Каждый день мы гуляли, проводили вместе время в школе, веселились, поддерживали друг друга. Для меня это расставание такая же боль, как и для тебя. Но я уверена, что мы будем видеться с тобой очень часто. Ведь всего час на автобусе, и вот мы снова вместе. Не злись на меня, Вентелция, просто судьба так решила. Я знаю, что мы хотели поступать в один университет, что мы хотели бы жить в одном общежитии, но это ведь не так важно, да?

Вчера мы провели потрясающий вечер, я никогда этого не забуду. Ты тот человек, на которого я могла положиться, с которым делила все тайны и печали. Я не перестану этого делать, даже, когда мы будем в часе езды друг от друга. Ты для меня была и будешь лучше подругой.

Спасибо тебе за все те моменты, которые ты мне подарила, благодаря тебе я сейчас такая, какая есть.

Я люблю тебя больше всех на свете.

Ты все еще мило спишь на кровати.

Не думай, что мне не больно. Черт возьми, даже не допускай таких мыслей. Уезжать в другой город, который находится за тысячу километров от тебя, это…

Мы еще увидимся!

Твоя лучшая подруга

Авро»

Она резко встала, бросила блокнот на пол. Все тетради, которые стояли на моем столе одним махом сбросила на пол. Туда же и все ручки полетели.

Моя копия издала крик. Он был похож на звериный крик, наполненный печалью и злостью. Это был не просто крик, это был зов души. Упав на пол, она не переставала издавать надломленные крики.

Я помню. Тогда я решила испытать судьбу. Надев на ходу штаны и набросив куртку, она побежала на другой конец деревни к дому моей подруги. Она повторяла, как заклинание, молясь, чтобы они еще не уехали.

Пейзажи в комнате начали меняться. Комната постепенно превращалась в улицу, заполненную домами. Я видела себя, бегущую по дороге. Дома мелькали одни за другим, пока моя копия наконец не добралась до нужного дома.

И снова я знаю, что будет.

Снова мне придется смотреть на это. Второй раз переживать это.

Подойдя ближе, я увидела отъезжающую машину.

Дальше всё было словно в тумане: Авролона, выскакивающая из машины, долгие объятия, убеждения, что мы будем общаться.

Слезы огромными крупинками стекали по щекам Вентелции и Авролоны. Это был первый раз, когда они почувствовали настоящую горечь, образовывавшую тугой узелочек, доставляя невыносимую боль. Это был первый раз, когда они за десять минут не сказали ни слова друг другу, устремляя свой взгляд куда-то вдаль, мечтая, чтобы метель унесла их вдвоем туда, где они будут вместе всегда. Это был первый раз, когда в сердце начала образовываться пустота. Это был первый раз, когда девочкам не хотелось веселиться, бегать и кричать.

Я не заметила как подошла к моей копии и Авролоне.

– Мы будем встречаться так часто, как только сможем, ты слышишь меня? – Прошептала Авролона, склоняясь к моему уху . Точнее, к моей копии. – Не плачь.

Но Авролона понимала, что эти слова бесполезны, ведь сама она плакала не меньше.

Снова воцарилась тишина, прерываемая звуками всхлипов.