Инна Лирина - Цветок папоротника. Высшая Школа Сказкотворчества Ступень 2

Редактор Салават Данилович Юсупов

Вёрстка и оформление Алла Николаевна Письменная

Публикация книги ТЦ Со-Творение

© Инна Борисовна Лирина, 2021

ISBN 978-5-0055-4536-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта книга появилась самым волшебным образом в результате моего обучения в Тренинговом Центре «Со-творение». Финальным заданием одной из многочисленных игр, проводимых центром, явилось написание сказок по предложенному алгоритму в кратчайшие сроки: одна сказка в три дня.

Вначале казалось, что выполнить это задание «непишущему» человеку совершенно невозможно. И это действительно оказалось непросто, но такое задание стало для меня определенным вызовом, и заставило моё подсознание активно трудиться. Итогом его работы стала эта книга.

В одном чудесном городе мастеров жила семья искусных умельцев, отец и три сына. Братья все как на подбор, удалые молодцы.

С малолетства отец обучал сыновей разным ремеслам, а более всего любили они кузнечное дело. Слава о них шла, как о лучших мастерах замочных дел. Дело не простое, требующее силы, ума, смекалки да секретов.

По воскресеньям вывозили они свой товар на ярмарку, что была на городской площади. Люди мимо кузнецов не проходили, с интересом рассматривали замки, дивились. Да и было на что посмотреть. Продавались замки деревянные, костяные и кованые. Для всего, чего пожелаешь: дверные, сундучные, конные. И по форме могли быть разными: в виде птиц, зверей, или обычный, плоский. На заказ можно было любой замок сделать. А к каждому замку ключик свой прилагался, да не поди какой, а точеный, с гравировкой или вензелями затейлевыми, какие душа пожелает.

Как-то раз поехал отец на ярмарку с товаром, а сыновья дома остались работать в кузне. Толпится на площади народ. Бойко торговля идет, раскупается товар.

Гуляют горожане, себя показывают, на других смотрят, товар выбирают – присматриваются, да прицениваются.

А кругом веселье: скоморохи, коробейники, клоуны…

Быстро день пролетел. Вечереть стало. Люди расходиться начали, торговцы товар собирать, тот, что не продали.

Тут на площадь на гнедом коне въезжает всадник в черном плаще с капюшоном. Подъехал, спешился и сразу к прилавку с замками подошел. Оглядел всё быстрым глазом, указал на резной ключ с причудливым рисунком и спрашивает:

– Кто этот ключ мастерил?

– Сын мой меньшой, – отвечает отец.

– Сможет ли он за ночь такой ключ сделать?

– Как не смочь? Конечно, сможет, – отвечает старик. – Только зачем же тебе ключ без замка, мил человек?

– Есть уже замок под тот ключ, – отвечает незнакомец.

– Чудно говоришь. Ну да ладно. А ключ-то какой?

– Начнет делать, узнает. Вот деньги тебе наперед, – и незнакомец бросил кисет с деньгами на прилавок.

– Что-то много даешь, – смутился продавец.

– В десять раз больше отдашь, коли не сделает твой сын ключа к утру.

«Да как не сделать за ночь один ключ?» – подумал мастер и взял деньги.

– Смотри, старик, обещал. Завтра я за ним буду.

Сел на коня и ускакал.

Возвратился отец домой, зовет сыновей да рассказывает, что на ярмарке приключилось

Удивился Иван, что его ключ приглянулся.

– Ну, коли так, пойду делать.

Пошел Иван в кузню, а сам и думает: как же мне без замка ключ ковать?

Да вспомнил, что отец уже спрашивал у незнакомца об этом.

– Что ж, посмотрим, когда ковать начну.

Старается кузнец, спорится работа, а ключик, будто и вправду сам себя кует. После сел Иван к столу, зажег свечу и начал узор вырезать. Закончил, протер ключ тряпицей, и засиял он золотистым блеском в свете свечи.

Любуется Иван работой своей, придирчивым взглядом оглядывает, самому нравится. Ладный ключ получился, с резным замысловатым узором.

Поднёс его ближе к свече, задрожало пламя. Глянул Иван на огонь, а в нем ящерка огненная извивается, будто танцует, и не сгорает. Лишь поблескивают чешуйки её золотом, да в изумрудных глазках ключ отражается.

– Саламандра…, – испуганно прошептал Иван, и мороз по спине пробежал. Сразу вспомнились рассказы разные, что сказывали о ней в народе.

Смотрит Иван пристально, не сморгнет. Глаза протер от набежавшей слезы и вдруг слышит, что окликает ящерка его человеческим голосом:

– Иванушка, не отдавай ключ, припрячь при себе, да никому не сказывай про это, – и исчезла, как не бывало.

– Чудеса, – подумал Иван, – видать, притомился я сегодня. Мерещится.

Как сидел за столом, так и уснул.

Проснулся на восходе солнца, вспомнил про ящерку, да не поймет: то ли явь, то ли сон, то ли привиделось. Глядит, а перед ним на столе два изумрудных камушка лежат.

Хлопнула дверь, слышит Иван, из дома в кузню отец идет, ногами шаркает.

Спрятал ключ за пазуху, а камушки в карман.

Заходит отец, протягивает руку и говорит:

– Ну, сын, покажи ключ, что сотворил. Слыхал я, всю ночь ты работал.

– Не могу я тебе ключ показать, батюшка.

– Отчего? Аль не сделал еще? – удивился отец.

– Сделать-то сделал, да считай, что и не сделал. Не могу сказать.

– Как это не можешь?! – возмутился отец. – Я слово дал, что ключ сегодня на ярмарку принесу, деньги взял наперед большие. А если не принесу, то в десять раз больше отдать надобно.

Молчит Иван, опустил голову. Разгневался старик и говорит:

– Поди прочь с глаз моих, из дома прочь! Разорил ты нас и опозорил перед другими. Слово своё отродясь не нарушали в нашем роду.

Встал Иван и вышел. Зашел в дом, приделал к ключу кожаный шнурок и повесил на шею. Начал котомку собирать, а братья его и спрашивают:

– Что случилось, Иван? Проспал или ключ не сделал?

– Нет, братцы, – отвечает Иван. – Сам пока не знаю, что это было, а рассказать не могу. Видать, время пришло мне пойти на свет посмотреть, да себя показать.

Сели братья перед дорогой, а Иван и говорит:

– А это отцу передайте, пусть не серчает, – вынул камешки из кармана, что Саламандра оставила, и положил на стол. Поднялся, взял свою котомку и ушел.

Долго ли, коротко, идет Иван, куда глаза глядят. Смотрит, перед ним двор постоялый. Думает, попрошу воды напиться.

Зашел он во двор, а там карета стоит, колесо подломилось. Тут к нему хозяин бежит:

– Выручи, добрый человек. Царь-батюшка на прогулке был, мимо проезжал, да с колесом беда вышла. А у меня, как назло, все работники в поле.