Мария Чебан - Искренне и нежно: заметки о вере и любви

– Послушай, ну ты же явно некомпетентна в этих вопросах. Я не лезу в твои компьютеры, потому что ничего в них не смыслю. Зачем же тебе – умной девчонке – выставлять себя дурой, размышляя о богословии?

Закусываю губу. Да, зря я так грубо… Но знакомая смотрит на меня, как на ничего не понимающего ребёнка, и ничтоже сумняшеся говорит:

– Компьютеры можно понять, а Бога – нет, так что всем можно о Нём размышлять.

Дальше она, конечно, говорит о средневековой инквизиции и попах на Bentley. А я иду и удивляюсь. Нет, не тому, что язычник-Гомер удостоился большего уважения, чем вся христианская цивилизация. А тому, что права моя знакомая: каждый из нас может рассуждать о Боге. Потому что Он уважает нашу свободу.

Даже если мы хотим быть невеждами, не признающими свои ошибки.

Ты знаешь, как устроен сноуборд? Нет? Ну, не беда, я сейчас всё объясню. Сноуборд – это гладкая доска, которая идеально скользит по наклонной снежной поверхности. Настолько идеально, что если не хочешь сломать шею, то лучше на неё не вставать. Но если всё-таки очень захочется, то ты обнаружишь на боковых частях доски металлические зубчики, которые называются кантом. Именно они, цепляясь за снег, позволяют сноубордистам управлять своим транспортным средством.

Когда едешь на переднем канте, то ты стоишь на носочках, смотришь вверх и видишь перед собой небо и снежную вершину. В этом есть свои плюсы: отсутствие страха, прекрасные виды, возможность увернуться от врезающихся в тебя новичков. Но есть минус: ты можешь сбить того, кто едет сзади тебя.

Когда едешь на заднем канте, то ты стоишь на пятках, смотришь вниз и видишь перед собой трассу и окружающие её ущелья. В этом тоже есть свои минусы и плюсы: тебе страшно от высоты, на тебя могут налететь неопытные катальщики, но зато ты сам никого не собьёшь и сможешь заметить тех, кто нуждается в помощи.

Эти нехитрые наблюдения я сделала, сидя на заснеженном склоне Эльбруса. Пока мои товарищи наслаждались спуском, а я – акклиматизацией, мне в голову пришла мысль: «А ведь это чем-то похоже на две главные христианские заповеди». Кто-то возвышенно смотрит вверх, на Бога, но почему-то сбивает с ног своих ближних. А кто-то не возвышенно смотрит вниз, на несовершенный мир, но зато помогает людям…

Конечно, как и любое другое, моё сравнение получилось несовершенным и неполным, не учитывающим множество разных «если».

Но стоит добавить одну важную деталь: настоящие сноубордисты чередуют два канта…

Моя зона комфорта похожа на космический корабль. Она довольно большая, в ней есть всё необходимое вроде запаса провизии и кислорода. Конечно, я ощущаю границы и периодически бьюсь головой о низкий потолок, но всё-таки мне нравится чувствовать себя в относительной безопасности. А на красоту звёзд и планет можно и в иллюминатор полюбоваться.

Иногда в космическом корабле загорается красная кнопка непредвиденных событий. Мои коллеги-космонавты начинают надевать скафандры. Я тоже надеваю, но медленно и неохотно, как валенки на прогулку во двор детского садика. Но не потому, что я не умею одеваться. А потому, что мысли о выходе в открытый космос жизни меня пугают.

– Заболела? Я не могу заболеть, у меня завтра десять встреч и два концерта!

– Пойти в поход? Жить неделю без душа в компании незнакомых людей? Нет, спасибо, я дома посижу.

– Извиниться? Переступить через свою королевскую гордость? Ни-за-что.

– Освоить новую профессию? С нуля? Вы издеваетесь?

Кажется, что открытый космос проблем и непривычных ситуаций разорвёт меня на мелкие кусочки. Но выбора у меня нет. Прыжок! Я зажмуриваюсь и… лечу. Оказывается, что я могу принять и осмыслить самый невероятный космос.

Одна проблема: за время полёта я выросла. Теперь мне нужен новый космический корабль.

Когда мне говорят о том, что православные девочки – наивные и не приспособленные к жизни на этой планете существа, я скептически молчу. А потом не менее скептически говорю: «Наверное, такие есть». В порядке аномального исключения.

Да, православные девочки верят в Бога. Но когда их знакомые, пересмотрев передачи про пришельцев и экстрасенсов, начинают гадать на кофейной гуще, то православные девочки скептически говорят: «Хватит переводить продукты!» Потому что настоящая вера спасает их от суеверий.

Да, православные девочки верят в любовь. Но когда к ним приходят подружки и начинают жаловаться: «Мы живём вместе с парнем 4 года, как думаешь, когда он сделает мне предложение?» – православные девочки скептически думают про себя: «Честно? Думаю, никогда. Если бы он хотел, то уже сделал бы, разве нет?»

Да, православные девочки бывают разные. Но большинство из них вполне себе сформировавшиеся и социализированные личности с глубоким внутренним миром и навыками критического мышления. Хотя…

(Скептически смотрю в зеркало).

Меня всегда очень радовали слова апостола Павла о молчании женщин в Церкви. Я видела в них не запрет или ограничение, а желанное освобождение от непосильной ноши. «Ты под защитой, тебе не надо воевать, доказывать и спорить», – читала я между строк и с радостью соглашалась на это. Теоретически.

На практике же вся моя жизнь до поступления в Московскую духовную академию была наполнена разговорами о Боге. Инициаторами этих бесед были мои ищущие, а иногда и откровенно смеющиеся над верой товарищи. И я, как умела (скорее, как не умела), держала удар.

Особенно мне доставалось от одноклассника-интеллектуала, который любил смущать меня каверзными вопросами в стиле: «Может ли Бог создать камень, который Он не сможет поднять?» Пока он с победным видом наслаждался моей растерянностью, внутри меня накапливались тоска и чувство одиночества.

Однажды этих чувств накопилось так много, что я, обыкновенно краткая и сдержанная, без особой надежды на помощь рассказала на исповеди о своих горестях. Священник задумчиво выслушал меня и задал всего один вопрос: «Какая фамилия у твоего одноклассника?» А услышав мой ответ, улыбнулся: «Похожий почерк. Я учился в школе с его папой».

Всего одна фраза. Но какое же утешение она подарила моей неуверенной детской душе. Неужели над батюшкой – таким взрослым и мудрым – когда-то могли смеяться? Неужели тот мальчик, каким он был, смог вырасти в такого уверенного взрослого? Неужели я тоже однажды смогу расправить плечи, не получая в спину смешки о своей вере?..

Всего одна фраза. Но она превратила меня из неуклюжей одинокой девочки в преемницу Истины.

Спасибо, Господи, за слова, которыми Ты утешаешь нас друг через друга.