Галина Мосунова - Как прогреть отношения с детьми. Консультация для родителей

С возрастом желание душевного родства с мамой как-то усиливается. Бережное отношение друг к другу превозмогает нашу разобщённость. Я стала понимать, что мамино сердце нельзя бередить ранее присущими мне безапелляционными мнениями или бестактной уверенностью в своей правоте. Стали уходить на второй план взаимные ожидания и неудовлетворенность. Мы обе придаём всё больше значения любви. Стараемся каждым словом и взглядом обнять друг друга на расстоянии от Нью-Йорка до Комсомольска, не замечая преград и не создавая новых. Стараемся, но ох, то и дело соскальзываем в ощущение некоторой досады.

И всё же она меня не понимает! Как можно полностью понять, когда живёшь в другой стране, когда дочь и внуков видишь только по видеосвязи в Фейсбуке? Ну и что, что она приезжала на рождение сына и потом и на рождение дочки. Это были мимолетные встречи на месяц – а после снова расставание. К тому же со мной, замученной в то время родами и бессонными ночами, и поговорить-то было не о чём. Я то спать хотела, то любоваться на малышей. Маме особого внимания не уделяла, за что «получала от неё по шее» за то самое пресловутое равнодушное отношение к родителю.

Ну так что же я ответила на её опус о том, что надо готовиться к расставанию с подрастающими тинэйджерами? Я ей сказала, что мы с детьми стали настолько близки друг к другу, что внутреннее состояние любви между нами нельзя разрушить ни фактом их взросления, ни возможным расстоянием. Те точки соприкосновения внутри нас: дружеская доброта, сострадание, способность выслушать друг друга и простить – всё это невидимые нити безусловной любви, которые становятся крепче и крепче. Для этого я и пишу эту книгу, чтобы мои друзья и близкие, те, кто не знает меня лично, чтобы все родители могли применить деликатный подход, который принёс мне огромное счастье близости с сыном и дочкой; чтобы дети всех родителей смогли перенять от нас, взрослых, любящее отношение друг к другу и к жизни.

На что мамульчик справедливо заметила:

«Я так с тобой и философом стану».

«Что правда, то правда!»

В этой книге без философии мы не обойдёмся. Углубимся как в познание темы духовной любви, так и в анализ возникновения разобщённости в отношениях между родителем и ребёнком. Вы разберётесь в истоках формирования вашего индивидуального внутреннего мира родителя.

Практиком вам придётся побывать тоже, – куда ж без этого. Проблемы в отношениях не решить только силой мыли или одним добрым словом. Нужно открыть душу и принять ребёнка таким, какой он есть, – а это работа. Она потребует от вас времени, постоянства и терпения. Результат вас ждёт ошеломительный: настоящая душевная близость и мироощущение, основанное на любви.

Для начала предлагаю вам небольшой экскурс в 80-е и 90-е годы. Давайте рассмотрим условно-усреднённый, привычный для наших родителей стиль воспитания детей. В те времена в глазах общества построение близких отношений с ребёнком не считалось приоритетно важным. Мы росли на пропаганде, которая обучала подрастающее поколение труду, здоровому отдыху и тяге к знаниям. С одной стороны «семья» была ячейкой общества, семейные отношения поощрялись, но, к сожалению, о любви к семье и близости к родителям много не говорилось. Лишь десятилетия спустя государство стало популяризировать семейные ценности, и уже в новом тысячелетии, в 2008 году, появился День семьи.

Мой муж любит повторять: «Со мной родители столько времени не проводили. Папа лежал после работы на диване и читал газету. Мама готовила и стирала. Я сам понимал, что их надо слушаться и уважать». Не подумайте, что муж американец. Напротив, он уроженец интеллигентного Санкт-Петербурга. Родители его получили высшее образование и работали инженерами. Только тому, как воспитывать детей в технических вузах не обучали.

Да и я тоже помню, что больше, чем мама с папой, моим воспитанием занималось общество: писатели детских книг, редакторы детских газет, режиссёры детских фильмов, школьные учителя и разговорчивые соседи. Мне и вправду западали в душу искренние истории из журналов «Мурзилка», газет «Пионерская правда» и «Ералашей». Например, чётко было усвоено, что в каждой семье бабушка ответственна за вкусные обеды и добрые отношения между родителями и детьми. Вот так странно шёл процесс впитывания информации без разбора, почему люди кричали или обнимались, бурно ругались или нежно держались за руку. Жизнь усваивалась штампами о том, что хорошо и что плохо. Что у мужа, то и у меня чувствовалась нехватка общения в семье с кем-либо из взрослых, с тем, чтобы научиться видеть хоть немного глубже поверхности событий, которые окружали нас в детстве.

Нет, я, конечно, унаследовала традиции семейных ужинов, поездок на дачу и за грибами, совместного украшения новогодней ёлки и просмотра «Голубого огонька». В моём воспитании сыграли роль добрые взаимоотношения между родителями и утренние обнимашки на кухне с мамой, готовящей пирожки с капустой. Папа привил мне любовь к творчеству через наши с ним посиделки за разбором вырезок из журналов «Наука и жизнь» и «Работница». Тогда почему же, в одной семье я росла целеустремленной отличницей, а мой старший брат – весёлым шалопаем? Раз мы впитывали одинаковые устои общества, что же нас так разнило? Почему мама с самого детства твердит, что с моим братом отношения у неё понятнее и ближе, а со мной уже с тех пор, как мне было пять лет, чувствовалось отдаление?

Это похоже на карму второго ребёнка в семье или на стечение обстоятельств, но я тоже заметила, что своего первенца я лелеяла и испытывала восторг чувств, любовь ко всем проявлениям жизни именно с ним. К рождению дочки я подошла уже как умелая мамаша: со знанием дела и безо всяких лишних эмоциональных волнений души. Позднее осознала, что вместе с лишними переживаниями ушли из души и тонкие чувства восхищения дыханием новой жизни моей прекрасной дочурки. Не пришлось мне снова пережить ту волну продолжительного восторженного внутреннего состояния. Всё было довольно обыденно: покормила, погуляла, поиграла, постирала, спать уложила.

Опыт сыграл злую шутку: мысль «я знаю, как заботиться о ребёнке» сделала из меня заматерелую женщину. Конечно, я ощущала приливы радости от первых улыбок малышки и от нежно-розовой красоты её личика, от пухлых щёчек, ручек и ножек. Конечно, подрастающий сынок умилял своими первыми словечками и искренним заливистым смехом. Однако со временем детские капризы довели меня до эмоционального изнеможения, и остались лишь силы физические – на автоматическое выполнение родительских обязанностей. Были моменты выгорания, когда тончайшее чувство любви в сердце было напрочь вытеснено бытовухой.