Полина Боттичелли - Художник должен быть счастливым

Ты такой же как все.

Ты заслуживаешь счастья не больше и не меньше других.

Поэтому, чтобы научиться любить других, начинают с себя.

Люблю ли я себя?

Конечно, как и все мы.

Изначально мы думаем, что мы лучше и важнее всего и всех.

Но почему-то грызём себя, виним и казним. Придираемся к себе и мучаемся, заставляя себя что-то делать или запрещая себе то, чего хочется.

В моей груди всё усиливающаяся боль, теперь уже не ноющая, а жжение.

Волк написал, что он поехал в больницу, очень высокая температура.

В баре слишком накурено, и никто не нуждается во мне здесь. Я решила пойти прогуляться на воздух.

Если я бесцельно гуляю, почему бы не погулять в сторону больницы?

– Вы не подскажете, куда обращается человек, если у него очень высокая температура?

Меня сначала направляют в больницу неподалёку. Она закрыта.

Спрашиваю дедулю в толстенных очках. Он направляет меня в другую больницу.

Я знаю, это может показаться навязчивым и ненужным вниманием. Но у меня ощущение, что ему правда очень плохо. И что он будет рад меня видеть. Попробую его полечить.

Милый мой мальчик.

Но во второй больнице говорят, что никто с именем Волк сегодня не поступал.

Я направляюсь в последнюю, третью больницу Подгорицы.

Через 30 минут Гоша закончит концерт и поедет обратно в Будву. Без wifi я не могу с ним связаться, поэтому надо успевать. Я поднимаю руку и ловлю первую же машину. Молодые черногорские ребята бесплатно подвозят меня в Emergency Center.

Но и там не числится 31-летний Волк, и я разочарованно сажусь в такси. За 1 евро доезжаю обратно в бар.

В груди как будто комок, плечи стремятся ссутулиться. Ах да, я же ничего не ела сегодня, кроме куска торта и солёного арахиса. Ещё поэтому чувствую себя паршиво.

Сочувственный Гоша угощает меня граппой.

– Знаешь, я иногда сколько не пью, никакого эффекта, кроме сонливости. Сегодня именно так, зря только деньги потратила на коктейль.

– Да, бывают такие дни. Ты как?

– Так себе.

– Скоро поедем домой.

– Давно я не ощущала чувства потерянного времени. Зато хоть главу написала, может всё-таки не зря приехала.

Мы едем назад.

– Как изменился мир. Ещё недавно мне всё казалось прекрасным и удивительным. А сейчас смотрю в окно – серая скучная действительность. Ну чё к чему? Привязанность блокирует богатство момента. Как хорошо было без привязанности. Зачем я опять влюбилась?

Едем под звёздным небом. Выезжаем к морю.

– Море и звёзды!

– Да, это фантастика. У меня ни разу тут депрессии не было. Выходишь к морю и всё как рукой снимает.

– Да, если что, просто пойду гулять, и всё наладится.

Проснулась от переливчатого детского смеха. Гоша настоящий мастер смешить сына. Да и вообще всех.

Я вышла из своей комнаты в коридор, на меня набросилась Соня:

– Полина! Иди скорее сюда! – тащит меня за руку и выводит на балкон, залитый солнцем.

– Вот такая у нас обычно погода зимой! Чувствуешь, как тепло? Я здесь на диване в декабре загорала.

Действительно, сегодня тепло.

Я сделала немного йоги. Как здорово, когда можно ходить по дому в трусах и майке! Потепление.

Ах да, сегодня же 15-е, к Вальтеру приехала его любовь по переписке. Надеюсь, они не разочаруют друг друга. Меня вот сам Миша недавно разочаровал.

Я сидела в кресле в йога-центре, напротив на диване сидел он. Пролистывая ленту новостей на фейсбуке я увидела, что он недавно выложил свои фотографии. Профессиональная фотокамера и слащавая обработка.

– В жизни ты мне больше нравишься, – говорю я, и демонстрирую ему экран телефона.

– Мне всё равно, – холодно и даже злобно отвечает Миша.

Недавно у него закончился нюхательный табак. В ожидании посылки от друзей он теперь постоянно угощается моим.

Я убрала баночку в рюкзак. Через какое-то время Миша стал шарить глазами по столу:

– Где табак?

– У меня в рюкзаке.

– Дай.

– Не дам.

Надеюсь, он понял, что это мой ответ на его хамство.

А Алина почему-то начала со мной разговаривать как ни в чём не бывало.

– Полин, ты сейчас куда? Я хочу в магазин сходить, можно вместе выйти.

– Вообще-то, я никуда не собираюсь.

Красавица Алина выглядит грустной. Но меня это почему-то не трогает. Сдалась ты мне, красотка…

Вообще тот вечер в йога-центре был не очень приятный. Зато днём я посидела с дочкой одной знакомой пары и заработала 12 евро. Дочка у них просто чумовая. Она измотала меня за 4 часа так, как Вася не смог бы за целый день.

Но вернёмся в тёплое воскресенье.

Я прибралась в квартире и отправилась за покупками. По пути в супермаркет на меня очень заинтересованно посмотрел пузатый мужчина в рабочей одежде и резиновых сапогах. Хорошо посмотрел, по-доброму.

Я положила в корзинку недостающие дома продукты и средство для мытья посуды.

Получилось на 17 евро. Я думала рассчитаться кредиткой, на ней должно было быть 1300 рублей. По какой-то причине платёж не прошёл. Я полезла в телефон смотреть баланс карты, как вдруг женщина, стоявшая за мной в очереди, сказала по-русски:

– Давайте я вам одолжу. Нужно ведь выручать друг друга.

– Вы очень добры, не откажусь, спасибо!

Она заняла мне 20 евро, и мы мило поболтали. Помимо прочего она сказала, что болгарские деньги совершенно точно не получится обменять в Черногории. Лучшее решение – отправить их в конверте друзьям в Болгарию и попросить выслать евро.

Мы обменялись телефонами и попрощались.

Тем временем читатели прислали мне около 700 рублей.

Где-то надо добыть ещё 10 евро, чтобы отдать доброй женщине долг.

Пузатый мужчина опять смотрит. При этом он держит лестницу, на которой стоит женщина, снимающая с дерева гирлянду.

– Вам нужна помощь?

– Да, да.

Я думала, что женщина наоборот вешает гирлянду, и хотела помочь, взобравшись на дерево.

Потом стало ясно, что она уже закончила, и что мужчина почти не понимает по-английски.

Мы с ним познакомились и начали общаться. Он говорит по-сербски, я говорю по-русски то, что поняла, потом тоже самое по-английски.

Общаясь таким образом мы пошли выпить кофе.

Расположившись в кафе и поймав wifi, я открыла Google-translate и общение стало продуктивнее.

Я показала свои рисунки.

– Чем ты рисуешь? – пишет он в переводчике и показывает мне.

– Чем угодно. Всем, что пачкает бумагу или другую поверхность.

– Ты сама придумываешь всё это?

– Да. Я – гений.

Мужчина смотрит на меня совершенно серьёзно.

– Но все поймут это только после моей смерти.

– Это ещё не скоро.

– Да, не скоро.

Пузач достаёт лист бумаги, я достаю линер: