Надежда Кагарманова - Синергетическая модель человека. Феномен человека в западном познании

Представленная таким образом психическая деятельность начинает выглядеть как динамическое развитие информационных процессов, которые разыгрываются на основе структур мозга. Характерно, что все эти процессы на каждом этапе смены физико-химических носителей осуществляются посредством информационных эквивалентов действительности без потери информационного смысла.

Положение о том, что живое существо не реагирует на стимулы, а реализует активность, направленную в будущее, связано у П. К. Анохина с положением о «пристрастности» отражения живыми системами внешней среды. Это следует понимать так, что прежде, чем информация будет усвоена и реализована живым организмом в поведении, она подвергается оценке с точки зрения ее субъективной значимости для его развития. При этом эмоции выступают в качестве своеобразных пеленгов внутренних и внешних воздействий на организм [10].

Эмоциональный уровень психической деятельности генетически детерминирован и не требует специального обучения. Отрицательные эмоции, возникающие при появлении каких-либо потребностей, играют мобилизующую роль и способствуют тем самым быстрому удовлетворению этих потребностей. Достижение необходимого результата характеризуется появлением положительных эмоций. Все пережитые эмоции закрепляются в памяти и в дальнейшем выступают в качестве мощного фактора мотивационного процесса, влияя при этом на выбор способа, которым будет удовлетворена та или иная потребность. В случае рассогласования результата с намеченной ранее программой действий появляется эмоциональное беспокойство, которое способствует поиску новых, более успешных, способов достижения желаемой цели. По словам П. К. Анохина, «ведущие эмоции участвуют в формировании функциональной системы, определяя вектор, то есть направленность поведения, постановку цели, формирование акцептора результата действия. Ситуативные эмоции, возникающие при оценке отдельных этапов действия, позволяют корректировать поведение и достигать поставленной цели» [14, c. 175].

Работы по исследованию роли субъективного фактора в отражении мира живыми системами продолжил ученик и последователь П. К. Анохина академик К. В. Судаков. По его мнению, мозг человека и животного при взаимодействии с окружающей средой постоянно строит отпечатки действительности. При этом каждый акт взаимодействия оценивается живыми существами обособленно, то есть образующиеся при этом динамические стереотипы – адаптивные реакции – содержат в себе одновременно и информацию о действительности, и отношение к этой действительности. Иными словами, для живых существ информация о мире всегда окрашена эмоционально.

В настоящее время считается установленным, что способность живых организмов к субъективной оценке зависит от уровня развития их сознания. У одноклеточных организмов это происходит на уровне раздражимости, у рыб и рептилий имеется уже специальный аппарат эмоций – лимбические структуры мозга [217]. На следующем этапе эволюционного развития возникает эмоциональное сознание, которое позволяет животным непрерывно оценивать свое внутреннее состояние, потребности и их удовлетворение, соотнося этот процесс с действием разнообразных факторов внешней среды [138].

Согласно утверждению К. В. Судакова, субъективная информационная оценка человека осуществляется аналогично оценке животного. Он пишет: «На генетической основе и запечатлении действительности в процессе развития и обучения человека у него формируется интеллект, своеобразная интеграция многочисленных динамических стереотипов. Основу интеллекта составляет эмоциональное сознание – оценка действительности с помощью отрицательных и положительных эмоциональных реакций. Возможно, что этот уровень сознания одинаков у человека и животных. С помощью эмоционального сознания создаются эмоциональные стереотипы действительности – эмоциональное отношение субъекта к разнообразным внешним воздействиям» [172, с. 98—99].

Отличительной особенностью человеческой субъективности является то, что наряду с эмоциональным компонентом в оценке информации существенную роль играют словесные символы. В процессе освоения речи словесные символы у человека тесно связываются с субъективными эмоциональными ощущениями, в результате его эмоциональное сознание трансформируется в словесно-эмоциональное сознание. По замечанию К. В. Судакова, «на базе эмоциональных стереотипов… формируются языковые информационные стереотипы, характерные для каждого языка» [172, с. 99]. В связи с этим, подчеркивает ученый, программы поведенческой и психической деятельности индивида, организуемые функциональными системами, имеют эмоционально-словесную основу.

В ходе дальнейшего развития теории функциональных систем П. К. Анохин и его сотрудники пришли к выводу, что на самых ранних стадиях онтогенеза формируются те элементы организма, которые необходимы лишь для его выживания. В дальнейшем каждый акт взаимодействия индивида с внешней средой выступает очередной единицей опыта, обогащающей его новыми эмоциями и поступками. В связи с этим «мир воспринимается человеком в интегралах опыта, в которых отпечаталась бывшая деятельность организма». Опыт в целом «принадлежит прошлому, поскольку он возникает в ходе предшествующей деятельности, используется и закладывается в настоящем, но осваивается и накапливается для решения проблем будущего» [25, с. 7—8].

Вместе с тем было обнаружено, что даже простые акты поведения являются «повторением без повторения» [34], не говоря уже о сложных актах, которые могут обнаруживать тенденцию к устойчивому совершенствованию в течение бесконечного числа реализаций. Это происходит потому, что любой акт есть одновременная активизация множества функциональных систем. Осуществление поведения обеспечивается реализацией не только старых систем, формируемых при проявлении актов, составляющих это поведение, но и новых систем, формируемых с учетом изменившихся условий [5—6; 195—196]. Более ранние функциональные системы относятся к тем элементам опыта, который является общим для разных актов.

С этой точки зрения процесс развития индивида представляет собой последовательный переход от одного уровня интегрированности функциональных систем к другому, т. е. вновь сформированные системы не сменяют предшествующие, а как бы «наслаиваются» на них [34; 217]. При этом первые не вступают со вторыми в отношения доминирования – подчинения, а взаимодействуют на паритетных началах [207].

Исходя из этого, опыт человека можно представить как совокупность отдельных, сугубо индивидуальных, сочетаний функциональных систем – отсюда и неповторимость восприятия событий внешнего мира каждым человеком [5]. Ю. И. Александров отмечает: «Функциональные системы, реализация которых обеспечивает достижение результата поведенческого акта, формируются на последовательных стадиях индивидуального развития, поэтому системная структура поведения отражает историю его формирования. Иначе говоря, реализация поведения есть… реализация истории формирования поведения, т. е. множества функциональных систем, каждая из которых фиксирует этап становления данного поведения» [5, с. 130—131].