Владимир Медведев - Психоанализ психоанализа

Заранее предупреждаю – многое из того, что вы сегодня здесь услышите, вам не понравится. Но прошу свои сопротивления прорабатывать в персональном режиме (на то вы и кандидаты в психоаналитики), а не выплескивать их на меня здесь и сейчас.

Помните старую мудрость – «пианист играет как умеет» и он (в смысле – я) не в ответе за то, какие душевные движения и переживания вызовет у вас исполняемая им музыка.

И попробуйте просто мне довериться, приняв то, что вы тут услышите, как горькое лекарство, постоянное ощущение горечи которого во рту, убережет вас на протяжении всего вашего психоаналитического пути от многих бед и разочарований.

Особых откровений, правда, тоже не ждите. Я не имею права выходить за рамки своего рода «пропедевтики», введения в психоанализ, поскольку аудитория нашего лекционного цикла – это не прошедшие огонь, воду и медные трубы психоаналитики, которым и сам черт не страшен, а люди, зашедшие в психоанализ «на огонек» и желающие присмотреться: что тут и как.

И потому я ограничусь, пожалуй, традиционной формой психоаналитического исследования, и не стану слишком часто выходить за ее пределы. Т.е. встану в обычную позицию аналитика как сновидца, который сохраняет сновидческую активность, основанную на соприкосновении с БСЗ, и в состоянии т.н. «бодрствования». И с этой позиции, как уже неоднократно в ходе данного лекционного курса делал, рассмотрю зону обыденности как странности и проанализирую свои реакции на увиденное. Отличительной чертой нынешней нашей встречи является только то, что посмотрю я при этом на психоанализ как пространство, где живут и работают странные люди, и на себя самого, в этом пространстве странным образом пребывающего.

Ничего особо уникального в таком взгляде нет, просто мы в психоанализе стараемся не делать этого. Не смотреться самим в психоаналитическое Зеркало, которое подсовываем окружающим. Стараемся не делать этого по простой причине – увидев себя в этом Зеркале, человек обычно удивляется и ужасается, получая импульс к изменению. А психоанализ, как мы увидим, и есть результат подобного рода изменения, совершенного некогда первым, кто в такое Зеркало заглянул, т. е. Зигмундом Фрейдом. Заглянул, удивился, ужаснулся, изменился и зафиксировал свое изменение в виде сложно организованной и концептуально нагруженной профессиональной деятельности, которую мы сегодня и решили проанализировать.

Но иногда заглядывать в это Зеркало следует и нам с вами. И персонально, тогда это называется нашим собственным анализом. И корпоративно, тогда эта процедура позволяет нам понять – живым ли делом мы тут занимаемся, подключены ли мы к его изначальным истокам, не впустую ли воспроизводим некие давно уже мертвые ритуалы в режиме корпоративной навязчивости…

И еще одно предварительное замечание: при психоаналитическом разборе самого психоанализа мы не можем применять уже неоднократно использованные в данном лекционном цикле концептуальные подходы и исследовательские шаблоны.

Вспомним, к примеру, нашу прошлую встречу, когда мы подвергли психоанализу деньги и предпринимательство. Как мы это делали? Мы четко и последовательно описали ряд специфических ритуалов, соотнесли их, в соответствии с нашей традиционной процедурой интерпретации, с инфантильным опытом, с его травмами и фиксациями, и показали, как в данной сфере себя органично чувствует человек, имеющий эти фиксации, и как мучаются, разрушая себя и свой бизнес, люди, попавшие в эту область профессиональной деятельности случайно, не по воле БСЗ.

Психоанализ – это тоже очень сложная система профессиональной деятельности, где-то, по большому счету, даже и предпринимательства, но с очень интересной, особенно для нас с вами, спецификой. Дело в том, что вся совокупность целей и средств, объяснительных моделей и методических приемов этой деятельности была придумана одним единственным человеком – Зигмундом Фрейдом. Человеком, который поначалу, порядка пятнадцати лет, вообще занимался ею, по его словам, «в блаженной изоляции» и потом только заразил ею, как чумой, достаточно большое количество людей. Достаточно большое для чего? – спросите вы… Отвечу честно, у нас сегодня вообще все будет «по гамбургскому счету»: достаточно большое для того, чтобы выйти из маргинальной зоны персональной психопатологии в социум, для того чтобы трансформировать свой сложный и уникальный симптомокомплекс в профессию.

До конца своей жизни Фрейд воспринимал психоанализ как свое личное достижение, утверждая неоднократно, что только он, его создатель, может и должен указывать – что этим психоанализом является, а что – нет. И что в психоанализе есть только один критерий истинности – его собственное сдержанное расположение к его собственным мыслям.

С плохо скрываемой ревностной настороженностью воспринял он те новации, которые появились в двадцатые годы, когда психоанализ вошел в стадию превращения в профессиональную корпорацию, когда психоаналитиков начали готовить не на кушетках, а в специализированных учебных центрах, когда психоанализ перестал быть своего рода «обществом анонимных невротиков», начал приобретать социальный статус, когда стройные колонны кандидатов в «профессиональные психоаналитики» пошли поступать в открывающиеся «институты психоанализа».

Итак – специфика нашего сегодняшнего разговора может быть изначально прояснена в следующей фразе: в основании психоанализа как особой сферы профессиональной деятельности и особого типа ментальности лежат не типические инфантильные переживания и формы их компенсации, а уникальный тип психической организации и уникальный опыт жизни одного единственного и вполне конкретного человека – Сигизмунда Шломо (Зигмунда) Фрейда, венского врача-психоневролога, выходца из небогатой еврейской семьи.

И потому в нем, и только в нем, в его «семейном романе», в его младенчестве и детстве, в особенностях его вхождения в мир культуры, его обучения в гимназии и университете, в поисках себя в профессии, и т. п. коренятся все ответы на вопрос о том, что такое психоанализ.

Именно поэтому мы с вами не можем «отпустить» тень Фрейда по течению реки забвения и постоянно удерживаем ее в зоне своего пристального внимания. Именно поэтому мы знаем о нем так много (и знали бы еще больше, если бы его наследники все же рассекретили до сих пор сокрытую от публики часть его архива). Именно поэтому нас интересует каждая мелочь, касающаяся его жизни: в одном из психоаналитических периодических изданий был даже как-то опубликован мемуар о Фрейде, написанный дамой, мать которой однажды ехала с Фрейдом в одном вагоне и рассказала дочери об этом опыте. И он, этот опыт, несомненно важен для нас. Почему? Будем разбираться, для этого мы с вами сегодня здесь и собрались.