Татьяна Дьяченко - Опасный нарцисс. Книга первая. Нарциссическое расстройство личности: теория и проявления

Отношения – это всегда большая загадка: «Почему он так сказал?», «Что она имела в виду?», «Любит ли он меня?» Но есть отношения, в которых вообще можно «голову сломать», пытаясь понять мотивы и намерения партнера. Не узнаете ли вы свои отношения в следующих отрывках?

Слова о матери:

«Мне казалось, что она никогда меня не любила, что она даже ненавидела. Но она так все обставляла, играла, говорила, что я запуталась окончательно. В голове у меня два образа: прекрасной и чудесной мамы, которой нужно помочь, и когда, наконец, все будет хорошо, она полюбит меня; и второй – чудовища, который выжрал всю мою жизнь».

«Она постоянно обесценивала меня и наедине, и в присутствии родственников и друзей родителей. Как если бы я была её наказанием, и ей было стыдно за меня. Боялась хвалить и что-то хорошее говорить, чтобы не испортить, а ругала, чтобы я стала хорошей девочкой. Это ее собственные слова».

Слова об отце:

«А нас с сестрой она отдала ему на истязания. Безжалостно. Он был жесток и бесчеловечен. Глаза его наливались кровью, зубы скалились, волосы приподнимались, орал он неистово. Его ключевая потребность была – в признании его, как самого умного. Он все время говорил, что все вокруг идиоты и что его не ценят, долго на работах не задерживался. Мне он кричал, что я дура тупая, что ничего в жизни не добьюсь и т. п. Любил это делать на людях, выйдя во двор, и при моих друзьях делать это со мной. Он совершенно не мог сдержаться, когда был не в настроении. Унижения, обесценивание, орание могло продолжаться несколько часов. Сначала это было до моих первых слез, а потом мне запретили плакать. Я входила в какое-то состояние полузабытья и уже действительно ничего не соображала».

«Он мне внушал, что его выходки, полные ненависти и манипуляции – это все ради моего же блага. И в это я свято верила, ведь не может же взрослый человек, ОТЕЦ, говорить одно, а делать совсем другое. Причем уничтожалось все, что было мне дорого – одним махом».

Слова о романтическом партнере:

«За мной никогда и никто ТАК не ухаживал! Принц, да и только!». И несколько позже, та же женщина пишет: «Он тонко чувствовал, когда подлизаться, а когда ударить по самому больному . Чувствовать моё смятение и боль – наслаждение для него! Сидя на этих „качельках“, такой душевной боли я, наверное, никогда не испытывала. Я прониклась им, привыкла к нему, как к наркотику. Сначала приблизится, а потом – удар! Это было уже тысячу раз, а я все не могу привыкнуть…»

«Он стал управлять моими поступками. Я стала делать то, что раньше не делала, я отдалилась от друзей и близких. Мне страшно. Он мне говорил: „Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! Ты не знаешь, с кем связалась“»

«Я ощущала, что моя энергия уходила к нему в большом количестве. Как будто между нами связь и он ее контролирует. Я чувствовала, что он делает, о чем думает. Мне казалось, что и он знает, что я делаю, что я думаю, что я чувствую. Иногда мне даже слышался его голос, который говорит мне, что я сама во всем виновата. Но я как будто ничего не могла сделать с этим, как будто я так отчасти сама хотела».

Слова о супруге:

«У меня нет своей жизни, я живу его жизнью, его проблемами. Он мне навязывает свои проблемы. Я думаю: ну вот, я эту решу, и все. Но это какой-то ком снежный!»

«Он лезет в мою жизнь без мыла, как пиявка, и его не волнует, нравится это мне или не нравится. Он ковыряется в моих вещах, лезет в мои сумки, смотрит телефон, он хочет везде проникнуть, чтобы что-то узнать. Все выспрашивает, он как липучка».

«До брака была счастливой, весёлой, самодостаточной, мне было нескучно наедине с собой. Не доставало только спутника жизни. А теперь, я потеряла себя. Депрессии, частые болезни стали моими частыми спутниками, не стало прежней радости в жизни».

«…Он бросил на меня мрачный взгляд, и простонал: „Ты сама любуешься собой в зеркале… Ты себя любишь больше, чем меня, а я хочу, чтобы ты больше любила меня“»

Слова о сестре:

«Она оказывает услуги там, где мне услуги не нужны, и не помогает, когда действительно нужна помощь. Она дает советы, которые я не прошу. У нее навязчивое желание ко мне приезжать как можно чаще, даже когда я говорю, что мне необходимо работать, или когда ее присутствие является излишним. Она звонит тогда, когда ей вздумается. Когда мы перестали брать трубку по утрам, а стали выключать звук, нашелся новый способ – приехать через весь город, и тоже ранним утром. Проспав четыре часа, мы встаем, угощаем ее чаем, кофе, а она недовольна: „Ведь я же приехала через весь город, почему вы так неприветливы?!“ Ловлю себя на мысли, что при общении с сестрой постоянно чувствую вину, хотя совершенно ничего плохого не делаю!».

Слова о соседке:

«По словам соседки, все подруги вредят ей и завидуют. Про сестру она говорит: «Моя сестра мне завидует, ее ведь никто не приглашает никуда, а меня зовут и на два месяца!». На самом деле, соседку никуда не зовут, она сама напрашивается. Соседка не выносит свою сестру, но есть желание вызвать у сестры зависть.

О начальнике на работе:

«Я задаю начальнице вопрос: „ Почему Вам так хочется снять с меня часть моей оплаты труда? “ . Начальница сидит нога на ногу, откинувшись на спинку, тело при этом сжато в комок, руки скрещены на груди и голова наклонена на бок. Глядя исподлобья, она отвечает: „ Не знаю, почему, но так уж мне хочется! “ »

«Мне стали сниться странные сны, в которых воспроизводились сцены, как будто директор делает мне внушение на то, чтобы я соглашался с ним и выполнял его указания. Сны периодически повторялись».

«Когда он появился на работе, у меня начались проблемы со здоровьем, панические атаки, нарушение аппетита. Я не могу общаться с маленьким сыном, потому что все время в голове проигрываю сценарий защиты проекта на случай, если начальник подведет; все время готовлюсь к его новому выпаду, продумываю ответный ход. Понимаю, что это опасная игра, но выйти из нее не могу: это как зависимость. Как будто я сама себе хочу доказать, что можно найти подход к человеку и договориться по-человечески».