Фрэнк Партной - Подожди! Как отложить решение до последнего момента и… победить

Команда Дево снова показала группе студентов мигающие восклицательные знаки, слова и квадраты – так же, как при исследовании скорости чтения. Но на этот раз вместо того, чтобы попросить их прочесть текст, им велели сделать перерыв и посмотреть на три приятные фотографии из журнала National Geographic . Сразу после просмотра фотографий участники должны были оценить по шкале, насколько счастливыми они себя чувствуют в данный момент.

Студенты, которым показали 12-миллисекундные кадры с логотипами, сообщили, что чувствуют себя значительно менее счастливыми после просмотра фотографий. Расстроили их не сами по себе логотипы: Дево с коллегами обнаружили, что студенты, которые видели только логотипы, без фотографий, чувствовали себя по большому счету так же, как контрольная группа студентов, которым не показывали ни логотипов, ни фото. Суть была в том, что картинки с фастфудом перебивали у студентов способность наслаждаться фотографиями. У студентов, которым показали только лого, стимуляция на настроение не повлияла; у студентов, которым показали и логотипы, и красивые фотографии, настроение испортилось.

Исследователи хотели понять, почему стимулы фастфуда мешают эстетическому опыту, и провели подобный эксперимент с музыкой. Преимущество музыки перед фотографией в том, что ее восприятие ограничено во времени и равно продолжительности звучания. В тот раз студенты слушали первые 86 секунд «Цветочный дуэт» из оперы «Лакме».

Как и в случае с фото, те студенты, которых подвергли воздействию и логотипов, и музыки, были не так уж рады. Логотипы помешали им получать удовольствие. Но тот факт, что музыка длилась ровно 86 секунд, позволил Дево и его команде рассмотреть еще одну переменную: нетерпение. Чтобы понять, становятся ли студенты более нетерпеливыми после просмотра логотипов, Дево и его коллеги спрашивали их, сколько времени играла музыка. Студентам с логотипами показалось, что музыка играла дольше. В других тестах на нетерпение они также показали более высокие результаты. Стимулы фастфуда исказили понятие студентов о времени. Мелькающие картинки помешали им откинуться на спинку стула и насладиться музыкой. Дево смотрит на эффект быстрого питания как на метафору потенциальных угроз, которые приносит с собой новая скорость жизни и экономия времени. Фастфуд – великолепный способ экономить время, но вместе с этим, подгоняя нас, он может сделать нас менее счастливыми. Мы грустим, даже если тратим освободившееся время на то, что должно бы приносить нам удовольствие, – например, красивые фотографии или музыку. Люди сегодня стали меньше читать, реже ходить по музеям и посещать концерты. Потому ли, что эти развлечения уже не так интересны? Снижение количества и качества нашего культурного отдыха можно, по крайней мере, частично, объяснить бессознательными стимулами, которые заставляют нас жить быстрее. Как говорит Дево: «Экономия времени часто имеет парадоксальные последствия. Фастфуд может сберечь нам время. Но также он отвращает нас от всего, чем мы могли бы с удовольствием заняться в эти сэкономленные минуты. Он мешает нам наслаждаться мгновением».

И речь не только об эстетическом опыте. Как мы видели на примере высокочастотного трейдинга, успех решения зависит от верно выбранного момента и верного суждения о времени. Так же, как некоторые торговые стратегии проигрывают из-за чрезмерной скорости, наши навыки принятия решений в целом пострадают, если темп жизни слишком ускорится под натиском образов с телеэкранов и мониторов. Возможно, наше коллективное решение предпочесть скорость качеству сегодня является верным. Но экономия времени не всегда оправдывает затраты – что мы и рассмотрели в предыдущей главе, в первую очередь на примере телекоммуникаций. Эксперименты с фастфудом учат нас уделять больше внимания отсрочкам в наших собственных высокоскоростных системах. Неуместное послание может заставить нас принять решение слишком быстро, когда мы этого не осознаем.

Большинство людей против того, чтобы у них перед глазами мелькали 25-е кадры с логотипами, подгоняя их и мешая воспринимать изобразительное искусство и музыку или принимать взвешенные решения. Мы не желаем, чтобы в кино нас атаковали «сублиминальные» пенисы – не важно, каким образом. (Несмотря на популярность «Бойцовского клуба», однозначных результатов исследований, которые прояснили бы этот вопрос, не существует.) Короче говоря, большинство из нас не потерпит даже очень слабого влияния 25-го кадра. Но как же его избежать?

Один из вариантов таков: правительство должно регулировать сублиминальную рекламу. Абсолютный запрет будет противоречить принципу свободы слова, но Конгресс может как минимум запретить компаниям использовать 25-й кадр, если доказано, что он вводит потребителей в заблуждение. Если работодатель, ознакомившись с результатами исследований Дево, заставляет сотрудников смотреть на мигающие логотипы, чтобы они работали быстрее, это должны пресечь регуляторы. Но, как и в случае с высокочастотным трейдингом, регуляторы вряд ли сумеют идти в ногу с технологиями. Нельзя надеяться, что они удержат нас от ускорения темпа жизни под влиянием сублиминальных посланий. Точно так же нельзя ожидать, что они сумеют пресечь слишком быструю торговлю акциями. В конечном счете решение – в наших собственных усилиях, а не в законодательных препонах.

Можно попытаться определить, когда именно мы наиболее уязвимы для эффекта 25-го кадра. Например, мы в большей степени восприимчивы к рекламе еды и питья, когда голодны или хотим пить. Если вам пришлось проехать мимо ресторана быстрого питания, добравшись до места, посидите несколько секунд, глядя вдаль, чтобы очистить разум. А если вы подозреваете, что все же поймали нежелательный сигнал к ускорению, не поддавайтесь, сознательно сдерживайте темп – читайте чуть медленнее, приостановитесь перед входом в музей или концертный зал.

Другая стратегия, еще лучше первой, – активная умственная работа. Исследователи из Института когнитивной неврологии при Университетском колледже Лондона на примере «Бойцовского клуба» разъяснили суть своего недавнего открытия: сублиминальные послания влияют на поведение лишь тогда, когда возможности мозга используются не в полной мере. И наоборот, когда мозг занят (в их эксперименте «занят» он был задачей найти синюю Z или белую N в непрерывном потоке букв), 25-й кадр не оказывает никакого воздействия. Если мозг активно работает, все усилия сублиминальной рекламы будут тщетны. [82]

Так что, если внимательно следить за сюжетом «Бойцовского клуба» и думать над смыслом заключительных сцен, мы с меньшей вероятностью подпадем под влияние нескромных изображений. Но если разум неактивен при встрече с 25-м кадром – потому, например, что мы не сосредоточены на просмотре, – тогда дела наши плохи (или в полном порядке, если картинка нас устраивает). Включенный мозг – надежная защита от сублиминальных посланий. Когда пользователи Google заговорили об ошибке поисковой системы, из-за которой в ответ на определенные запросы якобы всплывают порнографические флеш-баннеры, все, естественно, забеспокоились. Но мало кто знал, что больше всего пострадали от сублиминальной атаки те, кто скучал без дела. [83]