Ирина Белашева - Измени жизнь, оставаясь собой. Личный ребрендинг

Как мы с Ириной пишем вместе, конечно же, мы не можем рассказать. Мы сами того не знаем. Мы очень разные. У нас разный темперамент. Разный жизненный опыт и взгляд на решение вопросов.

Но, самое главное, мы обе твердо знаем, что даже если в машине одновременно прокололось колесо и сел аккумулятор и такое случилось на парковке в неположенном месте, это к лучшему. Это знание нас никогда не подводило, хотя нам неизвестно, какие законы здесь задействованы.

Мы также знаем, что человек может все! Мы большие любители искать приключения на свою голову, браться за разные неожиданные проекты, например, путешествовать по нестандартным маршрутам, писать книги, вести телепередачи, учиться танцевать танго, записывать диски с песнями. И мы убеждались неоднократно – если ты чего-то очень хочешь (ну, не просто очень, а вот так – очень-очень, чтобы останавливалось дыхание!), то это обязательно сбывается. Все силы мироздания спешат к тебе на помощь.

Кроме того, мы думаем, что знаем лекарство от всех бед. Это лекарство – активная деятельность и творчество, очень простые средства. Не надо писать картины, как Репин, стихи, как Пушкин (Пушкиным вам не стать! – это плохая новость; хорошая – вы можете стать самим собой!), но как только вы выучите новое слово, попробуете сделать шаг в новом танце, посадите цветок, поговорите с неожиданными людьми, придумаете детям какую-нибудь необычную игру (какой бы дурацкой она вам ни казалась), что-то в вас изменится. Проверено!

Кстати, один знакомый художник рассказал нам, что у Репина, который был большой труженик, под старость отнялась рука.

– И что? – спросили мы после паузы с легким драматизмом в голосе.

– А ничего! Он начал рисовать левой рукой. Потому что рука для художника – не главное…

И наконец, самое важное слово для нас – радость. Попробуйте просто улыбаться жизни. Полицейскому, который выписал вам штраф, когда в неположенном для парковки месте в вашей машине сел аккумулятор. Начальнику, который пришел на планерку после того, как в неположенном месте у него сел аккумулятор и его оштрафовали. Не знаем, как вам, а нам обычно эта простая техника помогает избегать проблем, сохранять душевное спокойствие и узнавать еще больше интересных историй.

Сейчас мы уже представить себе не можем эти захватывающие исследования друг без друга. В общем, этой книги не было бы, если бы Ирина не докапывалась до сути, не ставила вопросы под неожиданным углом и не находила парадоксальные примеры, не вдохновлялась новыми темами и не теребила бы меня. Я утонула бы в тренингах, проектах, телесъемках и консультациях. А между тем именно книга обладает проверенной веками магией, именно книга побуждает к творчеству и приглашает читателя в соавторы.

Я желаю вам, чтобы прочтение этой книги принесло вам еще больше прозрений и эмоций, чем мы получили в процессе ее написания. Эта книга живая. Она задает вопросы, иронизирует, дышит, подмигивает, смеется. И во многом это происходит потому, что мы писали ее вдвоем. Пусть наша книга станет для вас приятным компаньоном, а может, даже другом, предлагающим новые идеи и нестандартный взгляд на простые вещи!

Светло и легко,

Татьяна Мужицкая

Где нас нет, там хорошо. Это общеизвестно. «Там» мир богаче и красочнее, а сами мы могущественны и безупречны. Не то что «здесь и сейчас». Вот здесь и сейчас из динамика радиоприемника доносится популярная песенка про «там и тогда»:

И это «там и тогда» настолько притягательно, что мы там иногда практически поселяемся, постепенно разучиваясь жить «здесь и сейчас». Мы находимся «здесь и сейчас», как в вынужденной командировке – без всякого удовольствия, а то и с явным раздражением, потому что все лучшее у нас осталось «там».

Где нас нет, там хорошо. Это общеизвестно. «Там» мир богаче и красочнее, а сами мы могущественны и безупречны. Не то что «здесь и сейчас».

В школе, где я училась, работали две учительницы литературы. Первая просто ненавидела детей. Вид школьной двери и толпы орущих сорванцов ежедневно напоминали ей о том, что она не стала великой писательницей и даже журналисткой, что она больше не «Мисс литературный институт», а всего-то разведенная учительница литературы средней школы. Иной раз она так и говорила ученикам: «Эх, разве я бы тут с вами сидела, если бы моя жизнь сложилась по-другому!»

В этот миг лицо ее озарялось светом и дети затихали, потому что на несколько секунд она погружалась в свое альтернативное прошлое-будущее, туда, где ее ждало признание. А потом этот свет гас, голос становился стальным, и разница между мечтой и реальностью выплескивалась на детей. Вторая же учительница не получила образования столь блестящего. Она честно хотела преподавать литературу, начала работать в школе, еще учась на втором курсе, и души не чаяла в детях. Они же висли на ней и обожали ее уроки. А когда ее спрашивали: «О чем вы мечтали в детстве?», она краснела и отвечала с улыбкой, что об этом и мечтала – стать учителем литературы в средней школе. Власть несбывшегося не имела над ней силы.

Человек, пребывающий во власти несбывшегося, проживает важные отрезки своей судьбы, а то и всю жизнь со знаком минус, понимая, что чего-то недополучил, и проклиная обстоятельства. Но власть несбывшегося вредна еще и тем, что она оставляет нас неподготовленными к реальности, а потому беззащитными.

Когда я готовилась родить первого ребенка, у меня в голове был готовый фотоальбом, куда надо было только вставить фотографии. Вот первый крик ребенка, вот муж с цветами, беленькие кружавчики, и все счастливы, вот румяный младенчик у моей груди, и часов 20 в сутки он мирно спит в кроватке. А потом пришло ощущение, что весь этот набор рамок для фотографий падает и разбивается.

Началось с того, что роды были очень тяжелые, и новорожденный не закричал и его сразу унесли в реанимацию. Там он лежал в стеклянной камере, весь обмотанный какими-то проводами. Никакого грудного вскармливания не было. Муж с цветами, конечно, был, бледно-зеленый, с ужасом в глазах. Когда меня выписывали из роддома, я вышла без младенца, совершенно опустошенная, потому что ребенка увезли в больницу на другой конец Москвы.