Вадим Гурангов - Искатели приключений на…

Тараканов открыл глаза. Серега и Светлана тоже озирались по сторонам. Выяснилось, что и они слышали эти трели, причем с той же стороны, что и Вовка. Звук опять разрезал ночную тишину, в этот раз он был еще пронзительней и дольше. Он будто распиливал тело на тонкие вертикальные срезы. Трое искателей приключений поежились, как от порыва ледяного ветра. Парням вспомнились рассказы Кастанеды о жутких звуках, издаваемых союзниками, Мескалито, горными или пустынными духами.

– Ладно, пусть свистит. У нас с Серегой это место сразу вызвало ассоциации с пустыней Сонора. Неорганическим существам – оргазмпривет! А мы прем дальше, – скомандовал Вовка. – Делаем задержки, господа Карлитосы!

И космонавты продолжили полет. Таинственные звуки больше не повторялись. Вернувшись, Серега поделился открытием:

– Пока не забыл, озвучу. Наблюдал, как мы создаем или рождаем этот мир. Код: «Сознание готовит из глюков прошлого глюки того, что произойдет в следующую секунду» .

Вовка сообщил:

– Я выдохнул, и осталось только удивление: «Как мастерски это было сделано!». Что было сделано на задержке, вспомнить невозможно. Открыл глаза и понял, что был в мире, где поверхности предметов состояли из острых треугольников. Возвращаюсь, открываю глаза и понимаю, что большая часть сознания осталась в том мире. Потому вспомнить могу хоть что-то.

– Похожие картины, – вдруг начал вспоминать Серега. – Мир острых форм типа камней. Я летал над ним каким-то хвостом, шлейфом, повторяя фразу: «Я летаю, где хочу!». Понимаю, что летаю где-то очень далеко, даю себе команду вернуться и моментально возвращаюсь.

Света пребывала в таком упоительном состоянии, что комментировать отказалась, продолжая трястись с неистовой силой.

Спев звук «З-з-з», путешественники опять обменялись ощущениями. Начал Вовка:

– Вращал пением энергетический конус, наращивая и конус, и скорость его вращения. Кундалини взорвалась, и я пришел в восторг оттого, что еще стою на задержке и помню, что скоро запою.

– А я пел раскаленной макушкой, – признался Серега.

Тараканов ответил:

– Я был вихрем и пел им. Тела не было, а уж макушки – тем более. Что-то там виртуозно делал и задавал себе вопрос: «Когда же я успел научиться этому?». Сейчас стандартный набор: уши заложены, свой голос слышу со стороны.

– А, вот еще! – обрадовался Серега. – Очень четкое управление картинкой. Музыкой звука «З-з-з» рождаешь образы, будто режиссер за пультом, и выстраиваешь всю игру с помощью этого пульта.

Вовка продолжал свой отчет:

– Ладони пылают, как раскаленные сковородки. Хочется их наложить на кого-нибудь. О, придумал! Сейчас «добьем» Светика.

Тараканов расстелил коврик, который Светлана захватила с собой. Она легла спиной на коврик, а мужики опустились рядом с ней на колени, подложив под себя куртки. Вовка расположился возле Светиной головы, а Серега – сбоку, на уровне груди.

Вовка проговорил, обращаясь к Светлане:

– Мы с Серегой кладем руки тебе на чакры. Ты лежишь, расслабившись. Все трое делаем задержки. Ох, и улетишь сейчас!

Тараканов потер ладони, как хирург перед операцией, и возложил их Свете на голову. Серега поместил одну ладонь на центр груди «пациентки», другую – на солнечное сплетение.

Вовка, как в замедленной киносъемке, наблюдал подъем Кундалини. Он настолько отдался этому процессу, что вспоминал о существовании Светки лишь периодически. Вот энергия застряла в третьем глазе в виде голубенького шарика. «Фокусник» взял этот шарик и подбросил, запустив его из макушки. Ему подумалось: «А зачем я играю?». Тут же Вовка осознал, что игрой с этой картинкой раскручивает энергию громадной силы. Будто смотрит мультфильм и управляет им.

Серега мгновенно впрыгнул в состояние. Он забыл, что делает задержку, и только наслаждался игрой Силы. Из его ладоней исходило яркое свечение, которое закручивалось в сложные объемные фигуры. Почему-то парень считал, что все трое до сих пор стоят, взявшись за руки. Оставаясь на задержке, он вдруг понял, что его руки мягко лежат на Анахате и Манипуре Светланы и при этом совершают массирующие движения в разных направлениях: круговые, вперед-назад, вниз-вверх… Серега не смог бы воспроизвести их потом, это была импровизация, мастерская игра потоками.

Света вместо Вовкиных ладоней, обнимавших ее голову, чувствовала огромный купол, который быстро разогревался. Это была серебристая поверхность планеты, с кратерами вроде лунных. Глубоко-глубоко под куполом, в самом ядре планеты, вращались два радужных клубка (это были руки Сереги). Они непрерывно пульсировали изумительно нежным светом, сливались, меняли форму. Тело «подопытной» буквально взрывалось от экстатических «судорог», двигаясь по сложным изогнутым траекториям. Потом оно затрепетало еще быстрей, выгнулось в мостик и, упав на коврик, обмякло. Светлана вылетела в космос.

Тараканов тоже оказался в космическом пространстве. Из его макушки вылетел ярко-оранжевый шар и завис над головой, на синеватом фоне. Вовка подумал: «Что это он завис над головой?» – и, не найдя ответа на этот вопрос, забросил шар в неведомую даль. В голове осталась дыра, связанная с ним световым лучом. В этом отверстии все пылало ослепительным светом и клокотало. Оттуда раздался «голос»: «Все равно ты вернешься, тебе же надо выдыхать!», – и Тараканов начал выдыхать.

На следующей задержке стало тяжело, и Вовка мысленно попросил: «Ребята, помогите мне!». Потом задумался: «А кого я прошу? Давайте, ребята, играть, кто бы вы ни были!» – и послал из сердца жаркую энергию любви. Ответ прозвучал прямо в сердце: «Не бойся, доверяй!». И Вовка пульнул обратно всю любовь, на какую только был способен. Сердце взорвалось…

«Их» было трое. Очередная задержка. Тараканов колебался: «Куда рванем?», – потом вспомнил, что уже общался с этими троими. Поразмыслив, он решил: «Ладно, еще разок». Открыл сердце и через него сразу соединился с этими «энергетическими друзьями». Вовка вылетел из тела, а они ласково, «ручками», подталкивали его снизу вверх: «Давай-давай, лети, не бойся!». Тараканов с ревом рванул дальше. Снизу по нему поднялась их энергия голубого цвета, и он осознал, что стал одним из них. Эти трое пафосно, как на приеме в пионеры, провозгласили хором: «Ты – один из нас!». Вовка чуть не лопнул от гордости: «Я – четвертый! Как Д`Артаньян и три мушкетера. Один за всех и все за одного!». После этого все четверо закружились в высокочастотном вихре-танце.

Тараканов сделал задержку с кодом: «Я – один из вас» . Он прокачался их энергией, вновь почувствовав себя одним из этих существ. Затем задал вопрос: «Я – один из вас, а кто вы?». Появилась метафорическая картинка – три горные вершины, покрытые снегом. Вовка потребовал: «Нет, давайте конкретно!». Прямо по центру проявилось благородное лицо восточного типа с окладистой кудрявой бородой, а потом еще два, справа и слева от первого. Заснеженные вершины трансформировались в белые шапки (вроде папах) на их головах. «Махатмы!» – мгновенно догадался Тараканов. Он видел их в профиль, отчего трое Махатм напоминали изображение Маркса, Энгельса и Ленина. Вовке стало смешно. Вспомнив изречение одной очень умной особы: «Не создавай сущностей без нужды!», – он спросил себя: «А зачем я их материализую?». Однако, рассудив, что может «законсервировать» Махатм, а если понадобятся, то вызвать опять, Вовка решил продолжить и повторил: «Я – один из вас!». Его сердце выдвинулось вперед, и их сердца – тоже. Тараканов ощутил невероятной силы любовь, и этой любовью стал гладить затылок Светланы. В сей же момент ее заштормило с новой силой.