Анна Колесникова - Смогла одна, или Бонусы соло материнства

Тебе шесть, и ты хочешь танцевать, но родители решили, что все воспитанные девочки играют на фортепиано. Тебя записывают в музыкальную школу, и последующие пять лет ты учишь нотную грамоту, до боли в опухших подушечках пальцев оттачиваешь пассажи менуэтов и этюдов, до хрипа поешь упражнения по сольфеджио, втайне представляя себя танцовщицей в алом шелковом платье. Тебе восемь, и тебе безумно нравится конструировать замысловатые геометрические фигуры из деревянных брусочков, но родители решили, что не девчачье это дело – собирать какие-то там безделушки, и на очередной Новый год Дед Мороз принес тебе огромную говорящую куклу в розовом платье, ведь девочки должны играть в куклы. Ты разбираешь эту куклу на составные части, потому что тебе интереснее ее конструктивное устройство, нежели цвет ее платья. Тебе четырнадцать, и ты искренне увлечена слогом и литературой, но классный руководитель настойчиво рекомендует «поднажать» на математику, чтобы не испортить аттестат. Тебя записывают к репетитору, и ты честно «отрабатываешь» деньги, отданные родителями за дополнительные занятия. Тебе восемнадцать, и все вокруг твердят, что пора бы уже выбрать профессию, которой будешь заниматься всю свою оставшуюся жизнь, и ты, совершенно не понимая, что тебе нравится больше, писать увлекательные тексты или разбираться в принципах устройства мировой экономики, поступаешь в педагогический, потому что учитель – благородная профессия и все в семье учителя. Тебе двадцать пять, и подруги одна за другой начинают выходить замуж, выставлять в соцсетях свадебные фото, пахнущие ванилью и ароматом белых роз, заявлять на весь мир о новом статусе #счастливой мамочки и #любимой жены. Тебе же, проводящей свое свободное время за изучением вопроса изменения климата в Индонезии или увлеченной новой книгой по истории Англии, вдруг становится неловко оттого, что твои увлечения и желания не соответствуют мейнстриму.

За годы подавления социумом воли и врожденной способности выбирать человек становится глухим к своим позывам, слепым к своим желаниям. Эдаким инвалидом индивидуальности.Становится очень сложно различить, твое это истинное или навязанное кем-то когда-то? Нам с детства словно чип внедряют в сознание мысль о том, что быть не как все – это постыдно. Заметь, очень действенная манипуляция. Ты противишься отдавать свою игрушку в детском саду другому, тебя упрекают – нельзя быть жадным, надо делиться. Ты считаешь, что Раскольников у Достоевского совсем не отрицательный герой, на тебя смотрят исподлобья со словами: «Пиши сочинение так, как принято в учебнике литературы». Ты заявляешь о своей увлеченности рисованием, тебе тотчас находят контраргумент: «Какими-то рисуночками денег в будущем не заработаешь!». Ты вещаешь о своем интересе к путешествиям, вслед тебе летит гул голосов: «Где родился, там и пригодился». Ты ловишь вайб свободной жизни открытий, а в ответ получаешь оплеуху стигмы: «Пора обзаводиться семьей!». С каждым таким ударом стыд за свою неформатность растекается плотной жидкостью по венам твоей души, замораживая клеточку за клеточкой уникальные комбинации твоего Я.

Интроекции – по-научному называется то, что, внедрившись внутрь нас извне голосами родителей, друзей, коллег, начинает управлять нашей волей, определяет наш выбор, формирует наше мышление и, наконец, создает нашу жизнь. Интроекты в плюс, когда они про фундамент морали и базу нравственности. Интроекты в минус, когда они про долженствование и следование чужому шаблону.

Остановись и задумайся, все то, что ты имеешь в жизни сегодня – это продукт твоих истинных стремлений? Ты действительно хотела в двадцать пять лет выйти замуж или в тебе говорила дочка маминой подруги? Ты правда мечтала связать свою жизнь с балансовым отчетом, дебетом и кредитом или твоя мама была бухгалтером? Ты точно представляла себя мамой троих детей или в твоей семье принято рожать много детей? Думаю, ответы на многие подобные вопросы, заданные самой себе в период душевной тишины, не принесут радости. Возможно, вместо шагов в белоснежном платье под вальс Мендельсона ты хотела искупаться в Индийском океане или оказаться среди галдящей толпы на Таймс Сквер. Вместо подсчета показателей прибыли ты бы с огромным удовольствием лечила малышей от ветрянки, а цифра три отражала бы не количество свидетельств о рождении, а число твоих дипломов о высшем образовании.

Заявлять о себе не в рамках нормы – постыдно, поэтому в большинстве случаев мы привыкли заглушать наше истинное. Однако это истинное никуда не девается, оно сидит внутри нас и, оглушенное многократными общественными хуками справа и слева, спустя время начинает кровоточить. Здравствуй, внутренний конфликт! Радости нет. Серый цвет везде и во всем. Жизнь на автомате. Под угнетающим давлением чужих ограничивающих установок мы разучаемся мечтать, начинаем мыслить стереотипами, и стереотипы начинают управлять нашей жизнью, с той лишь разницей, что их перечень варьируется от бэкграунда и воспитания.

Мне исполнилось двадцать пять лет. Подруги одна за другой проворно выходили замуж, покупая сначала свадебные платья, затем детские коляски. Друзья моих родителей бойко примеряли на себя новый социальный статус бабушек и дедушек. Коллеги время от времени интересовались, не собираюсь ли я в декретный отпуск. Врачи, разводя руками, многозначительно диагностировали необходимость рождения ребенка. Одним словом, все окружение звонко заявляло: «Пора! Часики тикают!». Выросшая, как и тысячи постсоветских отличниц, в парадигме послушания и примерного поведения, я решила: «Со мной что-то не так. Надо срочно рожать ребенка и становиться как все». К слову сказать, на тот момент я активно училась в аспирантуре, увлеченно писала диссертацию и осваивала азы новой профессиональной деятельности, поэтому вопрос развития личной жизни до уровня замужества и материнства стоял где-то на галерке приоритетов. Да, были романтические отношения, завернутые в хрустящую этикетку флера влюбленности. Да, были свидания, сдобренные ванилью и удовольствием. Да, была связь с миром мужчин, но слишком зыбкая, токсичная и ненадежная для того, чтобы создать из нее полноценный здоровый тандем под названием «семья».

Тем временем, голоса про часики и время декрета становились все громче в моей голове и в окружении. Недаром есть в науке закон притяжения, в народе подтверждаемый поговоркой: «На ловца и зверь бежит». С завидной регулярностью мне стали попадаться статьи про материнство, истории про рождение детей, беременные звездные личности. Мысли о материнстве превратились не просто в доминанту моей внутренней симфонии, они заполнили все мое пространство внутри, забравшись туда извне. Оглохнув от этого социального шума, я как мантру повторяла: «Хочу ребенка». Мне снились младенцы. Я нянчилась с малышами подруг, напрочь забыв про научные статьи и свои исследовательские изыскания. Клише, продиктованное обществом, проникло в мое бессознательное и начало управлять мной словно марионеткой.