Эмили Ратаковски - Мое тело

Но есть разные версии меня: одной нужно услышать, что говорит психотерапевт, а вторая хочет поправить ее.

– Но у каждого свой любимый фрукт, – отвечаю ей. Я чувствую, как по моей щеке скатывается слеза. – Каждый делает собственный выбор. Так устроен мир, все занимает свое место. Одно всегда лучше другого.

Когда я бросила университет, чтобы полностью посвятить себя работе моделью, мне нравилось говорить друзьям, что французское слово, обозначающее « модель », – « манекенщица ».

«Так что, – говорила я, пожимая плечами, – я работаю манекенщицей».

Примерно в то же время я подхватила ужасный кишечный грипп и похудела больше чем на четыре килограмма за неделю. После выздоровления я продолжила сбрасывать вес, так как поняла, что чем больше худею, тем чаще меня приглашают работать. Я начала постоянно носить туфли на платформе (даже когда выходила из дома в темноте, чтобы попасть на съемку до восхода солнца), потому что не хотела давать клиентам возможность увидеть, что я ниже, чем большинство моделей. В старших классах и в свой единственный год в университете мне нелегко давалось искусство планирования времени, я вечно входила в кабинет с опозданием на десять минут, но теперь научилась приходить вовремя. Изучила схему движения транспорта в Лос-Анджелесе, заводила будильники, чтобы проснуться с запасом времени, и предупреждала своего агента, если задерживалась хотя бы на несколько минут. Даже если мне совершенно не нравился мой образ на съемках, я позволяла фотографировать и стилизовать себя так, как хотелось клиентам. Я внесла эти коррективы в свое поведение, мироощущение и тело с одной лишь целью – заработать деньги.

Я рассматривала свою жизнь и работу модели как нечто временное, что защитит меня от проблем, постигших большинство моих старших друзей после финансового кризиса 2008 года, когда им, обремененным студенческими долгами, пришлось вернуться в родительские дома и вновь устроиться на работу в сфере услуг, которую они выполняли в подростковом возрасте.

Деньги давали свободу и контроль, и все, что мне нужно было сделать, чтобы обеспечить свою независимость, – это научиться несколько раз в неделю изображать кого-то другого: раздеваться и мазать тело маслом, соблазнительно позируя в красном кружевном белье или бикини с ярким принтом, которые я бы никогда не купила себе сама, и надувая губы по команде какого-нибудь фотографа-мужчины средних лет.

Как только я бросила учебу – и заболела гриппом, – то вышла на новый уровень финансового успеха. За фотосессии в нижнем белье и купальниках платили больше, чем за обычную электронную коммерцию, и у меня было несколько клиентов, регулярно нанимавшие меня за тот эффект, который производило мое тело на покупателей их продуктов.

Я помню, как выходила из раздевалки в комплекте нижнего белья, и одна клиентка заметила, что «трудно найти девушек, которые были бы такими худыми и у них было чем так же заполнить бюстгальтер». Размер чашки бюстгальтера стал моим ценным и редким активом, напрямую приводивший к высокооплачиваемой работе. Но также он и ограничивал тип работы, которую я могла выполнять; меня считали девушкой «коммерческого плавания», это означало, что я могу сниматься для каталогов, но никогда не буду работать в индустрии высокой моды.

Чем больше денег я зарабатывала в моделинге, тем больше мне это нравилось. У меня не было богатых друзей, и по этой причине я держала свои привилегии в секрете, катаясь в одиночку в магазин одежды, где всего около года назад мы с моими школьными подругами не осмелились бы ничего купить, лишь изредка заглядывая, чтобы посмотреть. Обычно мы спешили уйти, как только продавец спрашивал: «Девушки, могу ли я вам чем-нибудь помочь?» Теперь я наслаждалась тем, что заходила в магазин с сумочкой из искусственной кожи и касалась висящих предметов одежды кончиками пальцев, чувствуя, как по спине пробегает дрожь, когда отвечала: «Да, спасибо, хотелось бы примерить это». Иногда я покупала одежду, а иногда уходила с пустыми руками, в любом случае воодушевленная опытом. Однажды вечером, после подобного похода по магазинам, я надела новенькую темно-синюю куртку, чтобы встретиться с подругой. Она спросила меня, когда я купила ее.

– Сегодня, – ответила я. Она покачала головой.

– Черт, – произнесла подруга. – Так приятно просто иметь возможность зайти в магазин и выбрать что-нибудь, когда тебе захочется, да? – Я всматривалась в ее лицо и с облегчением заметила, что она не обижена. Меня смущали эти новые различия в нашей жизни, но также и радовало то, что она смогла оценить мое удовольствие. Она была права – это очень приятно.

Я арендовала дешевый лофт на первом этаже в Даунтауне Лос-Анджелеса и платила 1250 долларов в месяц, отдавая толстый конверт хозяину, который вонял маслом пачули и жил в этом же лофте прямо надо мной. Помещение было полностью бетонным, с одним окном с металлическими решетками, выходившим на парковку. Потолки были такими низкими, что в туфлях на платформе, которые теперь носила постоянно, я могла дотянуться до них и прижать к ним ладони. Однако все это меня не беспокоило; я была в восторге от того, что у меня есть просторный лофт, во много раз больше, чем любое другое место, где я жила раньше. Выкрасив стены и потолок в белый цвет, я прикрепила рождественские гирлянды из магазина «Все за доллар» к изголовью моей кровати.

Одно из моих любимых занятий после рабочего дня – купить немного тайской еды в закусочной неподалеку от моего дома и усесться на кровати с одеялом, купленным в Urban Outfitters [9] Многонациональная корпорация, занимающаяся розничной продажей одежды, косметики и товаров для дома. за шестьдесят баксов, и каркасом, который позаимствовала у родителей. Я жила ради таких вечеров и не могла представить себе ничего более роскошного или приятного.

Мне нравилось объяснять людям, что плачу лишь один доллар за квадратный фут, когда они спрашивали, почему я живу так далеко от Голливуда, центра модельного бизнеса. Я гордилась тем, что обитаю в так называемом Районе искусств, районе, который считался экстравагантным и весьма многообещающим. До большинства моих съемок и кастингов ехать было довольно далеко, как минимум сорок пять минут. Но мне нравилась удаленность моего лофта от мира фотографов, агентств и клиентов, и больше всего – индивидуальность, что дарил мой авангардный район. По дороге домой я превращалась из манекена в саму себя.

В течение года мои фото нескольких раз появлялись в статьях журнала из Лос-Анджелеса, который привлек ко мне внимание нескольких блогов, модных и мужских сайтов. Моему агенту предложили поездку в Нью-Йорк для встречи с агентствами на Восточном побережье, а также в Sports Illustrated [10] Американский еженедельный спортивный журнал, издаваемый медиахолдингом Time Warner. и Victoriaʼs Secret [11] Одна из наиболее известных в мире компаний по продаже женского нижнего белья, купальников, одежды, косметики, парфюмерии и аксессуаров. .