Евгения Бакуева - Птица Феникс. Расправь свои крылья

Отсутствие взаимного интереса друг к другу и общих тем даже для будничного общения вполне может быть следствием вашей вечной роли спасателя. Вы слышали что-нибудь о треугольнике Карпмана? Расскажу в следующей главе. Здесь лишь скажу, что многим из нас навязчивое желание помочь мужчине в итоге отравляет жизнь, поскольку своими «акциями спасения» мы совершаем большую ошибку. Во всяком случае, эксперты говорят о том, что, например, дорогие подарки своему мужчине, как и постоянная финансовая поддержка в ответ на жалобы о недостатке денег, быстро превращают отношения в откровенное использование женщины.

Кстати, мужские жалобы – довольно интересная история. Многие из нас уверены, что можно построить глубокие, доверительные отношения, если мужчину жалеть, внимательно слушать и сочувствовать. Как это выглядит на практике? Мужчина приходит к вам, сливает всю негативную энергию, вы, слушая его внимательно, с сочувствием, отдаете ему (добровольно!) свою энергию – светлую и позитивную, и он уходит «наполненным» к своей семье, в свой коллектив на работе, другим любимым женщинам, в зависимости от обстоятельств. А вы продолжаете жить в статусе «жилетки». Вам это надо?

Ваш мужчина – уже большой мальчик и в состоянии справиться сам со своими жизненными неурядицами. Мужчинам нужны трудности – это ключ к становлению личности. Дайте ему время – он сам найдет ответы на свои вопросы. Причем, без ваших советов, напоминаний и рекомендаций. Раздавать советы означает взять на себя часть мужской ответственности. Точно так же, как и пытаться его перевоспитать или повысить уровень интеллекта книгами, лекциями, тренингами. Займитесь собой и не пропагандируйте 24 часа в сутки важность духовных знаний. Во-первых, к необходимости любых изменений человек должен прийти сам, во-вторых, не факт, что его заинтересуют именно ваши умонастроения и взгляды. Лучшее, что вы можете сделать для своего мужчины – дарить ему тепло, ласку, восхищение его силой и умением быстро и без помех решать любые задачи.

После развода, когда статус мужа и отца детей сменился на «воскресного папу», ко мне пришло четкое понимание, что в некоторых случаях мир женщины, заботливо и вдумчиво созданный ее собственными руками, остается в своем первозданном виде, даже если мужчина выходит из семьи. Здорово, правда? То есть глобально она ничего не теряет, и я готова аплодировать этой уникальной женской способности создавать такую систему жизни (или жизненное пространство, если так более понятно), когда точки опоры остаются неуязвимыми, несмотря на любые обстоятельства. Кроме того, с обретением свободы от брака и сопутствующих ему требований-обязанностей мое физическое тело обрело ту форму, о которой я мечтала не один год. И для меня этот факт стал самым безошибочным доказательством верного решения.

Когда я слышу в свой адрес: «Ты такая мудрая» или «Ты такая сильная», всегда хочется напомнить, что одной силы воли для достижения своих целей часто бывает недостаточно. Что касается конкретно меня, так уж вышло, что силу и мудрость во мне воспитывала с детства сама жизнь и, надо сказать, самыми неподходящими для ребенка инструментами – неблагоприятными ситуациями, за которыми я не просто наблюдала в родительском доме, но и становилась их вынужденным участником. Время от времени вопрос психологического комфорта (и даже выживания) вставал очень остро.

Расскажу одну историю, которая явилась неким стартом моего понимания, что в нашей семье, оказывается, ответственность несет каждый за себя в одиночку, и именно эта ответственность сформировала во мне функцию принятия решений с просчетом минимум на два шага вперед.

Мои родители развелись, когда мне было 5 лет. Еще одну пятилетку они, уже не будучи мужем и женой, почему-то продолжали жить на одной территории. Посиделки на кухне, вечеринки с гостями, бурное выяснение отношений после, демонстрация физической силы и доказательств «кто в доме хозяин» – все это я видела собственными глазами и неоднократно спрашивала маму, зачем она это терпит, идут годы, нам всем дана одна-единственная жизнь, и почему ее нужно тратить вот на такие спектакли, я искренне не понимала. В итоге родители, наконец, разъехались и практически перестали общаться.

Следующие 5 лет я прожила с мамой и отчимом, тоже далеко не ангелом. Самым главным его недостатком, на мой взгляд, была «белая горячка» после сильных возлияний. Кстати, он искренне считал, что имеет на это право – крепкий, сильный мужчина занимался тяжелым физическим трудом, после которого хотел расслабления и разрядки. Это сейчас я понимаю, что поколение наших родителей и их сверстников так воспринимало жизнь, и снять стресс для многих означало просто как следует напиться, а в детстве это воспринималось как хронический кошмар и вынос мозга.

В один из таких дней мама ушла в магазин, я занималась домашними делами на нашей крохотной кухне (бывшие и настоящие жители алматинских микрорайонов сейчас хорошо меня понимают), а отчим, крепко выпивший, очень некстати проснулся в своем традиционно отвратительном настроении и незамедлительно возник в дверном проеме с понятным без слов выражением лица. Я замерла – в ожидании «концерта», который начался в ту же секунду. Единственное, на чем я пыталась сосредоточиться в нескончаемом потоке оскорблений и унижений (мне, на минуточку, 14 лет), это на мысли, что пока не вернется мама, мне никак нельзя потерять самообладания. Отчим взял в руки нож и с явным вдохновением продолжал свой абьюз (вы, наверное, в курсе, что сегодня этим неологизмом принято обозначать насилие в любой форме с целью подчинения и подавления воли человека).

Я выглянула в окно в надежде увидеть маму – она стояла у подъезда, разговаривала с соседкой. Мой мозг лихорадочно искал решение – четвертый этаж, если выпрыгну – отчим меня не порежет, но ноги себе я сломаю точно, и, скорее всего, не только ноги. Наконец, мама взглянула на меня и считала мой немой призыв о помощи. Когда она оказалась на пороге квартиры, отчим, уже порядком разъяренный, набросился на нее. Я схватила со стола тяжеленную сковородку Zepter (помните, такие раньше были на каждой кухне) с намерением как следует ему припечатать по затылку.

В эти доли секунд взмаха сковороды в моей голове вихрем пронеслись только две мысли. Первая. Если он сейчас убьет маму, я отправлюсь в лучшем случае на воспитание к бабушке, в худшем – в детский дом. Вторая. Если сейчас этой сковородкой убью его я, меня ждет детская колония, и жизнь полетит прямиком в тартарары. Так, стоп, а какое отношение конкретно я, еще, по сути, ребенок, имею ко всей этой ситуации? Разве этот неуправляемый мужчина – МОЙ выбор? Нет, это выбор моей матери, с которой мы миллион раз уже говорили о том, что прекрасно проживем и без него, что этот мужчина совершенно нам не нужен. Что же получается? Своим выбором мама вынуждает меня принять решение, от которого зависит МОЯ дальнейшая жизнь?! Я опустила руку, поставила сковородку на стол и вышла из квартиры в абсолютном опустошении, повторяя про себя: «Делайте, что хотите, мне с вами не по пути. Я не хочу и не могу взять на себя ответственность за неприятные последствия чужих игр, это неправильно».