Андрей Теслинов - Концептуальное проектирование сложных решений

Сознаю, что продемонстрировать все-все премудрости кухни извлечения, расчистки и сжатия смыслов не удастся – здесь нужна совместная практика, которая происходит в «Мастерской концептуального мышления» [73] . Однако удалось ли мне показать, что истолкование данности как работа по добыче и предварительной обработке содержания предметной области – это серьезная работа… но лишь в «черновик» концептуалиста? В «черновик», поскольку здесь появляются смыслы, выраженные хотя и ясно, коротко, но не строго. Это лишь заготовки для подлинно строгой и продуктивной работы мышления, с которой в основном связан заметный и благодатный эффект концептодеятельности. Он возникает на этапе концептуализации смыслов, а расцветает после их развертки.

Это инструментарий трех завершающих шагов проектирования концептуальных решений.

На примерах показываются техники изготовления концептов в размытых предметных областях и сложных познавательных ситуациях. Даются методические советы по использованию концептов и концепций в решениях.

После некоторой практики Вы сможете конструировать смыслы так, чтобы они приводили к новому знанию и к новым именам.

Все это есть способы усмирения интеллектуального беспорядка.

Читаю у Аристотеля: «Из <���всех> родов деятельности самым искусным является тот, в котором наименьшее значение имеет случайность; самым низменным тот – при котором получают повреждения тела; самым рабским – тот, где требуется исключительное применение физических сил; наименее же благородным – где меньше всего требуется добродетели» [74] . Пойдемте первым путем. Но по мере сил будем удаляться от последнего – надо ли разбираться почему?

Препятствиями на пути к неслучайному, то есть методическому использованию богатства уже схваченных нами смыслов встают, как это ни странно, наш язык и предрассудки.

Концептуальное мышление может преодолеть эти препятствия особенным вспоможением себе самому.

Существо концептуального вспоможения

В отличие от слов, понятия – необыкновенно подвижные сущности. Они изменяются вслед за процессом познания, даже тогда, когда связанные с ними слова еще сохраняются и пытаются указывать на то «место», где обозначаемые ими понятия были прежде. Рано или поздно этот разрыв между понятием и словом осознается, термины опустошаются, как это произошло со многими терминами в истории. «Эта удивительная способность понятия изменяться (возможно, нет ничего в мире столь подвижного, как понятие) является не слабостью его, а как раз его единственной в своем роде способностью следовать за никогда не останавливающимся процессом познания. Но она в то же время является красноречивым свидетельством шаткости связи между термином и духовным содержанием в понятии» [76] . Отказ следовать за словами (терминами) в понимании глубины смыслов и внимательное обращение к стоящими за ними понятиями – и есть существо концептуального вспоможения мышлению. С технологической точки зрения этот процесс выступает как логизация смыслов, то есть превращение понятых смыслов в понятия. Здесь смысл «берется» в оболочку понятий уже готовым, истолкованным. У процесса логизации смыслов есть две существенные черты.

1. При этом всегда происходит упорядочение и огранка (ограничение) смыслов за счет того, что они делаются из логически завершенных «изделий» – концептов.

2. Смыслы при этом всегда насыщаются новым содержанием.

То и другое помогает нам глубже понимать реальность.

Первую особенность логизациипонять просто – любое понятие по сути есть абстракция и «упрощение» действительности. Это упрощение нельзя понимать, как загрубление, но как избавление от неактуального, от того, что не имеет значения для нас сейчас.

Рассмотрите это как благо – понятый и хорошо выраженный в понятиях смысл всегда будет отточен, в него не будет примешано ничего чужого, не имеющего отношения к результату предыдущего истолкования и к нашему исследовательскому намерению. Исходный смысл при этом, как говорят восточные мудрецы, не будет иметь «недостатка грязного сосуда» – влитая в него «жидкость смысла» останется чистой.