Сергей Каменский - Древние знания – на службе современности. Ancient knowledge – to the service of today

Где же выход?

Прояснение проблемы может быть стронуто с места новыми подходами, в основе которых: синтез уже известного и чего-то нового. Синтез, деликатно обьединяющий и всесторонне фокусирующий гуманитарное и естественнонаучное знание, относящееся к проблеме творческой деятельности в целом.

С этой целью, в анализ проблемы, ограниченной существующими понятиями гения и гениальности, предлагается ввести в явном виде два дополнительных аспекта: гносеологический (относящийся к теории познания) и нейропсихологический (нейрофизиологический). Другими словами, мы действуем в духе фундаментальных теорем о неполноте К. Геделя, выходя за рамки рассматриваемой проблемы – на оперативный простор, в полную базу данных человековедения.

Итак, какие проблемы под силу гениям?

С помощью первого аспекта можно выявить главные особенности проблем, решение которых, как показывает практика, является типичным явлением и прерогативой (естественной обязанностью) гениев.

Они, эти проблемы, во-первых, очень нечетко проявляются в обшественном сознании. Поэтому их обнаружение в обьективной реальности на фоне уже известного и привычного, а затем и достаточно четкое осознание очень трудны – по нашим обыденным меркам. Ведь это требует несоизмеримо больших, по сравнению с нормой, открытости и чувствительности психики. Несопоставимо высокой должна быть также дифференцировочная способность мозга гения, который одновременно субьект познания и действия.

Во-вторых, эти проблемы характеризуются высокой трудностью постановки на их основе всего спектра возможных задач и оценки реальности их решения.

В третьих, процесс решения конкретных задач имеет чрезвычайно высокий уровень неопределенности или сложности – уже в строго количественных показателях.

В качестве обобщенной характеристики таких проблем предлагается использовать критерий уровня их сложности, проверенный 70-летней практикой применения теории решения изобретательских задач, ТРИЗ. Показано, что эти проблемы относятся к IV и V уровням сложности, для которых эффективные апробированные методики анализа и решения отсутствуют. Новый подход продолжен выявлением – с позиций психологии мышления – особенностей того, как на практике осуществляется поиск нового. На языке науки это именуется поисково-исследовательской активностью в многомерном и целостном процессе высокопродуктивного творчества. Причем, в самых разных сферах человеческой жизнедеятельности.

Что касается собственно процесса работы мозга гения, анализ этого, несомненно главного, аспекта проблемы, опирается на полученные в последние полвека данные нейропсихологии. Преимущественно труды отечественных научных школ. Это учения о функциональных системах, доминанте, механизмах долговременной памяти, полифункциональности нейрональных образований мозга и т.д. . Кроме того, анализ должен быть дополнен данными экспериментальных и клинических исследований различных патологий высшей нервной деятельности. Ведь они имеют очевидную взаимосвязь со значительной частью проявлений гениальности – в основном это труды Н.П. Бехтеревой и сотрудников ее Института мозга.

В рамках введенных в проблему новых аспектов, сделан ретроспективный анализ уже известного на сегодня феноменологического материала. В результате удалось вычленить все конструктивное, содержащееся в указанных теориях гениальности. Это послужило той призмой, через которую удалось взглянуть на хорошо известные факты и научные данные под другим углом зрения, как бы из исторической перспективы. Ведь обычно только так можно попытаться, если вокруг туман, отделить зерна от плевел. Другими словами, способствовать их целесообразному и непротиворечивому упорядочению на единой концептуальной основе материалистического монизма.

Мозг гения. Что важнее: анатомия или физиология?

На основании выполненного исследования сделан вывод о том, что только отличия в мозговом субстрате (морфологии мозга), – например, в очень сильном развитии лобных долей и/ или полей коры у исследованных гениальных личностей, – не могут быть определяющими, как считалось ранее. А вот предположения о значимости степени развития других участков и зон мозга, аргументированные в настоящей работе, требуют, естественно, опытного подтверждения. Здесь, конечно, не имеются ввиду системы, специфические для конкретных видов творческой деятельности: живописи, музыки, ручных ремесел и т.д. – и, прежде всего, третичные зоны коры. Но ведь так же обстоит дело во всех подобных сложных, многомерных явлениях живой природы.

Главный вывод: вероятнее всего, решающее значение имеет коренное отличие от некоей «нормы» самой структурно-функциональной организации мозга гения. Это, похоже, и обеспечивает высочайшие уровень и продуктивность творчества, наблюдаемые на практике.

В связи с этим, выдвинута следующая рабочая гипотеза:

Естественным условием гениальности, конечно, является достаточное развитие мозгового субстрата или, что то же, достаточно высокое общее развитие психики личности. Но исходным этапом и основой зарождения и становления гениальности является формирование большой гетерогенной (разнородной) функциональной системы или гиперсистемы. Именно она служит нервным аппаратом самоорганизации и саморегуляции целостного процесса высокопродуктивной творческой деятельности. При этом, здесь напрямую действуют законы диалектики: уже с самого начала, с первых попыток творческой деятельности, формирование и развитие такой гиперсистемы является и предпосылкой и результатом этой деятельности. Это своеобразный процесс наиболее целесообразной самоорганизации сложного из более простых частей. Именно этим, а не только величиной, гиперсистема отличается от формируемых в норме для любой деятельности функциональных систем организма.

Мозг гения – в зарождении и в действии

При каких же условиях это становится возможным? Во-первых, в мозгу должна образоваться мощная и устойчивая доминанта (очаг возбуждения). Множество доказанных наблюдениями и в клинике фактов позволяют считать ее ультрастабильной. Это закономерное следствие очень сильного психического воздействия (импрессинга), как правило, в раннем детстве и поэтому не всегда отчетливо фиксируется даже ближайшим окружением данной личности. Запустить, инициировать процесс может какая-то идея, впечатление от увиденного, услышанного, даже несчастный случай – хорошо известных примеров здесь очень много. У одних это может происходить внезапно, одномоментно; другие «созревают» постепенно. В любом случае, это овладевает всеми помыслами будущего творца и, как показывает история, становится делом всей его жизни.