Коллектив авторов - Консерватизм и развитие. Основы общественного согласия

В 2011 г. в экономической политике стали постепенно смещаться акценты с антикризисных мер на решение долгосрочных стратегических задач модернизационного характера. В марте была опубликована «Программа роста 2011». Она включала пакет мер, призванных придать динамизм экономике, стимулировать деловую активность. При этом правительство признало, что необходимое условие успешного развития экономики – ее диверсификация и реиндустриализация на новой технологической основе. Модель, основанная на финансовом секторе как двигателе роста, продемонстрировала свою неустойчивость. Значительные изменения правительство Кэмерона внесло в налоговую систему Британии с целью уменьшения налоговой нагрузки на бизнес, которая в последние годы оказалась существенно выше, чем в других ведущих развитых странах.

Политика коалиционного правительства дала положительный эффект, но не смогла переломить ситуацию: Британия до сих пор не вышла на траекторию устойчивого роста экономики. Тем не менее жители Британии рассматривают экономическую политику как самую сильную сторону деятельности коалиционного правительства, чего нельзя сказать о его политике в социальной сфере. В октябре 2010 г. премьер Д. Кэмерон амбициозно заявил о том, что кабинет министров предлагает самую радикальную программу реформ «государства благосостояния» за последние 60 лет. Однако сложное состояние национальной экономики и широкомасштабные меры по урезанию государственных расходов привели к тому, что пока эта программа не обрела четких очертаний. Как и предполагали некоторые критики, концепция создания «большого общества» обернулась попытками переложить на получателей социальных услуг часть расходов. В период острого экономического кризиса Кэмерон и его сподвижники руководствовались не идеологическими, а сугубо прагматическими соображениями, ситуационным подходом к решению текущих проблем.

Со времени возвращения консерваторов во власть в партийных рядах обострились внутренние противоречия. Заметно увеличилась активность правого, тэтчеристского (или традиционалистского, что сейчас почти одно и то же) крыла тори, которое открыто выступает против реформаторских начинаний нового поколения лидеров. Показательным примером стала судьба правительственного законопроекта о дальнейшей реформе Палаты лордов, на которой настаивали либеральные демократы при формировании коалиции. При голосовании 92 консерватора-заднескамеечника, нарушив партийную дисциплину, высказались против реформы, а еще 19 воздержались, и в итоге билль был провален.

Серьезные разногласия существуют в Консервативной партии и по вопросам, касающимся морали и норм социального поведения. На первый план здесь вышел вопрос о регулировании гомосексуальных отношений. Позиция Д. Кэмерона по этой проблеме заметно менялась. В 2000 г. он обвинял лейбористского премьера Т. Блэра в том, что тот подрывает семейные ценности и «продвигает гомосексуальность в школах». Но в 2009 г., незадолго до парламентских выборов, лидер консерваторов публично извинился за свою прежнюю позицию. Стремясь к модернизации облика партии, Кэмерон явно ориентировался на ослабление традиционных ценностей в британском обществе и возросшее влияние ЛГБТ-сообщества.

В своей речи на партийной конференции 2011 г. премьер-министр призвал парламентариев-тори поддержать легализацию однополых браков. Он попытался обосновать такую позицию с точки зрения консервативных ценностей: «Консерваторы верят в связи, которые нас связывают… я поддерживаю однополые браки не вопреки тому, что я консерватор, а вследствие того, что я консерватор». В начале 2013 г. правительство внесло в парламент законопроект о легализации однополых браков, однако 140 депутатов-тори проголосовали против законопроекта, и он был одобрен лишь благодаря единодушной поддержке лейбористов и либдемов.

Наибольшую угрозу единству и стабильности Консервативной партии несут разногласия в ее рядах по вопросу об условиях членства Великобритании в Евросоюзе. Евроскептики внутри партии значительно усилили свое влияние и активизировались в публичной сфере. Еще в 2013 г. Кэмерон пообещал в случае победы партии на всеобщих выборах провести в стране до конца 2017 г. референдум по вопросу о дальнейшем пребывании Великобритании в Евросоюзе. Ужесточение позиции руководства тори стимулируется растущими успехами националистической Партии независимости Соединенного Королевства (ПНСК), выступающей за жесткий контроль над иммиграцией и выход из Евросоюза. Ввиду «фактора ПНСК» лидеры консерваторов выдвинули на передний план публичной политики проблему ограничения притока в Великобританию трудовых мигрантов из стран Евросоюза.

К выборам 2015 г. Консервативная партия подошла в сложном состоянии. Идеологический динамизм последних лет пребывания в оппозиции уступил место прагматизму главной правительственной силы, ищущей выход из экономического кризиса. Эти поиски привели к определенному поправению политического курса партии. Однако благодаря разным факторам, в том числе поражению лейбористов в большинстве избирательных округов в Шотландии, ей удалось получить абсолютное большинство в парламенте (51 % мандатов), хотя по доле голосов отрыв от лейбористов был умеренным (37 % против 30 %). Партия независимости получила 3,8 млн голосов (12,6 %), но из-за мажоритарной системы завоевала лишь один мандат.

Партия независимости Соединенного Королевства (ПНСК) прошла определенную эволюцию и сейчас может быть позиционирована как консервативная партия с правопопулистским и либертарианским оттенком.

ПНСК была основана в 1993 г. профессором истории из Лондонской школы экономики Аланом Скедом как партия либерального направления, выступающая за освобождение граждан Великобритании от бюрократов Брюсселя путем выхода страны из Евросоюза. Постепенно в партию перешли некоторые евроскептики из правившей тогда Консервативной партии, при этом новоприбывшие зачастую проповедовали ультранационалистические, расистские взгляды. В результате А. Скед в 1997 г. покинул партию, обвинив ее в правом перерождении. Первый электоральный успех пришел к партии в 1999 г., когда на выборах в Европарламент, проводившихся по пропорциональному принципу, она получила 7 % голосов и три депутатских места.

Новый этап в жизни ПНСК начался с избрания в 2006 г. главой партии Найджела Фараджа, который, с небольшим перерывом, сохраняет лидерство до сих пор. Нельзя сказать, что партия превратилась в чисто лидерскую, но Фарадж – яркая медийная, харизматичная фигура – несомненно стал ее публичным лицом. В 1999 г. он был избран членом Европарламента. Новый лидер осознал, что имидж ПНСК как «партии одного вопроса» – выхода из ЕС – не позволяет ей расширить влияние. Партия стала делать акцент на том, что прекращение зависимости от Евросоюза позволит решить целый ряд других острых проблем и прежде всего ввести жесткий контроль над иммиграцией, правила которой сейчас регламентируются Брюсселем. В русле популярных идей тэтчеризма партия начала активно пропагандировать необходимость реализации антибюрократических принципов малого государства. Наконец, были предприняты усилия, чтобы опровергнуть звучавшие в ее адрес обвинения в расизме, ксенофобии и экстремизме. В частности, партия целенаправленно включала в состав своих кандидатов на выборах представителей национальных меньшинств. Из ПНСК не раз исключались активисты, допускавшие публичные расистские высказывания. Партия провозглашает свою приверженность «гражданскому национализму, который является открытым и инклюзивным для всех, кто желает идентифицироваться с Британией, независимо от этнической или религиозной принадлежности».