Виктор Шейнов - Говорить «нет», не испытывая чувства вины

– Нет, а что?

– Вот видишь. Ты в нем просто не разбираешься, тем не менее он существует и доступен другим, сведущим.

– Но на китайском языке я контракт не подпишу!

Швейцарский лингвист Ш. Балли в структуре любого высказывания выделял два основных элемента: диктум и модус. Диктум – это основное содержание, смысл высказывания, а модус – проявление отношения говорящего к содержанию. Ш. Балли указал, что «ответная реакция на высказывание может быть направлена либо на диктум, либо на модус, но никогда – на то и другое вместе».

Таким образом, говорящий – соответствующим построением своего обращения – может вызвать ту или иную реакцию и тем самым побудить слушателя к активности в желательном направлении.

Одним из возможных приемов достижения последнего является подбор слов и выражений. Установлено, что найти точные синонимы слов почти невозможно, и именно здесь, в подчас тонких различиях между, казалось бы, синонимическими выражениями, находится один из наиболее важных инструментов воздействия на слушателя. Как говорит пословица: «У любимого ребенка много имен». Говорящий передает различное отношение к предмету обсуждения, выделяя его отдельные аспекты и характеристики в зависимости от того, какова цель сообщения.

Фразы «Бутылка наполовину пустая» и «Бутылка наполовину полная» равнозначны с точки зрения существа предмета. Тем не менее имеются основания считать, что они по-разному подействуют на настроение выпивающих.

Выбором грамматической формы (активной или пассивной) также можно побудить к тому или иному восприятию ситуации.

Соответствующий эффект воздействия грамматической формы становится понятным при сравнении следующих предложений: 1) « Полиция захватила демонстрантов» и 2) «Демонстранты были захвачены полицией». Здесь грамматические формы в скрытом виде и весьма искусно указывают на разные контексты. В первом примере полиция действует более или менее активно (полиция совершила акцию, полиция вела наступление). Во втором – напротив, кажется, именно демонстранты вели себя таким образом, что полиция была вынуждена предпринять действия (демонстранты действовали, они вели себя вызывающе).

Эти два выражения реально подразумевают совершенно разные причинно-следственные связи.

Выбор активной и пассивной формы не только оказывает скрытое воздействие на восприятие причинных отношений получателем информации. Быть может, еще важнее тот факт, что это изменение на самом деле приводит к переосмыслению ситуации в отношении того, кто является «главным действующим лицом», и побуждает адресата воздействия сделать разные выводы.

Даже выбор говорящим той или иной последовательности равноправных между собой элементов (например, прилагательных) при их восприятии оказывает разное воздействие на создаваемое ими впечатление о предмете речи: изменив порядок следования характеристик, можно изменить и производимое впечатление.

Еще существеннее, быть может, то, что порядок при перечислении влияет на запоминание. Таким образом, говорящий может успокаивать себя тем, что он предоставил слушателю объективную, нейтральную характеристику и не его вина, что тот «по-своему» воспринял и запомнил разные свойства. Здесь срабатывают законы восприятия (первая информация влияет на восприятие следующей за ней) и запоминания/забывания (так называемый эффект края: элементы, находящиеся в середине сообщения, запоминаются хуже находящихся в начале и в конце).

Инициатор воздействия может и тоном голоса значительно влиять на восприятие адресата. Слова «да» и «нет» имеют одно-единственное написание, однако их можно произнести множеством различных способов. В зависимости от выделения голосом того или иного слова фраза «Он опять заболел» может означать как сочувствие, так и осуждение.

Ударением на том или ином слове фразы можно акцентировать внимание адресата на том, что инициатор считает главным в своем сообщении.

Неявно побуждают к ошибочным выводам и некоторые логические конструкции в высказываниях. К примеру, утверждения в рекламном объявлении, что некое моющее средство «уничтожает до 99 % всех бактерий» , наводит на мысль о его большой эффективности (остается якобы только 1 % бактерий). На самом деле это ловушка: «до» означает «не более», то есть любое число от 1 до 99 (например, 1 %, 2 % и т. д.). Но привлечь к ответственности за ложь в данном случае невозможно – адресат (потребитель) сам сделал неправильный вывод. Его «просто побудили» к этому.

Домысливаниев нужном направлении. Этим приемом пользуются, когда по каким-либо причинам сказать прямо нельзя (цензура, опасность судебного иска за клевету или договоренность о «ненападении»), а сказать хочется. Проиллюстрируем это следующим наблюдением из жизни ученых.

Обсуждается кандидатура одного из математиков (Х.), баллотирующихся в члены-корреспонденты Академии наук. Руководители соперничающих научных школ договорились о «ненападении» – не поливать грязью соперников. На решающем заседании берет слово оппонент математика Х.:

– Великий Гаусс обладал тремя отличительными особенностями:

1) он был гениальным математиком;

2) он имел несносный характер;

3) у него не было учеников.

При всех своих достоинствах уважаемый Х. обладает лишь двумя из названных качеств.

Кандидатуру Х. с треском провалили. После заседания сторонник Х. влепил оратору звонкую пощечину. Отнести Х. к гениям никто, естественно, не решился, поэтому намек на два его серьезных недостатка был более чем очевиден. и хотя формально оратор не нападал на Х., но компрометирующую информацию до участников заседания донес. Намеченной цели он достиг. А за нарушение «конвенции» – поплатился.

В качестве защиты от неподъемных дел можно порекомендовать метод трансформации поручений, который автор сам неоднократно с успехом применял. Впервые автор применил этот метод в молодости.

Наша лаборатория проводила большую (Всесоюзную) конференцию. Председатель оргкомитета предложил: «На должность ученого секретаря конференции предлагаю Виктора Павловича». Представив весь объем работ, я ужаснулся – на несколько месяцев работа над диссертацией стопорилась. Но отказаться было невозможно, поскольку предложение исходило от моего научного руководителя. Нашелся: «Работа эта неподъемна для одного человека, я ее просто завалю. Нужно создать секретариат, включить в него всех наших аспирантов и младших научных сотрудников, руководить ими должен кто-то из старших товарищей, поскольку все должны его слушаться. Готов войти в секретариат рядовым исполнителем». Председатель согласился на секретариат и назначил-таки меня его руководителем, обязав остальных подчиняться. Так была парирована угроза парализовать мою творческую работу.