Михаил Клупт - Демография регионов Земли. События новейшей демографической истории

2.Рождаемость в традиционном обществе не является «рациональной», поскольку индивид руководствуется в своем поведении не соображениями личной экономической выгоды, а требованиями религии и общинной морали. Высокий уровень рождаемости в традиционном обществе определяется системой религиозных, юридических, семейных и бытовых норм, обычаев и запретов, построенной таким образом, чтобы не допускать вымирания населения в условиях высокой смертности. Незначительные масштабы контрацепции не могут рассматриваться как первопричина высокой рождаемости в традиционном обществе, ибо являются следствием господствующей в таком обществе системы норм. Методы контрацепции и прерывания беременности были известны с древних времен, но их применение блокировалось существующей системой норм и обычаев.

3.Снижение рождаемости – результат того, что в ходе модернизации происходит перенастройка целей социальной системы. Если до модернизации эта система была нацелена на выживание группы, то теперь – на развитие и повышение благосостояния индивидуума. Ранее поведение индивида контролировалось системой моральных и религиозных норм и обычаев, строго соблюдаемых группой, теперь – рациональным выбором индивида, который стремится повысить экономическую эффективность своей деятельности. Снижению рождаемости способствуют рост индивидуализма, повышение материальных и культурных запросов в ходе урбанизации, анонимность городской жизни, облегчающая отказ от устаревших «табу», налагаемых традиционным обществом.

4.Демографический переход начинается со снижения смертности. Оно происходит вследствие повышения уровня жизни, прогресса медицины, улучшения санитарного состояния общества, которые влечет за собой модернизация. Уровень смертности быстро снижается вслед за улучшением условий жизни. Для снижения же рождаемости необходима перестройка всей системы нормативной регуляции общества. Поскольку такая система (религиозные нормы, семейные обычаи и т. д.) является крайне инертной, снижение рождаемости начинается позже, чем снижение смертности.

5.Демографический переход является универсальным процессом, охватывающим весь мир.

В ходе демографического развития Индии и Китая во второй половине ХХ в. ряд положений теории демографического перехода подтвердился. Снижение рождаемости затронуло оба государства, при этом, в полном соответствии с утверждениями «отцов» данной теории, произошло только после того, как начала снижаться смертность. В то же время соотношение между процессами модернизации, изменениями в институциональном контроле репродуктивного поведения личности и снижением рождаемости оказалось отнюдь не таким, как это первоначально предполагала теория демографического перехода.

Одной из стержневых идей этой теории в ее «классической» версии являлся вывод о вполне определенном и универсальном для всего человечества характере взаимодействия между модернизацией, свободой и снижением рождаемости. Предполагалось, что модернизация освобождает индивида от контроля за его поведением со стороны таких институтов общества, как государство, церковь, община и семья. «Освобожденный» индивид начинает действовать рационально, а не под воздействием традиционных стереотипов, навязанных ему этими институтами. При этом, поскольку в результате модернизации иметь много детей становится нерациональным, рождаемость снижается.

Подобная трактовка взаимосвязей между модернизацией, институциональным контролем и рождаемостью для стран Запада и России оказалась близкой к истине. Ослабление контроля за поведением индивида в сферах репродукции и сексуальных отношений в странах Запада и России не вызывает сомнений. Уменьшилось (в США в меньшей, в Европе – в большей степени) и влияние религии на эту сферу. Однако, как показал ход событий в Индии и Китае, западный (как, впрочем, и российский) вариант взаимосвязей между модернизацией, изменениями в характере институционального контроля и снижением рождаемости отнюдь не универсален. В двух крупнейших азиатских странах, прежде всего в Китае, модернизация сопровождалась не ослаблением, а, напротив, усилением институционального контроля над рождаемостью.

На протяжении многих веков государство в странах Востока облагало семьи и общины налогами, рекрутировало воинов, принуждало к участию в общественных работах, но никогда не определяло предельное число детей, которое дозволено иметь подданному, и не слишком интересовалось, в каком возрасте он вступает в первый брак. В ходе модернизации ситуация изменилась. Если раньше институциональный контроль над сферами репродукции и сексуальности осуществляли семья, община, религия, то теперь над ними был надстроен еще один этаж – государственный. Это изменение наиболее рельефно обозначилось в Китае, но его не избежала и Индия.

Кроме того, в отличие от Европы, где роль деревенской общины в регулировании рождаемости практически сошла на «нет», в Азии она продолжала и продолжает оставаться значительной. Правда, модернизационные процессы придали институциональному контролю, осуществляемому общиной, своеобразные черты. Если раньше община была «стражем» норм многодетности, то теперь государство пытается использовать ее потенциал для снижения рождаемости.

В Китае планы рождаемости принимались на собраниях малых групп из 10–20 человек, созданных на производстве или по месту жительства, а затем контролировались этими группами в рамках процессов «революционной критики и самокритики». [260]В Индии программы штатов в области народонаселения делегируют значительный объем прав и обязанностей на местный уровень. Предусмотрено предоставление специальных грантов панчайятам (деревенским органам власти), достигшим наибольших успехов в реализации программ репродуктивного здоровья. [261]По мнению ряда экспертов, подобный стимул небезопасен, ибо может подтолкнуть местные власти к оказанию давления на отдельные семьи с целью побудить их отказаться от «лишних» рождений. [262]Административно направляемое снижение рождаемости под неусыпным оком государства и присмотром традиционной общины явно представляет собой нечто прямо противоположное «классической» версии теории демографического перехода.

Идеология, наука и политика в играх на демографическом поле.Проверку на азиатском материале не выдержали, таким образом, прежде всего те компоненты рассмотренных теорий, которые были: а) наиболее идеологизированы и б) претендовали на пространственно-временную универсальность предлагаемого ими теоретического объяснения. Чтобы разобраться в причинах провала демографического универсализма на азиатской почве, необходимо рассмотреть взаимоотношения между демографическим развитием, его отражениями в науке и идеологии и, наконец, практикой политического регулирования демографических процессов. Напомним предварительно о некоторых свойствах перечисленных феноменов социальной жизни, связанных с их большей или меньшей динамичностью.