Владимир Кочетков - Психология межкультурных различий

На наш взгляд, этноцентризм не свойственен русским. За рубежом они стараются не демонстрировать и даже скрывают свою этническую принадлежность.

В Германии у нашей машины заглох мотор из-за того, что разрядился аккумулятор. В ближайшей автомастерской хозяин с готовностью и бесплатно намеревался предоставить нам свой, но попросил показать паспорта. Когда мы достали свои « серпастые, молоткастые » , отношение резко изменилось.

Основа этнической толерантности – наличие у членов этнической группы уверенности в позитивной групповой идентификации. Угроза потери членами группы позитивной групповой идентификации ведет к появлению межгрупповой (межэтнической) интолерантности, что выражается в увеличении позитивности ингруппового и негативности аутгруппового восприятия. Эти механизмы выполняют функцию социально-психологической защиты от инокультурного влияния (сохранение уникальности и неповторимости этнического сознания как права воспринимать мир по-своему и позитивной групповой идентичности). Однако у русских это качество развито очень своеобразно, размыто. Они считают, что все русское – плохо. («Хотели как лучше, а получилось как всегда»). Многие стремятся уехать за рубеж. Г.У.Солдатова установила, что в бывших союзных республиках титульные национальности значительно более сплоченные, русские же зачастую разобщены. Известный философ Н.А. Бердяев отмечал в начале века, что « русские почти стыдились того, что они русские. Только в России можно найти обоготворение Западной Европы. Отрицание России и идолопоклонство перед Европой – очень русское явление. Русское западничество – явление азиатской души. Славянофилы были первыми русскими европейцами ».

Приведем пример потребности в позитивной идентификации. Наиболее мощная причина эмиграции евреев из СССР в Израиль – поиск позитивной групповой идентификации. Крымскими татарами также двигала острая потребность в позитивной групповой идентификации: «Не давайте нам хороших земель, не давайте социальной помощи, но считайте нас людьми».

Важная роль в формировании культуры принадлежит пространственному фактору: ландшафтам, расстояниям. В.О.Ключевский впервые показал, как « на Западе разнообразие природных типов, обилие морских и горных рубежей настойчиво навязывали людям впечатление границы, предела, точной определенности – и рождали сознание аналитическое, строго категориальное, где каждому явлению есть своя « бирка с номером » , ящичек и полочка, рождали понятие закона, стоящего над бытием » . В России бескрайние просторы, ширь уходящих равнин, неуловимость переходов и очертаний породили дух широкий, вольный и неоформленный. Народ, поднимающийся среди безграничных пространств, открытый вторжениям со всех четырех сторон света, должен был или развеяться среди них, или разлиться по ним, замирить и освоить свои необозримые окраины. У русских хватило сил поднять « бремя земли » , и земля наградила нас устремленностью в бесконечность, к запредельному, к знанию цельному, объемлющему жизнь во всей ее полноте.

Исключительно важное значение пространственному фактору в жизни этноса придает Л.Гумилев. Это видно хотя бы из того, что свою вторую докторскую диссертацию он защитил по географии.

Одним из важнейших элементов анализа роли пространства в жизни этноса в концепции Л.Гумилева является ландшафт. Под ландшафтом понимается « участок земной поверхности, качественно отличный от других участков, окаймленный естественными границами и представляющий собой целостную и взаимообусловленную закономерную совокупность предметов и явлений, которая типически выражена на значительном пространстве и неразрывно связана во всех отношениях с ландшафтной оболочкой ».

Арабы, тибетцы, ирокезы – все имеют свою исходную территорию, определяемую неповторимым сочетанием элементов ландшафта. И как таковая «родина» является одним из компонентов системы, именуемой «этнос». Этот вывод сделан уже в 1922 г. в работе «Номогенез» Л.С.Бергом и применим для всех организмов, в том числе и для Homo sapiens. « Географический ландшафт воздействует на организм принудительно, заставляя все особи варьировать в определенном направлении. Тундра, лес, степь, пустыня, горы, водная среда, жизнь на островах – все это накладывает особый отпечаток на организмы. Те виды, которые не в состоянии приспособиться, должны переселиться в другой географический ландшафт или вымереть ».

Когда ландшафт изменяется до неузнаваемости, причем безразлично – от воздействия ли человека, от изменения климата, от неотектонических процессов или от появления губительных микробов, несущих эпидемию, люди должны либо приспособиться к новым условиям, либо вымереть, либо уехать в другую страну. Таким образом, мы вплотную подошли к проблеме миграций.

Подлинными месторазвитиями этноса являются территории сочетания двух и более ландшафтов. Это положение верно не только для Евразии, но и для всего земного шара. Основные процессы этногенеза в Евразии возникали: а) в восточной части – при взаимопроникновении горного и степного ландшафтов; б) в западной – лесного и лугового (поляны в Волго-Окском междуречье); в) в южной – степного и оазисного (Крым, Средняя Азия); г) на севере – лесотундры и тундры.

Березовые рощи, ополья, тихие реки Волго-Окского междуречья были такими же элементами складывающегося великорусского этноса, как и угро-славянская и татаро-славянская метисация, привнесенная из Византии архитектура храмов, былинный эпос и сказки.

Там, где границы между ландшафтными регионами размыты и наблюдаются плавные переходы от одних географических условий к другим, процессы этногенеза менее интенсивны. Монотонный ландшафтный ареал стабилизирует обитающие в нем этносы, разнородный – стимулирует изменения, ведущие к появлению новых этнических образований. Вместе с тем сочетание ландшафтов является не причиной, а только благоприятным условием этногенеза.

Пространство и количество населения сильно повлияли на психологию русского. Он имеет чувство широты и непреодолимости родного пространства. Он знает, что одинокий человек обречен на гибель в этом необъятном пространстве. Он убежден, что каждый должен подчиняться большинству. Широта русского пространства тормозит прогресс. Изменить жизненный ритм в этом пространстве весьма трудно. Европеец, освоившись в своем маленьком пространстве, должен приспособиться не только разумом, но и чувством. Широта и безграничность сформировали характер русского человека; отсюда – его хаотическая необузданность, безмолвное и терпеливое преклонение перед силами природы, нуждой, эпидемиями, гнетом со стороны властей. Вот почему судьба отдельного гражданина всегда имела у русских второстепенное значение. « Романо-германский человек преодолел пространство и его необузданность. Перед нами – нетребовательный, запуганный и безропотный русский человек, внешность которого говорит о нужде и нищете ». Самодостаточность сельского хозяйства и природных ресурсов сделали Россию внутренне ориентированной, без большой нужды в торговле с другими странами. Это является базовой чертой экстенсивной культуры. Когда возникали конфликты с соседями, то они часто решались с помощью военной силы и заканчивались присоединением новых земель. Границы России не имеют естественной защиты (как, например, в Америке). Поэтому русские вынуждены использовать силу в своих отношениях с соседями.