Степан Сулакшин - Кризисное управление Россией. Что поможет Путину

Пока этого ответа не появится, пока нет у России своей настоящей идеи , позволяющей подвести черту под 23-летним безумным и бессовестным экспериментом, – у России дорога не в будущее. А в страну-изгой. А понятнее говоря – в «state-in-zopa».

Идея – это не сходить пивка попить. Идея – она для половины мира идея. Всегда у России исторической она была. С идеей наполеонов и гитлеров ломали, страну в космос запускали. Но уже 23 года ее нет, она замещена обманкой. Сейчас, возможно, идея рождается вновь. Женщины знают, как это трудно – рожать. Так и российскому лидеру и всем нам предстоит это почувствовать.

Это тяжкий выбор. Он перед Путиным. Он перед каждым. Он перед нами. Он требует ответа сейчас, в эту минуту. Потому что от него зависит, кто свой, а кто враг. Кого принимать в правительство, а кого выгонять. Что и как делать с украинским кризисом, который создали на ровном месте и залезли уже почти по самые… уши. Как вылезать?

Ответ на самом деле есть. Его история подсказывает, память поколений. Ответственность государственная и человеческая. Против них – наивность, запроданность, закупленность, русофобство и россиефобство. Против них корысть, против них глупость, холуйство и лизоблюдство. Против них непрофессиональность, неумелость, беспомощность и бесполезность. Сколько узнаваемых портретов нарисовано в этих словах! И все это напротив Путина!

Хочется пожелать и помочь ему выдержать. Мы, как и многие, готовы.

2014 г.

Нельзя не обращать внимания на текущую российскую ситуацию и ее явления, а именно российскую внешнюю политику, которая создает общественное мнение, экспертную позицию и все больше превращается в пропаганду. Разница тут в том, что пропаганда выдает желаемое за действительное и убеждает всех, в том числе своих главнокомандующих, таким образом, что они теряют точку надежной опоры, теряют адекватность представления о реалиях политического мира и принимают все худшие решения.

Важно сохранять в себе способность к объективному анализу картины мира, которая, в том числе, в обязательном порядке предполагает некий критический самоанализ для того, чтобы действительность не заменялась желаемым, – но с этим в интеллектуальном экспертном и политическом механизме принятия решений в России становится все сложнее.

Например, Минск-2, где четыре европейских государства обсуждают драматический конфликт на Украине, кровавый конфликт с непонятной перспективой.

И если в предыдущие периоды, в женевском формате, Соединенные Штаты Америки активно участвовали, если они, активные инициаторы и участники координированной западной санкционной линии давления на Россию, обвиняли Россию совместно в том, что она является источником и фактором украинского конфликта, то в Минске-2 Соединенных Штатов Америки не было. Только Германия, Франция, Россия и Украина.

Квазианалитический пропагандистский хор российских комментаторов тут же начал убеждать себя и весь мир в том, что российская политика – вбить клин между Европой и Соединенными Штатами Америки, изолировать Америку от ее возможностей влиять на европейский процесс – привела к большому, заметному результату. Европа отдельно, сепаратно, самостоятельно, суверенно от американского Дядюшки Сэма занялась украинской проблемой, занялась коммуникациями с Россией, сформировала «нормандскую четверку», сформировала минский процесс, и это большой, значительный политический успех России. Так подается данное мероприятие.

Так ли это на самом деле? Хорошо известно, насколько исторически обусловлен, глубок и материально зафиксирован фактор связанности, неразрывности Европы в виде большого квазигосударства, ЕС, и Соединенных Штатов Америки.

Во-первых, конечно же, налицо глубинное, фундаментальное цивилизационное родство. Арнольд Тойнби называл американскую цивилизацию дочерней по отношению к западной, к европейской, а на сегодня вообще эта цивилизация объединена единым определителем «Запад». Западная культура, западная, в основном католическая и протестантская, религия, западное технологическое лидерство, западное лидерство в глобализации мира, западная деградация нравственности (гейская тема) и так далее.

Второй момент: в Европе и Америке, несмотря на то, что возник элемент самостоятельности в виде создания общей валюты, евро, и собственного эмиссионного центра, финансовая система едина. Она построена на долларе, она построена на принципе непаритетного глобального социального паразитизма, и в шкале государств-паразитов, которые обирают весь мир, используя долларовую систему, первые четыре строки занимают Соединенные Штаты Америки, Англия, Германия и Франция.

Они в единой долларовой мировой фальшивомонетнической пирамиде, и никто оттуда выйти никогда не захочет, потому что это очень хорошая, выгодная позиция и кормушка. Они в единой системе, которую навязали миру, – в системе Всемирной торговой организации, они в единой военной системе НАТО. И не надо забывать о глобальной ядерной триаде, о ядерном зонтике Соединенных Штатов Америки, под которым находятся Европа и Североатлантический альянс.

Наконец, они сформировали фактически единую политическую систему, консолидированную в рамках ООН, в рамках европейских процессов, где США, имея материальное, политическое, военное присутствие, цивилизационное присутствие, языковое присутствие, занимают совершенно неотрывное место.

Поэтому, когда некоторые российские геополитики и сегодняшние практические политики говорят, что Европа-то – она ближе к России, что в ее интересах интеграция с Россией, а с Америкой ей уже давно пора разводиться, обретать самостоятельность и так далее, – это то самое желаемое, выдаваемое за действительное.

Российский вклад в мировой ВВП – менее 2 %. Американский и объединенный европейский – около 20 % каждый. Так совершенно понятна паритетность партнеров и необходимость взаимодействия. Россию они могут полностью изолировать своими санкциями, перейти на снабжение нефтью и газом с иных геоэкономических направлений, а вот с американцами они не имеют никакой возможности порвать свои отношения. Они связаны в единой системе безопасности.

Что такое суверенитет? Суверенитет – это право и возможность принимать самостоятельные решения в своих интересах. Ну и, во-первых, интересы Европы и Америки в основном консолидированы, за исключением некоторых деталей. У Европы нет института принятия самостоятельных решений вне позиции участия, присутствия, формализованного или неформализованного, Соединенных Штатов Америки. Поэтому, я бы сказал, такие российские полудетские анализы, которые по поводу Минска-2 раздавались, мол, «отжали Америку, а с Европою-то мы уж договоримся, мы тут соседи, у нас общая должна быть архитектура континентальной безопасности», – это совершенно наивная позиция.