Евгений Попов - Социализм и судьба России

Сторонники демократического социализма, как мы видели, придают определяющую роль проявлению чувства хозяина для получения более высокой производительности труда при социализме по сравнению с капитализмом. Более того, они видят основную причину поражения социализма в СССР в том, что здесь более высокая производительность труда не была достигнута, а не достигнута она была потому, что трудящиеся не чувствовали себя хозяевами на производстве.

Чтобы трудящиеся почувствовали себя хозяевами на производстве, необходима, по мнению «демократических социалистов», передача предприятий в управление трудовыми коллективам. В подтверждение высокой эффективности предприятий с трудовой собственностью работников Плетников приводит пример США, где предприятия имеют экономические показатели выше, чем на аналогичных капиталистических предприятиях (см. 12.6).

Предлагается, фактически, реализовать анархо-синдикалистскую модель управления экономикой. Этой моделью «болеют» также и КПРФ, и РКРП. Избежала «болезни» только ВКПБ Нины Андреевой. Выше при анализе демократического социализма была показана и ссылками на логику Ленина и логикой автора ошибочность этих утверждений. Было показано, что эта модель порочна потому, что создает неустойчивость в социалистическом обществе, тем самым способствуя контрреволюции, т. е. ни к какому социализму вообще не ведет. Повторим частично и кое-что дополним.

Во-первых, сила чувства хозяина у разных людей разная. Есть хорошие хозяева от природы, другие хозяевами быть просто не хотят. И зависит чувство хозяина от характера собственности. Наиболее сильно оно проявляется при частной собственности работника, т. е. у ремесленника, лавочника. При коллективной оно, естественно, будет проявляться хуже. Многие «демократические социалисты» (например, Б. Славин) говорят о преодолении наемничества на самоуправляемых предприятиях. Но дело в том, что ощущение наемничества будет возникать и там в результате отношений подчинения, необходимого на производстве. Рабочему не так уж важно, кто назначил командующего им начальника: капиталист, вышестоящий орган социалистического госпредприятия или СТК. И если до введения самоуправления у него могут быть какие-то иллюзии, что он «становится хозяином», то жизнь скоро разъяснит ему, что хозяев в виде новой бюрократии СТК и без него хватает. И возвратится ощущение наемничества. А от него и соответствующее отношение к труду.

В подтверждение приведём язвительную характеристику анархосиндикалистских иллюзий В.Вазюлиным: «Противопоставляют бюрократию рабочему самоуправлению, хотят устранить бюрократию при помощи рабочего самоуправления на отдельных фабриках, заводах и т. д. Но это приведет к такому коллективному эгоизму, что развалит все вообще, никакого единства не будет… Исходят же как будто бы из идеализированных представлений о рабочих. Ну почему же тогда эти рабочие у нас в основном поддерживают существующий порядок, почему они за капитализм? Каким же образом они будут самоуправляться и создавать социализм? Если рабочий работает ради зарплаты, то в таком случае он обязательно будет тянуть к себе. У нас уже до «перестройки» было, как сообщалось тогда в «Правде», около пятисот тысяч так называемых «несунов»… Административная система (а она неизбежно в какой-то степени бюрократична) по сути дела в таких условиях играет роль объединителя разъединенных, эгоистических интересов, в том числе и эгоистических интересов отдельных коллективов. Поэтому она противостоит каждому отдельному эгоистическому интересу, хотя вместе с тем отчуждена вообще от интересов тех, кем управляет» [26, 24–25].

К вышесказанному следует добавить, что, как мы выяснили выше (см. 15.2), предприятия с трудовой собственностью работников не являются социалистическими, и их существование допустимо только на этапе раннего социализма.

Поэтому рассмотрим, может ли быть более высокая производительность труда в социалистическом предприятии на базе общественной собственности.

Автор исходит из того, что социализм развивается на той же технологической базе, что и капитализм. Предположение Братищева (см. 12.7), что при социализме могут возникнуть какие-то новые технологии, недоступные капитализму, никак пока не обосновано, поскольку облик таких технологий не сформулирован даже умозрительно.

Разумеется, прививать всем работникам предприятий чувство хозяина нужно. И это делалось при социализме (соцсоревнование, рацпредложения….) И это делается при капитализме («кружки качества», фирменный «патриотизм», акции рабочим….). Но в любом случае нельзя нарушать организацию производства, принцип единоначалия, диктуемый самим производством.Производство не терпит двоевластия и связанного с ним беспорядка: оно начинает разваливаться, что наглядно показала и выборность начальников, и деятельность СТК.

Итак, говорить о возрастании производительности отдельного производства при переходе от капитализма к социализму, вообще говоря, нет никаких оснований. При одинаковых уровнях развития техники и при хорошей организации производства и тут и там эта производительность будет примерно одинаковой. И даже при капитализме она может быть несколько больше за счет использования такого менее доступного социализму стимула как страх потерять работу.

Вопрос в том, как считать производительность. Так в работе «Экономическая и социальная стратегия КПРФ» [77] Кашин приводит пример падения производительности труда в нефтегазовой отрасли в 3 (!) раза по сравнению с советскими временами. Причина в значительном увеличении затрат на управление в капиталистической экономике, в сверхвысоких доходах управленцев высшего уровня. Об этом, кстати, пишет А.Зиновьев (см. 10.1).

Другим преимуществом социализма является ликвидация нерационального производства, примеры которого при капитализме были приведены выше (см. 15.5).

Итак, социализм и коммунизм имеют преимущество перед капитализмом не в производительности отдельного производства, а в более высокой производительности общества вследствие сокращения затрат на управление, нерационального производства и потребления.

Объяснение поражения социализма в СССР тем, что там были недостаточно развиты производительные силы, является часто встречающимся положением у послекризисных марксистов. Многие даже видят ростки социализма просто в техническом прогрессе (см. 8.2).

Но в отличие от них Маркс этого не считал. Наоборот, он считал автоматизированное производство идеальным состоянием капитала, к которому он стремится (См. 12.7): «В машине, а еще больше – в совокупности машин, выступающей как автоматическая система, средство труда по своей потребительской стоимости, т. е. по своему вещественному бытию, переходит в существование, адэкватное основному капиталу и капиталу вообще…» [61, 205]. А компьютеризация – как раз шаг к созданию такой автоматической системы машин, следовательно шаг к наилучшему состоянию капитала. Т. е. технический прогресс сам по себе нисколько не приближает нас к социализму.