Евгений Попов - Социализм и судьба России

Маркс и Энгельс объясняли необходимость достаточно высокого уровня развития производительных сил для перехода к коммунизму тем, что в противном случае нехватка простейших жизненных благ приведет к ожесточенной борьбе за эти блага «всех против всех», в результате чего возобновится «вся старая мерзость», т. е. условия жизни для трудящихся не будут лучше, чем при капитализме. К самой готовности капитализма для социалистической революции Маркс предъявлял следующие требования: « Радикальная социальная революция связана с определенными историческими условиями экономического развития; последние являются ее предпосылкой. Она, следовательно, возможна только там, где вместе с капиталистическим производством промышленный пролетариат занимает, по меньшей мере, значительное место в народной массе» [12 т 18, 612].

В России начала века промышленный пролетариат, можно сказать, занимал «значительное место», но уровень развития производительных сил был недостаточен, чтобы не возобновилась «вся старая мерзость». С этим согласны почти все. Но каков должен быть этот уровень? Что показал опыт строительства социализма в условиях его сосуществования с капитализмом? Пожалуй, только то, что такого уровня производительные силы не достигли нигде в мире.Даже в высокоразвитой ГДР, где уровень жизни был значительно выше, чем в СССР, люди оказались столь же недовольны социализмом и проголосовали за капитализм.

Выше был сделан вывод, что капитализм и социализм действуют на одной и той же технологической базе, поэтому производительность труда там будет примерно одинакова (и даже несколько ниже при капитализме). Но в этом случае при большем социальном равенстве в странах социализма, естественно, наилучшие образцы материальной жизнидля производственной и интеллектуальной элиты будут всегда при капитализме. Поэтому всегда аналогичная элита в социалистической стране будет чувствовать себя обделенной, что создает условия для возникновения антисоциалистических настроений. Так в благополучной ГДР было, допустим, 20 сортов колбасы в магазинах, а в ФРГ – вдвое больше. Завидно… И так во всем. Капиталистическое «общество потребления» по самой своей природе будет иметь более яркие и богатые витрины магазинов (потому что там выставлены товары для богатых), чем равная по уровню развития социалистическая страна. А уж возможность стать богатым обеспечивает только капитализм.

Выше мы говорили, что социализм создает новое, более человечное качество жизни. Часть этого качества – большая социальная защищенность (общественные фонды потребления, бесплатное образование, медицинское обслуживание….) была реализована в СССР и других странах. Но, как показал опыт, была воспринята общественным сознанием как что-то естественное. Люди не считали их свидетельствами преимущества социализма. А в процессе контрреволюции благодаря пропаганде «демократов» стали воспринимать из-за некоторых недостатков (низкое качество жилья….) даже как порок социализма!

Итак, опыт показал, что какого-либо критического уровня развития производительных сил, достаточного для перехода к социализму, в настоящее время установить не удается, поскольку зависть человеческая безгранична, и довольно долго «старая мерзость» будет стремиться пробивать себе дорогу. Т. е. опыт полностью подтвердил вывод Ленина, что нельзя ждать какого-либо уровня развития производительных сил, пренебрегая возможностью использовать возникшую революционную ситуацию, если есть необходимые условия, о которых говорил Маркс.

Вывод, к которому автор старался подвести читателя, очевиден: общее состояние послекризисного марксизма довольно плачевно. Обстановка краха социалистической государственности вызвала большие потрясения и в среде марксистских теоретиков. Для объяснения кризиса социализма широко стали привлекаться ревизионистские идеи. Другая часть теоретиков заняла в основном догматические позиции. Хотя часто догматизм и ревизионизм мирно уживаются в воззрениях одного теоретика или партии. Вместе с тем масса верных оценок отдельных сторон кризиса. Однако эти верные оценки у одного автора обычно объединяются с рядом совершенно неверных, так что в результате получается каша в голове читателя.

В целом, по отношению к Ленину сделан почти всеми большой шаг назад. Шаг назад сделан даже по отношению к официальному советскому марксизму. Наиболее верный анализ сделан Ацюковским, хотя основная его рекомендация по предотвращению кризиса социализма путём перехода к коммунизму является утопической. Неплохо выглядит группа В.Вазюлина, хотя и она сильно отошла от Ленина, совершенно не рассматривая вопрос о механизме практической реализации власти трудящихся при социализме. Но об этой группе, по крайней мере, можно сказать, что она сделала «шаг вперед – два шага назад». Остальные же движутся только назад. На позициях, в той или иной степени близких к марксистским, естественно, находятся и компартии сохранившихся социалистических стран.

Вазюлинская группа усиленно насаждает мнение о необходимости существенного развития общественной теории, равносильной «снятию» марксизма, т. е. развитию не ее основе новой, «синтетической» теории. Но этот тезис опровергает деятельность самой этой группы: то, что в ее трудах ценно и верно, представляет собой осовремененное изложение известных положений марксизма, а то, что не совпадает с марксизмом, то, обычно, и не верно.

Опровергает тезис о необходимости «снятия» марксизма и отсутствие качественных изменений природы капитализма от времени Ленина до наших дней. Действительно, если вы последовательно прочтете характеристику капитализма в трудах Зюганова, программе КПРФ или ВКПБ, «Империализме, как последней стадии капитализма» Ленина, то вы обнаружите поразительное сходство описаний. Хотя технический прогресс, конечно, произошел колоссальный, да и количественно, и организационно капитализм вырос, но тенденции развития формации, имевшие место 100 лет назад, остались.

Что сейчас, в первую очередь, нужно, так это приведение теории в порядок, ее систематическое изложение каким-либо авторитетным лидером. Даже, если допустить, что кто-то неизвестный правильно решает задачу этого приведения в порядок, то от этого мало толку – никто этого не заметит, а, заметив, не признает. Ленин был авторитетным лидером – поэтому его теории воспринимались.

Интуитивным пониманием верности теории социализма, того, что образцы социализма испытаны, что нужно только некоторое их улучшение и объясняется то пренебрежение теорией, которое мы наблюдаем. Однако эта «невредность» пренебрежения теорией касается только тех, чьи взгляды близки к ортодоксальному марксизму. Ревизионистские «новации» в теории, а также некоторые «прорывные» работы, которые мы выше описывали, могут нанести в будущем существенный вред. Поэтому очень нужно их авторитетноепреодоление.